Сергей Сухонов - Осенние дивертисменты

– Ну, так, вы и сказали.

– Слушай ты, Цицерон словоохотливый. Лучше всё по порядку расскажи. Не то оплеух навешаю.

– А чего рассказывать. Ну, приехали вы с этим хирургом вашим на "Ниве". Вышли. Ночь уже. Я магазин запирал. И говорите мне: "Вовка, отруби мне ляжку". Сначала я не понял. Но пошёл. Топор в подсобке взял. Подточил. И говорю: "Ложитесь мол Кирилл Николаевич". Сначала вы не поняли. Но легли. Тогда хирург это, как закричит: "Киря он сейчас тебе ногу отрубит!". Тогда вы вскочили, как раскричитесь и по сусалам мне. Не больно так. Даже кровь не пошла.

– Ну ладно, мог бы это пропустить.

– Просили рассказать, вот я и рассказываю. А потом вы своим ключом открыли холодильник и сказали, чтобы я окорок отрубил и в "Ниву" загрузил. Я так и сделал.

– А говорил то я, что?

– А говорили вы, что Костя Живорезов – великий русский хирург. Беззаветный и преданный, и что ляжку вы жертвуете на светлое будущее больницы номер два, не в пример некоторым скупердяям, владельцам автостоянок. А потом взяли пять бутылок водки и уехали. А вот куда не знаю.

– За то я догадываюсь, – печально вздохнул свиной меценат.

Вот видите, Кирилл Николаевич, – подключилась к разговору пышнотелый товаровед, – следует вам больше отдыхать, до провалов в памяти доработались.

– Помолчала бы Зоя. Без тебя тошно.

По пути в контору предприниматель зацепил ещё сто грамм. Он прошёл через базарный двор, поднялся на второй этаж, и, пройдя по длинному коридору, встретился глазами с секретарём. Её взгляд был тревожен и дивидендов не сулил.

– Вера, что случилось?

– Кирилл Николаевич, за вами пришли…

В эпоху сливочного мороженного за тринадцать копеек и водки по три шестьдесят два, Кирилл Ветродуев закончил станко-инструментальный техникум. Работа нашлась, и сразу по профилю. Его приняли на службу сотрудником ОБХСС. Розовощёкий лейтенант весьма преуспел в борьбе с расхитителями социалистической собственности. Глубоко врос в структуру организации, обзавёлся полезными знакомствами и снискал радетелей в лице подопечных. Потому, когда грянула перестройка, и началась всеобщая приватизация, дорога в бизнес была заказана. За кровные накопления приобрёл магазин на городском рынке. Расширил дело. И работа пошла. Через пять лет Ветродуев владел сетью магазинов, объединённых названием – "Продуктовые ряды".

А сегодня, ни свет, ни заря позвонил старинный приятель по органам. Из телефонного разговора выяснилось, что тучи над предпринимателем сгущаются. Один из магазинов закупил краденую свинину. Всё бы ничего. И поговорить можно и откупится. Но последнюю декаду Кирилл Николаевич обретался в состоянии хмельного умиротворения. Утратил контроль, расслабился. Алкоголь, словно импортный ластик, стёр из памяти следы дней ближайших. Поэтому Ветродуев не понимал, отчего пустяковый инцидент, вызвал столь громкий резонанс и дело пребывало на контроле у самого городского головы. Бывший сослуживец подсказал, что связано оно с "делом врачей" и пропавшей бабкой Куделиной. Кирилл Николаевич бросился восстанавливать ход событий, что-то выяснил, но опоздал.

В кабинете расположился милиционер по фамилии Сморчков. Вчера офицер был разжалован с формулировкой: "…- за проявленный идиотизм при выполнении боевого задания". Новоиспеченного капитана сопровождали два автоматчика и сержант в камуфляже.

– Гражданин Ветродуев? Кирилл Николаевич? – с пафосом отпетого кретина задал вопрос капитан.

– А ты не знаешь. Как в день милиции водку на халяву лопать, так: "- Кирилл Николаевич! Вы самый щедрый спонсор правоохранительных органов". А сейчас гражданина Ветродуева не узнаёшь? Милицейский нюх притупился?

– Просьба отвечать на вопросы по существу, – не ожидая столь резкого начала, изменил тон капитан, и продолжил, – согласно приказу товарища полковника Оголтелого вы задерживаетесь до выяснения обстоятельств дела.

– Очень даже замечательно. Тогда пройдёмте к товарищу полковнику Оголтелому. Наручники одевать будешь? Послушай Сморчков, ты же вроде майором был. Смотри, как быстро по служебной лестнице продвигаешься. И года не пройдёт, как младшим лейтенантом станешь.

– Непосредственным командирам виднее, в каком звании использовать мои знания и опыт, – парировал Сморчков.

– Ну, полный идиот, – подумал Кирилл.

Между тем капитан, отослал автоматчиков за вещьдоком. Затем надел очки и пригласил понятых в лице секретаря Веры и абсолютно пьяного грузчика Спиртяева. Последний, едва держался на ногах. Продвигаясь вдоль стены, хмельной работник уронил бронзовый бюст Гёте, перевернул мусорную корзину и отдавил ногу Вере. Наконец шаткий организм достиг кресла, с трудом уселся, после чего засопел и вскоре безмятежно уснул.

Капитан принялся собирать документы со стола. Поскольку системы в действиях не было, то в папку перекочевали накладные на астраханские арбузы семилетней давности, журнал "Play-boy", газета Мстиславская правда, несколько платёжных поручений и самоучитель игры на мандолине.

Вскоре в коридоре послышался нестройный топот и натужное кряхтенье. Дверь отворилась и вспотевшие бойцы втащили в кабинет тушу свиньи. Замороженное вещественное доказательство находилось в наручниках.

Это ещё как…? Это зачем свинья…? Кто наручники…? – удивлённый Сморчков стал заикаться.

Вскоре он сообразил и принялся распекать сержанта, – велено было в машину тащить. А ты олух зачем её сюда припёр?

– Так я не понял. Думал здесь будем протокол изъятия оформлять.

– А наручники зачем одел?

– А как её гадину ухватишь? Скользкая, холодная. Вот браслеты и пригодились.

– Ладно, – смирился капитан. Тащите в машину.

Туша сделала "левое плечо вперёд" и ещё через минуту загромыхала по лестнице.

– Аккуратней там, весь товарный вид испортите, – крикнул вдогонку Ветродуев.

– Не переживайте Кирилл Николаевич, товарный вид не понадобиться. Торговлю мы вашу запретим.

– А где же ты дурак будешь водку пить в свой идиотский "день милиции". Ты же из своих, на сто грамм не потратишься. Только и можешь на халяву. Запретить меня, вы в силу своего скупердяйства не сможете. Ментовская идеология не позволит.

– А это уже оскорбление.

– Брось Сморчков. Что бы меня привлечь свидетели нужны. А у тебя один Спиртяев, да и тот, такой же придурок как и ты.

На Кирилле защёлкнули наручники и в сопровождении бывшего майора он отправился в автозак. Раздосадованного предпринимателя заперли в мелкой клетушке со свиной тушей. Сидеть было неудобно и холодно. Наконец тронули.

В управлении Ветродуева поместили в камеру. За те полчаса ожидания он не только согрелся, но и выработал стратегию защиты. Теперь, когда его вели в кабинет полковника Оголтелого, он был в полном порядке и почти не сомневался в победе.