Виталий Дёмочка - Газовый кризис-2. Новое дело

— У-у-у, — невразумительно промычал Толик и махнул рукой.

— Не думай об этом, — весело хлопнул Петя по плечу брата, давая ему понять, что финансовые вопросы они решат здесь сами. — Ту лучше еще одну вывеску сделай, только попроще пока. Табличку небольшую, снаружи повесить. Как раскрутимся, тогда и вот такую же там забабахаем на все здание! Да, Толик?

— Угу-угу, — весело закивал головой Толик и, кивнув на папку, неразборчиво промычал. — Посчитал все? Сколько?

Петя уловил смысл его мычания и перевел вопрос в нормальный.

— Ах да, ну что там у нас? Подсчитал все? Сколько вчера привезли?

Федя сделал лицо серьезнее и ответил, открывая папку.

— Да, пока мало еще, — сказал он немного недовольно, но тут же вскинулся и поправил: — Но мы ж еще больше поставим туалетов! Правильно? Москва-то большая, а людей по ней ходит еще больше.

Толик замычал и, помахав руками, скрестил их так, как обычно показывают окончание чего-то. Петя тут же перевел смысл его мычания.

— А все уже, не будет больше туалетов, пока по крайней мере.

Толик опять замычал, показывая на папку.

— Ты погоди-погоди, Федь, ты покажи расчеты, — жестом пригласил его к столу Петя. — Ты ж не забывай, что вчера не со всех туалетов собрали. Половина не работали, а половина тех, что работали, неполный день функционировали. Пока довезли, пока поставили.

— Да я учел все, — сказал Федя, показывая расчеты. Петя с Толиком, тоже не присаживаясь, нагнулись и стали внимательно смотреть в бумаги. — Я ж узнавал все, сколько работали и остальное. Вот смотрите, вот это с Манежной площади, где больше всего туристов и вообще людей. Там весь день работали, и смотрите, что получается. С Манежной и с метро Тверская, где еще раньше на час начали работать, не было даже тонны, шестьсот там… с лишним… На три бака только хватило.

— Во дела-а-а… — удивленно произнес Петя, медленно разогнувшись.

Толик тоже разогнулся и смотрел на Федю ошарашенными глазами.

— Вы что на меня так смотрите, как будто я себе пару тонн гамна притырил, на черный день? — спросил Федя в ответ на их взгляды. — Или вы мне не доверяете?

— Ху-ху, ху-ху-ху-ху, — невнятно замычал Толик, махая руками.

— Да не, все нормально, че ты, — более внятно выразился Петя, уперев руки в бока. — Просто непонятно, там же миллион людей каждый день ходит. Что ж они, получается, так мало какают?

— Ну, не я ж в этот виноват. Че вы опять на меня смотрите, как будто это я их не покормил? — недоуменно развел руки Федя.

— О! А это мысль, — более или менее внятно промычал Толик, показывая на Федю. — Может, нам как-то подкормить там народ на площадях, чтоб больше какали?

— Это горохом дешевым можно было подкормить народ, чтоб больше пукали, — возразил Петя. — А тут у нас ниче не получится. Нет такого продукта.

— А что, если изобрести такой продукт? — вскинул голову Федя с таким видом, как будто ему в голову пришла гениальная идея.

— Как изобрести? — в один голос спросили Петя с Толиком, уставившись на него.

— Ну, придумать такой состав, который заставлял бы людей почаще бегать в туалет. Ну, типа как есть же вот мочегонные средства, овес там и прочие… В аптеках даже лекарства продаются мочегонные. А можно попробовать изобрести калогонное средство.

— Такое средство давно уже изобретено, Федя, — ухмыльнулся Петя. — Забыл, как я тебе в детстве пурген в чай подкладывал? Сколько ты тогда раз за час в туалет бегал?

Толик резко вскинул голову и уставился на Петю с таким видом, как будто его осенило. Федя сначала улыбнулся своим воспоминаниям из детства, но увидев реакцию Толика, тоже застыл в раздумье. Петя, смотря на них обоих, тоже застыл с оцепеневшим взглядом. И только через несколько секунд, еще не отойдя от шока, Толик прошепелявил восхищенно:

— Эв-ри-ка!

