Владимир Чекмарев - Записки бывшего интеллигента

Что бы не изобретали Дяденьки-ученые, получалась у них всегда исключительно военная техника. Изобрели трактор — получился танк, изобрели гремучую ртуть — получились капсюли, изобрели самолет... Тут вообще в небе, темно стало от военных птиц. И над Центральным Королевством их не мало летало и в том числе такие, которые подглядывали что, где и как. В смысле — «Мне с верху видно все, ты так и знай». И однажды такая птичка, мягко приземлилась прямо на границе между Центральным Королевством и Землями Западных Германцев. Птичка эта называлась Ил-28Р и была по жизни еропланом-разведчиком. Сама она была не шибко новая, но начинка в ней была ух какая секретная, и вражьи шпионы это знали. В общем когда поднятый по тревоге экипаж, Старшего Бронемастера Володимира, прибыл на родной «Пятьдесятпятке» в заданную точку, то с вражьей стороны уже тусовался М-48, из оккупационного корпуса Империи «Белый Орлан». Итак, что мы имеем в данном случае дорогие маленькие и не очень читатели... Конечно М-48 с его 90-мм пушчонкой Т39, против ста миллиметров Т-55, это смешно..., смешно на расстоянии 1000 метров, но в упор это уже бо-бо. Тем более что кто бы первым не бабахнул, второй успеет нажать на электроспуск, и результат будет обоюдно фатальным. У шахматистов такое положение называется патовым... У танкистов попросту задницей, или и того проще мохнатым пушным зверьком. Обращение по рации к воеводам всех доступных рангов, давало только один ответ — «Не поддавайтесь на провокации и действуйте по обстановке, но к самолету противостоящую сторону не допускать». И потянулось ожидание. Секунды складывались в минуты, а минуты тянулись особенно долго, но вдруг на М-48 распахнулись люки и оттуда густо полезли бронеходчики «Белого Орлана» в количестве ажно четырех штук. Погрозив нам кулаками и судя по артикуляции, оскорбив словесно, они расположились на броне и стали пить что то вкусное из чего то блестящего. Средствами визуальной разведки, было установлено, что это виски. У нас тоже было... Короче, когда через час над местом противостояния закружили МИГИ, а из за холмов появились БРДМ с ПТУРСами, и настала наконец пора расставаться, экипажи Т-55 и М-48 попрощались молодецкими криками, улыбками и дружеской жестикуляцией (Большой и маленький fack не употреблялись). Неизвестно, что пели белоорланцы по дороге к месту постоянной дислокации, но наши броне-стрельцы спивали популярную народную частушку:

У любого стрельца-удальца, самый любимый период (окромя конечно побед над супостатом), это личное время. Но помимо множества полезных военных профессий, как то танкист, кашевар, военврач, снайпер, девушка-связистка и т.д есть еще и бесполезная, и называется она — Воевода по политической части. Этим воеводам всегда скучно, от нечего делать, и потому они ищут работу другим. С экипажем старшего бронемастера Володимира, местный политический воевода враждовал давно и безуспешно. Тут и сам Володимир был виноват, ибо был невоздержан на иронию. Как то воевода сделал ему замечание о беспорядке в танковом боксе, мол долго уборку проводите. На что танкист проворчал — «Вам, товарищ майор, легко. Вы рот закрыли — и рабочее место убрано.» Или другой случай, который имел место при их самом первом знакомстве. Замполит задолбал молодых курсантов, перед их первым выходом в караул. И когда он дал Володимиру вводную типа — Вот, стоишь ты на посту, а я иду и не обращаю никакого внимания на твои окрики. Твои дальнейшие действия.

—□Вызываю разводящего, — отвечает танкист

—□А зачем тебе разводящий? — спрашивает Воевода

—□Чтобы оттащить ваш труп, товарищ майор.

Это знал весь округ. Ну а еще этот воевода, повадился в личное время устраивать политинформации, типа — Товарищ курсант, какая разница между газетой и радио?

—□Приёмником неудобно задницу вытирать, товарищ воевода по политической части!

А ведь в личное время можно найти гораздо более интересные занятия, нежели слушанья лекций о международном положении, но как говориться — «Сначала был замполит, потом было слово...», вместо того что бы наводить контакты со связистками или местными пейзанками, орлы бронеходчики прозябали, под скудное журчание речи полит-воеводы. По теплому времени, окна в здании Красного уголка были открыты и в разгар млявого рассказа, о зверствах сионистской военщины, в окно влетела граната Ф-1, в просторечии именуемая лимонкой и ласково шипя покатилась по полу прямо к велеречивому воеводе. Полит-воевода посмотрел на гранату и без промедления залез под лекторский стол. Курсанты сидели тихо как рыбки, потому-что с минуты на минуту (как было известно по солдатскому телеграфу), в данное присутствие должен был зайти Батя. И он зашел. Воевода Полка, орлиным взором оглядел вскочивших по команде курсантов, поздоровался, выслушал ответное приветствие и удивленно спросил:

—□А где товарищ Воевода по политической части?

На что Старший Бронемастер, вежливо и правдиво доложил, что мол товарищ Замполит, рассказывая об Международном положении и в частности о звериной сущности империалистов и демократов, несколько увлекся, внезапно встал на карачики, залез под стол и уже минут десять там пребывает. Полковник, у которого не получилось, ни приказами, ни уговорами, выманить бедного майора из под стола, разъярился и приказал вытащить его оттуда насильно, что с удовольствием выполнили жертвы политинформации. Вопящего что то о гранатах воеводу-замполита, спеленали и отвезли в Санчасть, а никакую гранату естественно не нашли, да ее по словам свидетелей да и не было никогда.

Видимо тогда и родилась в среде воевод по политической части, пословица:

Никогда не доводи танкиста до крайности, ведь он в танке!

35 лет назад на апрельском пленуме ЦК компартии Чехословакии была принята «Программа действий КПЧ». Началась так называемая «Пражская весна», сыгравшая в нашей истории и культуре не менее важную роль, чем у себя на родине, в Чехословакии. Между тем, это «знаковое», как теперь говорят, событие, до сих пор окружено многочисленными мифами.

Считается, что военное вмешательство СССР покончило с демократическим руководством ЧССР во главе с Дубчеком.

Но советские войска вошли в Чехословакию 21 августа 1968 года, а первый секретарь ЦК КПЧ Дубчек ушел в отставку в апреле 1969-го, председатель Национального собрания Смрковский — в январе 1969-го, а глава правительства Черник аж в январе 1970 года! Более того, именно эти товарищи подписали протокол об условиях пребывания советских войск в ЧССР.