Дмитрий Скирюк - Прививка против приключений

— Идиоты! — вопил Пашка. — Чтоб вас разорвало! Такую голову испортили!

В бинокль было видно, как Игорь разинул рот от изумления. Вся команда подбежала посмотреть на воскресшего Пашку, и судно повело юзом. Из-за баррикады показался Паша, тащивший за ногу манекен. Голова восковой куклы волочилась следом, подпрыгивая на ступеньках.

— Придурки! — Паша с сожалением пихнул манекен ногой и поскреб эспаньолку. — Эдак и ушибить могут! Ты, Дим, отплыви пока подальше, а я сейчас вернусь.

Выжимая из мотора все, что можно, я вывел «Арнольда» из-под обстрела и бросился наутек. Спохватившийся Командор ринулся в погоню. Пашка, погремев на камбузе какими-то железяками, вернулся с большой кастрюлей на голове. Ручки ее торчали словно рога на шлеме у викингов. Для амортизации под кастрюлей был намотан тюрбан из махрового полотенца.

— Бидона не нашел? — съязвил я. Пашка бросил на меня испепеляющий взгляд, но ничего не ответил.

«Гончая» прочно висела на хвосте, время от времени обстреливая нас из носовых орудий. Паша развернул башню и бессильно выругался — рубка «Арнольда» не позволяла вести обстрел. Положение стало угрожающим: нападая на «Гончую», Пашка даже не предполагал, что придется бежать. Бригантина могла разнести нас в щепки, а мы не имели возможность ответить!

— Эй, на «Арнольде»! — вопил в рупор распалившийся Адмиралиссимус. — Дурило гороховое! Контра недобитая! Сдавайся, последний раз говорю!

Капустные кочаны так и сыпались нам на палубу. Рубка была разрушена. Наконец Пашка не выдержал и метнулся к штурвалу.

— Хватит драпать! — выкрикнул он. — Идем на таран!

— Какой таран, ты спятил! — я попытался сопротивляться, но был отброшен в сторону.

— Наддай! Наддай! — Пашка как безумный прыгал у штурвала, пока тот не отломился. — Не обстреляем, так хоть подзорвем!

Неожиданно со стороны «Гончей» донесся ужасающий треск, словно корабль вдруг раскололся пополам. Фок-мачта, надломленная штормами, не выдержала погони и рухнула на палубу. «Гончая» медленно заваливалась на бок, но вскоре ванты оборвались и корабль выпрямился.

— Ура! Наша победила! — Пашка суматошно запрыгал по палубе, размахивая кастрюлей. «Арнольд» остановился. — Дим! Торпеду! Скорее!

Он подтащил гроб к борту и столкнул его в воду.

Я обещал сделать для ребят все возможное. Бросившись к Паше, я помог навести брандер на цель и, мысленно прося у него прошения, согнул незаметно один из рулей.

Адмирал дон Дурильо поджег фитиль и запустил электромотор. Брандер устремился к бригантине и вскоре исчез из вида.

— Свершилось! — Пашка важно прошествовал к орудийной башне, взобрался на нее и принял горделивую позу. — Теперь я самый могучий пират Индийского океана!

Прошло несколько минут. Паша обеспокоенно обшаривал взглядом водную поверхность.

— Гм! Чего это он не взрывается?

Будучи натурой импульсивной, Пашка привык сперва делать, а потом думать, и зачастую добивался впечатляющих результатов. Возможно, он сейчас сожалел о содеянном, тем паче что торпеда куда-то пропала. Я тоже встревоженно огляделся и похолодел: белый бурун стремительно приближался к «Арнольду» с правого борта.

Силы небесные!

Сгибая рулевую пластину, я хотел всего лишь отвести мину в сторону, но уж никак не направить ее на нас!

Брандер описал круг!

Я метнулся в рубку и, запустив стартер, стал лихорадочно отжимать сцепление. Разрядившиеся аккумуляторы почти не давали энергии — стартер бессильно шелестел где-то в глубине корабля.

— Эй, Дим, что стряслось? — окликнул меня Паша. — На тебе лица нет.

Гроб с разгону глухо стукнулся о борт «Арнольда» и стал тыкаться в него носом, словно китенок в брюхо матери, бессильно буравя воду винтом.

— Т-там… — только и смог сказать я, указывая на него.

— А? — Пашка подбежал к борту и, перегнувшись, вытаращился на брандер. Бегущий по шнуру огонек нырнул в запальное отверстие. Пашка гулко втянул воздух и отшатнулся.

— Спасайся кто может! — вскричал он. — Сейчас это, как его… Полыхнувший взрыв не дал ему договорить, и мощный удар швырнул меня в темноту.

КОНЕЦ ЧЕТВЕРТОЙ ЧАСТИ

Это я. Виктор.

Сейчас, сидя в Димкиной каюте, я не знаю, с чего начать. Передо мной стоит пишущая машинка — старый «Континенталь», который Димка сам перепаял на русский шрифт. В столе — пухлая кипа бумажных листов. Оказывается, мой друг записывал все, что с нами происходило… Я не знал. Мог бы догадаться, конечно, но не догадался.

Я не знаю, почему взорвался треклятый «Арнольд», да это теперь уже и неважно. Наверняка наши друзья погибли, и мне кажется, что я перед ними в долгу. Мне кажется, я должен закончить эти записи.

Если смогу.

Итак, «Арнольд» взорвался.

Дрожащими руками теребя мохнатую треуголку, Игорь растерянно оглядывал качающиеся на волнах обломки. Самый крупный из них был размером со шляпу — «Арнольда» разнесло в щепки. Я плакал, не скрывая слез. Коля нервно теребил полу тулупа и время от времени судорожно глотал застрявший в горле ком. Олег молчал, крепко сжав кулаки.

— Какой ужас… — Командор промокнул платком слезящиеся глаза. — Видит бог, я не хотел этого! Ну зачем, зачем было ругаться, когда все шло так хорошо?! Дурень я, дурень, старый дурень. Простите меня, хлопцы, — я виноват…

— Мы все виноваты, — глухо сказал Коля. Олег кивнул и отвернулся. Я лишь пожал плечами.

Коля предложил отсалютовать погибшим друзьям залпом из пушек. Предложение поддержали. Перед этим «Гончая» еще некоторое время рыскала туда-сюда в поисках спасшихся, но не было таковых. Однажды, правда, мы наткнулись на чье-то тело, и пламя надежды вспыхнуло в наших сердцах, но это оказался всего лишь злосчастный манекен с расколотой башкой, уже ничем теперь не напоминавший Пашку.

Игорь приволок с камбуза большущий мешок со специями и сплел лавровый венок, который под пушечный залп сбросили в воду, после чего корабль взял курс на юг. Раскрыв журнал, Игорь написал на чистой странице:

Сего дня, 13-го ноября 199… года, в неравном бою геройски сражался и трагически погиб экипаж канонерской лодки «Арнольд» под водительством контр-адмирала Павла Дурманова и капитана I ранга Дм. Скирюка. Родина не забудет их подвига. 35°11′26″ южной широты, борт корабля «Гончая», 15.35 по Гринвичу

Адмирал И. И. Гурей

Ст. помощник Н. Паньков

Штурман О. Ким

Матрос В. Новокшонов

Захлопнув тетрадь, Игорь непонимающе уставился на надпись на обложке — «СУПОВОЙ ЖУРНАЛ», после чего разразился рыданиями.