— Точно! — подтвердил Федя.

— Погоди-погоди, — опомнился первым Петя. — А как вы предлагаете людям таблетки эти подкидывать? У нас же там ни точек общепитовских, ни даже ларьков нету.

— А зачем они нам?! — прошипел Толик. — Их там и так полно! В чай им подбрасывать по таблеточке, и нормально!

— Это еще по одному человеку надо, на каждую точку, — добавил Федя. — Такими делами только Олег сможет заниматься, со своими друзьями.

— Да у Олега не получится, — опять возразил Петя. — Он слишком много внимания к себе привлекает в таком виде. Все ж думают, что это Тимати.

— Значит, нужно заставить его сменить облик, на время работы хотя бы, — решительно прошипел Толик. — Никуда он не денется! Он у меня на крючке!

Петя посмотрел на обоих своих партнеров, настроенных на эту аферу более чем решительно. И, приняв решение тоже, уверенно сказал:

— Так! Надо тогда на туалеты кого-то других искать. Федя, заедь к моему дому, поговори с бабульками. Скажи, чтоб еще там подружек своих взяли. Толик, а мы с тобой поедем с Олегом разговаривать. Да? Надо ж еще с друзьями его решить вопрос, по оплате там и прочее.

В это время зашли рабочие с инструментом. Петя показал им костылем на стену и сказал, сразу взяв пальто с вешалки и подавая Толику:

— Так! А вы… Вот на этой высоте крепите. Только ровно чтоб все было. А-а, кстати, Толик, щас по пути еще в пару мест заедем, есть у меня одна идейка.

Уже начинало смеркаться, когда Толик с Петей отходили от платных туалетов, которые им не принадлежали. Они были недовольны разговором с женщиной, обслуживающей эти кабинки, но при этом не унывали.

— Да ниче-ниче, Толик, — успокаивал друга Петя. — Не хотят, ну и хрен с ними, пускай сами свое гамно вывозят, тратятся.

— Да они дебилы просто, не поняли даже, какую услугу мы им предлагали, — немного раздраженно процедил сквозь зубы Толик.

— Во-во. Мы-то и так справимся, Олег и дружки его не откажутся таблетки подкидывать, — подтвердил Петя и кивнул головой назад. — А эти дебилы потом локти кусать будут, когда до них дойдет, что мы им предлагали.

К женщине возле туалетов, которая провожала их удивленным взглядом, подошла продавщица из соседнего ларька и спросила, кивая на удаляющихся Петю с Толиком:

— Че эти инвалиды хотели, Зоя?

— Да придурки какие-то, — недоуменно пожала плечами женщина. — Предлагали гамно у меня скупать из туалетов. И Валька щас звонила, рассказывала, ей тоже самое предлагали эти же, вот недавно.

— Да ты что?! — ошарашенно воскликнула продавщица и, посмотрев вслед удаляющимся друзьям, удивленно произнесла: — Мертвые души два. Только Гоголь с Чичиковым отдыхают…

— Да не говори, — подтвердила Зоя. — И зачем им это надо? Видать, сильно они упали где-то… Вон аж переломанные все.

На следующее утро Юля работала на туалетах возле Чистых прудов. Она сама выбрала это место, потому что в этом районе у нее не было никого знакомых. Ей очень не хотелось, чтобы о ее новом месте работы узнали ее друзья и знакомые, а самое главное, подруги. Она смотрела по сторонам, кусая губы и с опаской вглядываясь в лица всех проходящих мимо женщин, опасаясь увидеть знакомые черты. Закрывая глаза, Юля представляла, с какой злорадной улыбкой те обсуждали ее новую профессию, сидя в сауне фитнесс-клуба, куда они вместе ходили до нового года. Ей и самой было противно здесь работать, с ее-то высшим образованием и еще недавним беззаботным образом жизни. Но кризис дошел и до ее семьи и внес в беззаботную жизнь свои коррективы. Теперь приходилось помогать мужу в его новом бизнесе.