Джером Джером - Вторая книжка праздных мыслей праздного человека

Мы делаем много дурного, но подчас делаем и доброе. Мы требуем к себе справедливости. Люди жертвовали своей жизнью ради спасения друга; большего доказательства любви не может быть. Люди боролись за светлую истину или за то, что ею представлялось их уму; боролись за право и правосудие; совершали благородные подвиги, вели благородный образ жизни; утешали горюющих, поддерживали слабеющих. Люди в своей слепоте заблуждались, падали, толкая друг друга, но поднимались вновь и стремились к свету. Ради дружины честных, правдивых и стойких людей, ради миллионов терпеливых, добрых и любящих женщин, ради сострадательных и всегда отзывчивых к чужому несчастью, ради, наконец, того добра, которое скрыто в человечестве, помилуй нас, Господи!

Это был только осколок стекла. Судя по его цвету и форме он когда-то, в свои счастливые дни, составлял часть дешевого флакона для духов. Лежа одиноко в траве, блестя и сверкая в лучах яркого утреннего солнца, осколок привлек внимание одного существа.

Это существо нагнуло голову набок и пристально устремило на блестящий предмет свой правый глаз. Потом оно обошло вокруг осколка, чтобы рассмотреть его с другой стороны и левым глазом. И с этой стороны сияющая штучка оказалась такой же обольстительной. Хорошо бы воспользоваться ею.

Дело идет о молодом граче. Уже пожившая на свете и видавшая виды птица сразу оценила бы блестящий осколок по достоинству, но один внутренний инстинкт не подсказывал неопытному молодому сумасброду, что этот предмет окажется очень неудобным в гнезде, а может статься, и подсказывал, да не подействовал, потому что не соответствовал желанию грача. Как бы там ни было, но соблазн был так велик, что пернатый юнец не мог противостоять ему.

Я видел, как черненькая фигурка подскакала поближе к стеклышку, притягиваемая радужным блеском, который был такою же скоропреходящей иллюзией, как и многое в области бытия. Грач подхватил стеклышко своим крепким клювом и понесся с ним в родное гнездо. Он был уверен, что его молодая супруга будет в восторге от этого нового украшения их новенького гнездышка. Во всяком случае, он был одушевлен самыми чистыми намерениями. По одному тому, как он топорщил кверху кончик своего хвоста, можно было судить о предприимчивости и энергии грача; не было у него только жизненного опыта.

По дороге в свое жилище грачу пришлось раза два опуститься на землю, чтобы перевернуть стеклышко в клюве. Предмет этот был не особенно удобен для несения в клюве, потому что имел несколько острых углов. Но грач не терял бодрости и в конце концов все-таки благополучно дотащил свою великолепную, по его мнению, находку до гнезда. Дорогой он, видимо, очень опасался, как быкто-нибудь из старых грачей не стал оспаривать у него эту находку.

Наблюдавший эту сцену с вершины дерева пожилой грач крикнул на своем, немного мне знакомом, птичьем жаргоне пролетавшему мимо такому же пожилому грачу:

— Эй, Иссахар! Остановись-ка на минутку!

— В чем дело? — отозвался тот, чуть приостанавливая движение своих крыльев.

— Потешная история! Дурак Завулон нашел кусок стеклышка и несет его своей жене! Вероятно, находит, что это будет роскошное украшение для их гнезда.

— Да не может быть?!

— Честное слово! Загляни-ка сам к нему, и ты увидишь, что я говорю правду… Вот идиот-то, ха-ха-ха!

Второй грач закивал и также разразился хохотом.

Завулон едва ли смутился бы этим диалогом, если бы даже и слышал его; он вывел бы из этой насмешки только заключение, что старые грачи завидуют ему.

Дерево, на котором устроился Завулон, было как раз против моего окна, так что я ясно мог видеть все, что происходит в самом гнезде.

Мне было интересно знать, как отнесется к приобретению мужа молодая грачиха. Когда муж положил стеклышко на край гнезда, жена молча вытянула шею и внимательно оглядела новинку. Потом взглянула на мужа. Ни тот ни другой не произносили ни звука. Наконец грачиха раскрыла клюв и спросила сдержанным, но заметно недовольным тоном:

— Это что еще за штука?

Грач, видимо, был ошеломлен тоном супруги. По своей молодости он был женат в первый раз, поэтому немножко побаивался своей дражайшей половины.

— Не знаю, как это называется, — ответил он, стараясь побороть свое смущение.

— Странно! Не знаешь, а несешь.

— Я не успел спросить старших… Но не все ли равно, как называется эта вещица. Посмотри, какая она хорошенькая, не правда ли?

Желая выставить свою находку в самом выгодном свете, он потихоньку подвинул ее клювом под сноп солнечных лучей.

— Н-да, очень даже хорошенькая, — странным тоном ответила супруга. — Но для чего ты принес ее? Что нам с нею делать?

Вопросы эти, видимо, смутили молодого грача. По всей вероятности, он начинал понимать, что его находка вовсе не имеет того значения, какое он по своей житейской неопытности придавал ей. Надо было как-нибудь выпутаться из неловкого положения.

— Видишь ли, — с запинкою начал он, — ведь пока в нашем гнезде нет ничего, кроме хвороста и соломы, вот я и подумал…

— Ну, что же ты подумал?

— Что… что такая прекрасная вещица могла бы послужить украшением нашего гнездышка, если приспособить ее как-нибудь на виду, чтобы всем бросалось в глаза.

Больше грачиха не была в состоянии сдержать себя.

— Ну уж и муженька послала мне судьба! — вспылила она, растопорщив свое периное одеяние, сверкая глазами и раздув шею. — Пропадал все утро и не нашел ничего лучшего, кроме этой блестящей дряни с острыми углами, которую куда ни сунь, везде она будет только мешать! Умен, нечего сказать! Уж не вообразил ли ты, что я буду на этой штуке высиживать яйца? Или что из нее можно будет сделать мягкую и удобную постельку для птенчиков?.. Ты бы еще притащил пачку иголок! А насчет того, что ты придумал приспособить ее в виде украшения, так чтобы она бросалась в глаза другим… А к чему это нужно? Для того только разве, чтобы над нами смеялись? Ну как ты приспособишь эти острия, чтобы осталась одна красота? Если зарыть ее под хворост, чтобы она не кололась, то она не будет видна, а если будет видна, то мы все то и дело будем колоть о нее ноги… Удивляюсь, как она не изрезала тебе всего рта, пока ты нес ее?.. Ступай, принеси что-нибудь другое, полезное, как делают умные грачи. Если у тебя нет своего ума, так поучись у других, как надо убирать свой дом. А эту гадость… Вот, смотри!

И, перегнувшись вперед, грачиха стремительно толкнула клювом стеклышко, так что оно упало на землю и разбилось о камень на целую кучку мелких осколочков, засверкавших среди травы подобно росинкам.

В общем, как я заметил, молодые грачи всегда набирают слишком много негодного материала, который потом приходится бросать, так что под теми деревьями, на которых они устраивают свои гнезда, всегда накапливаются целые груды всякого хлама. Пока грачи таскают все это к себе, можно подумать, что они собираются сооружать особенно большое гнездо; но так как гнездо устраивается обыкновенного размера, то большая часть набранного с трудом материала сбрасывается назад, на землю.