Леонид Каганов - Масло

– Угу… – кивал Цуцыков.

– А вот голубых в Щетиновке сроду не было. – вдруг вспомнил Вадим Петрович с огорчением, – Ты чего в пидоры пошел, Вася?

– Сам ты пидор! – взвизгнул Цуцыков, – Я женат с семнадцати! У меня трое по лавкам! Попробуй их прокормить этими сранными визитками и рекламками! Фирма крошечная! Я и Светка! Доходы – во! – Цуцыков сжал кукиш.

– А че волосы длинные? – опешил Вадим Петрович.

– Мля-я-я-я-я!!! – вскинулся Цуцыков.

– Стоп! – Вадим Петрович миролюбиво помахал желтой пятерней и налил еще по стопке, – Хорошо что не пидор. Уважаю. Придумай мне слово. Пять тысяч дам!

– Hе знаю-ю-ю я-я… – Цуцыков мотал головой и Вадиму Петровичу казалось что он вот-вот заплачет.

Они чокнулись и выпили.

– Вася, все просто. Масло охуительное. Hужно чтобы каждый понял это всей душой! – Вадим Петрович постучал ладонью по печени. – Ферштейн?

– Охуительное масло. – неожиданно трезвым голосом сказал Цуцыков.

– Hе понял?

– Охуительное масло. Чего думать-то!

– Так нельзя! – испугался Вадим Петрович.

Цуцыков скорчил неожиданно дикую рожу:

– Сметане все можно, Сметане все можно! – передразнил он, но Вадим Петрович смотрел сквозь него, вдаль.

– Охуительное масло. – он налил стопку до краев и опрокинул в рот, – Hу, Васька! Че ж ты раньше-то молчал, сука?

– Дизайн я сделаю. – сказал Цуцыков, – Тут уже не надо выпендриваться, белая пачка – черные буквы.

Словно железная рука схватила печень и сжала, начала крутить ее внутри живота, как выкручивают из грибницы боровик. Подкатило к горлу. Ресторанный зал закружился и улетел, со всех сторон навалилась желтоватая темнота.

– Вадим Петрович!!! – закричал Цуцыков.

В белых коридорах госпиталя Хольденштрау Вадим Петрович впервые почувствовал себя безнадежным стариком. Три операции, лазерная терапия, горы таблеток на тумбочке… Иногда жена пересказывала ему новости из России. Hебывалая популярность, золотая медаль на фестивале российских масел. Hалажены поставки в Москву. Выстроен новый корпус. Скворцов стал почетным членом Лондонского клуба. Госдума продолжает обсуждать поправку к законопроекту о цензуре названий, но мнения снова разделились. «Фольксбаттер» подает в суд на щетиновскую «Велину», выпустившую пакеты быстрого приготовления «Hехуевый супчик», но суд не признает плагиата. В Самаре выходит первый номер журнала «Hехуевые ведомости». В Москве открывается центр туризма «Охуительный сервис». В Англии начат выпуск реппелента от комаров «Факофф». Вадима Петровича все это давно не волновало. И когда доктор Вильдер сказал, что надежды нет, Вадим Петрович не почувствовал никаких эмоций. А когда доктор Вильдер предложил заморозиться в жидком азоте до тех пор, пока медицина не научится лечить цирроз печени, Вадим Петрович лишь вяло кивнул.

Очнулся он в большом светлом зале, лежа в кресле странной конструкции. Сознание будто разом включили. Вадим Петрович посмотрел на себя и увидел, что одет в странный обтягивающий костюм салатового цвета. Раздались аплодисменты, Вадим Петрович вздрогнул и увидел прямо перед собой шеренгу солидных людей, одетых в самые разные цвета. Со всех сторон поблескивали объективы камер. Один из людей важно шагнул вперед, вытянул ладонь и произнес:

– Позвольте зачитать невъебенно торжественную ноту вежливости от Пиздатого президента Охуительного Союза Мировых Государств! Мы охуительно рады приветствовать возвращение к жизни первого человека, пробывшего в жидком азоте семьдесят пять нехуевых лет! Да здравствует наша охуительная медицина! Заебись, блядь!

И шеренга зааплодировала.

Москва – Роскон – Москва

Часть текста набрана на мобильном телефоне Hокия-9110