Люда и Игорь Тимуриды - СУ-47 ДЛЯ МАТЕРИ ОДИНОЧКИ

Я вскинула пулемет мгновенно.

Страшные нити протянулись от него совсем рядом. Он шел точно вниз на меня вопреки всему. Я поняла, что это смерть уже в следующие мгновения. Она взглянула мне в глаза. Но, смеясь и плача, я, хладнокровно и упорно били и била из пулемета в одну точку по колпаку кабины. Вскинув оружие в долю мгновения со своей безумной реакцией. Ибо в той позиции, как он шел прямо на меня, мне было его кабину и даже, мне показалось в момент очереди, человечка за стеклом.

Я понимала, что умру, но улыбалась. Но стреляла со всей своей дьявольской точностью ожесточения и целилась со всей своей реакцией...

Спасения не было, как и времени перезарядить, пулемет.

Я поняла, что погибла.

Но тут истребитель вдруг прекратил стрелять. Мне даже показалось в невидимую долю мгновения, что колпак разлетелся, и крошечная фигурка ткнулась в стекло. Он же не знал, что у меня будут бронебойные! Истребитель молча летел прямо на меня!!! Он как шел, так и продолжал идти “молча”, с неба на мою особу. Такое было впечатление, что он ударится за моей спиной.

Время словно стало, ведь все это заняло секунды.

- Беги!!! – заорала Саня. Впрочем, может, это показалось, тогда я не думала.

Меня точно кто-то уколол.

Сзади взревела машина, чуть не сбив меня.

А мы с Саней бросились вперед так, как, наверное, никогда не бегали. Какая там стометровка, я догоняла машину.

Он прошел почти у нас по головам. Может, это так показалось. Ибо мы с Саней нырнули тут же в глубокую воронку от какого-то взрыва, на самое дно.

И тогда содрогнулась земля и где-то совсем рядом содрогнулись небеса, и все исчезло в грохоте взрыва и удара звуковой волны!

Впрочем, это больше значило, что я больше не слышала звуков.

Когда я очнулась, я была наполовину засыпана, но тут же выбралась сама, и помогла это сделать Сане.

Она была мертва, ибо лежала недвижно.

Я всплакнула, и горячие капли попали на ее лицо.

Покойница вскочила, ругаясь.

- Ты подумала хоть, какое у меня будет лицо, если эту землю соединить с водой?! – яростно воскликнула она.

Мы истерически засмеялись.

А потом, помогая одна другой, очень быстро выбрались из ямы.

И потрясенно замерли – в метрах тридцати от нас лежал покореженный самолет. Это было б не так страшно, если б широкая полоса до него не тянулась уже за пять метров от нашей ямы...

- Ты в рубашке родилась... Самолет не взорвался... – потрясенно сказала Саня. – И даже так мы бы погибли, если б не эта воронка... Слушай, дай мне ее кусок! – вдруг резко сказала она, и мгновенным движением вырвала у меня кусок рубашки.

- С ума сошла! – я дала ей по рукам. И, оставив ее, мгновенно побежала к самолету. Нужно было осмотреть его. Я мгновенно убила какого-то человека из пистолета.

Я вылезла на кусок крыла, так что меня стало видно издалека.

- Ааааааа! – бешеный крик восторга пронесся над аэродромом из разных точек.

Я вскинула пулемет вверх, и потрясла им, закинув голову.

- Ааааааа! – опять безумный крик вспыхнул как приветствие.

- У них теперь будет истерика каждый раз, когда они будут видеть подобную темную курточку... – недовольно проворчала Саня, оказавшаяся возле меня и нахмуренно рассматривая все. – Если кричали от восторга даже враги... Они будут думать, что это командос... Теперь о русском спецназе пойдут легенды... Что ты ищешь?

- Какие-либо документы...

Саня мгновенно наклонилась к пилоту в разбитой кабине и словно одним движением вытянула кучу всякого дерьма из карманов...

- Смотри, нашла... Я думала, у него не будет даже меток на рубашке...

- Может, он не был уверен, что его можно достать с неба? – хихикнула я.

Обыск занял секунды... Саня на ходу перебирала и сортировала документы, пока мы спешили к своему джипу.

Который сам сдавал к нам задом. С такой скоростью он, очевидно, непрерывно делал с того момента, как разбился самолет.

Увидев Олю на заднем сиденье, я успокоилась.

Саня тоже посмотрела туда, куда и я. А потом заметила мчащиеся к нам спереди легковые машины с мигалками громадным потоком.

- О Господи, что же нам делать!? – отчаянно заругалась она и чуть не заревела. – У меня две обоймы к пистолету, у тебя не может быть больше обоймы для пулемета, как же мы их остановим?

- А мы не будем их останавливать... – весело и чуть легкомысленно, подпрыгивая, сказала я. Что-то напевая себе.

Она странно и осуждающе посмотрела на меня. Но я только улыбнулась и развернула ее на девяносто градусов от машин.

- Смотри, – сказала я, показывая ей рукой бесконечно далекую точку штурмовика и белый след за ним. – Самолет взлетел, приказ выполнен, пусть машины едут куда хотят... Вон он, мой штурмовик!

И, посмотрев на точку, я засмеялась.

Саня недоуменно посмотрела на меня, потом на точку, потом в глазах ее что-то мелькнуло, и она счастливо захохотала, сев на землю. Мы обе хохотали, обнимались, падали на песок...

К нам присоединились те, кто был в подъехавшем джипе. Они тоже смеялись, хохотали, обнимались, рыдали... Со всеми случилась истерика – все, прямо говоря, плакали от счастья...

Собственно, смеялись мы не более двадцати секунд.

Заметив, что машины врага близко, я встала, и, пошатываясь, открыла дверь джипа. И в удивлении замерла. За рулем сидел сам белобрысый. Как он там оказался? Меня это ошарашило. Оказывается, моя машина сама не ездит, а я об этом совершенно забыла.

- Поблагодари его за спасение Оли... – быстро вмешалась Саня, понимая, что может ждать от меня чего угодно. – Без него она бы погибла. Он хороший человек!

- Спасибо... Благодарю... – сказала я ему покорно. А потом одумалась и дернулась к Оле. – О Господи, Оля, извини, черт!!!! Как-то совсем из головы вылетело, что ты в машине, да и машина дернулась раньше меня...

- Когда самолет пошел прямо на тебя, стреляя из пулеметов, я чуть не забыла даже свое имя! – заревела Оля. – А ты хладнокровно стреляла и стреляла, хоть должна была погибнуть наверняка... и мы с тобой... Это был такой ужас!

Белобрысый под шумок быстро освободил место, пересев на соседнее с водителем место.

- Это что, ты с нами ехать хочешь? – подозрительно спросила я.

- Почему хочу один, вот еще и они хотят! – он показал на своих товарищей. – И вот они! Они рисковали жизнью, зажигая эти дурные покрышки или захватывая эти дурацкие танки...

Пока мы смеялись, оказывается, к машине подошли бойцы белобрысого и еще начальник охраны пассажира с двумя шишками.

Я потупилась. Мне было стыдно, что я такая нетоварищеская.

- Быстрей! – рявкнула я. – Хоть я не понимаю, как они влезут...

- Девочки сядут на колени... – сказал белобрысый.

- А не девочки...

- Тоже сядут на колени... – хихикнул он.

Я оглянулась на корреспондента и генерала.

Все захихикали.