Пётр Бормор - Запасная книжка

Огромный добродушный трактирщик нарезал тяжелым мечом хлеб и ветчину. Высокий хрупкий музыкант играл на свирели. Пухлый веселый монах с пьяной щедростью угощал всех желающих пивом, заигрывал с официантками и небрежно отпускал грехи направо и налево. Заезжий торговец с горящими глазами азартно просаживал в кости свои сбережения. Бродячий фокусник доставал из шляпы кролика и запихивал его обратно. Пьяные посетители утверждали, что здесь даже свой домовой имеется, его иногда можно было заметить в глубокой тени, краем глаза. Таверна дышала покоем и уютом, и вокруг нее на целых три полета стрелы не водилось ни разбойников, ни хищных зверей. Сюда непременно сворачивали путники, чтобы выпить кружку-другую пива и обсудить свежие новости.

И, разумеется, помечтать о тех замечательных временах, когда они, наконец, перейдут на свой первый сотый уровень.

Камешек из пращи звонко щелкнул о стальной шлем, расколол его на части, пробил толстую лобную кость и глубоко ушел в мозг. Великан зашатался и упал навзничь с крайне удивленным выражением лица.

— Не может быть! — ахнули обе армии.

Пастух опустил пращу и присвистнул.

— Двадцатка! — прошептал он. — Я выкинул две двадцатки!

Четверо героев лежали на травке под нарисованным солнцем и отдыхали после очередной битвы.

— Как здорово, что мы все встретились и познакомились, — сказал мечник. — Вот бы еще в реале встретиться! Только мы же, наверное, все из разных городов… Или нет?

— Я из Москвы, — ответил лучник, потягиваясь.

— Я тоже, — обрадовалась сорка. — А район?

— Северо-Западный.

— Это где такой? — удивилась сорка.

— На северо-западе, вестимо, — хмыкнул лучник. — А ты где живешь?

— Я на Плюшкинской. Это в центре, Белогвардейский район.

— Не знаю такого, — лучник озадаченно нахмурился.

— А я из Брумейля, — сообщил клирик.

— Это Германия, что ли?

— Шутишь? Брумейль — столица Канзастана.

— Никогда не слышал ни про какой Канзастан, — признался лучник.

— Фифлог, — хрипло произнес мечник.

— Что?

— Фифлог. Мой родной город. Северная Хунзера.

Герои переглянулись.

— Либо вы все врете, — сказала сорка, — либо…

— Этого не может быть, — прохрипел поверженный паладин. — Ты — Зло и Хаос, я — Добро и Порядок. А Добро…

— Всегда побеждает? — хмыкнул Темный Лорд. — Согласен. Но не с первой же попытки! Да и то, кстати, только при условии, что вы не играете за другую сторону.

— Добро пожаловать! — радушно улыбнулся Дьявол вошедшему паладину. — Вы ко мне?

— Да, — кивнул паладин.

— Очень рад, очень рад. Ну что ж, проходите, располагайтесь. Ко мне так редко кто-нибудь заглядывает! Вы вот первый за два месяца.

— Да я, собственно, по делу, — сказал паладин, перехватывая поудобнее двуручник. — Мне на минутку.

— Понимаю, понимаю, — закивал Дьявол. — Вы, герои, очень занятой народ. Эпический квест, я угадал?

— Именно, — подтвердил паладин.

— Ну, как обычно. Тяжело, небось, было ко мне добираться?

— Насилу жив остался, — вздохнул паладин.

— Отрадно слышать, — расцвел улыбкой Дьявол. — Значит, мои слуги пока справляются с обязанностями. Я ведь им велел никого ко мне не пропускать. У меня дела, я не могу отвлекаться по пустякам.

— Мне целых три недели пришлось собирать бумаги, — пожаловался паладин. — Что это вообще за правила? Почему я должен предъявлять всяким статуям какие-то дурацкие Четыре Пергамента? А сколько возни было с Пятью Печатями! Меня там дикие суккубы чуть с потрохами не съели!

— Таков порядок, — пожал плечами Дьявол. — Если бы ко мне мог запросто пробиться любой герой, здесь было бы такое столпотворение!.. Каждому охота выполнить эпический квест. Вот вы и пристаете к кому ни попадя, к трактирщикам, к крестьянам, к верховным магам: «Дай квест, дай квест, дай квест!» А что отвечают все трактирщики и великие маги?

— «Иди к черту!» — пробубнил паладин.

— Правильно. И вы, конечно, тут же идете. Да если бы я не мобилизовал все силы Тьмы, мне бы ни минуты роздыха не было!

Паладин неловко переступил с ноги на ногу и потыкал в пол острием меча.

— Ну так что с квестом-то? — спросил он.

— Да вроде все уже с квестом. Добрался до меня, молодец (ничего, что я на «ты»?), получи зачет. Давай обходной лист, я подпишу.

— Так ведь тут какое дело, — замялся паладин, — у меня его нет.

— Чего нет? Обходного листа?

— Ну да.

— Не понимаю. А зачем же ты тогда ко мне шел? Как будешь теперь квест сдавать?

Паладин смущенно отвел глаза.

— Да я, вообще-то, тебя убить собирался.

— Меня?!

— Ага.

— Убить?

— Ну вроде того…

Дьявол с высоты своих трех метров по-птичьи посмотрел на паладина одним глазом, словно на диковинную букашку.

— Допустим. А потом?

— Не знаю… Наверное, отрубил бы голову. Или вырезал сердце. Что там полагается предъявить в доказательство убийства?

Дьявол со свистом втянул воздух сквозь зубы.

— И ты ради этого сюда приперся?

— Ага, — кивнул паладин. — Так что вот… давай драться. Я тебя вызываю на честный бой.

— А пошел ты *** ***! — ответил Дьявол.

— Я пытался, — смущенно признался паладин. — Но до конца не дошел. Там уже на втором уровне такие препятствия!..

— А теперь раскидаем статы, — сказала Старшая Фея. — Пусть Принцесса будет красавицей.

— И умницей! — добавила Вторая Фея.

— И хорошо учится! — закончила Третья.

И они выставили Char, Wis и Int по максимуму, перебросив очки с Vitality.

Через 16 лет Принцесса умерла от банального укола в палец.

Тяжелая дубовая дверь дрогнула от удара, сорвалась с петель и рухнула на пол, подняв облако пыли. В проеме показались две фигуры. Двое мужчин вошли в зал и огляделись.

Тот, что справа, был облачен в полный доспех с серебряной насечкой, а с его плеч свисал разукрашенный священными символами плащ — когда-то белый, теперь уже сильно испачканный.

Тот, что слева, довольствовался легкой, плотно облегающей одеждой из темной ткани, а лицо скрывал под черной повязкой, сквозь прорези которой поблескивали раскосые прищуренные глаза.