Дмитрий Скирюк - Прививка против приключений

— С-слышали, — выдавил я. — А ты?

— Еще б не слышать! Это я кричал.

— А второй раз?

— Коля. Наверное, он тоже увидел ЕГО.

— Кого? — Пашка все же выглянул наружу, как улитка из раковины, даже, кажется, глаза у него сделались на стебельках.

— Не время рассуждать! — Игорь осмотрелся в поисках оружия и с лязгом вытянул из висящих на стене ножен саблю. — Скорее наверх! Может, мы еще успеем.

Похватав свое снаряжение, мы вывалились в коридор и бегом направились к выходу. Впереди, выставив перед собою руку с отточенным клинком, семенил Командор, то и дело останавливаясь и прислушиваясь. Кроме звяканья перекатывающихся бутылок, ничего не было слышно.

Палуба была залита призрачным лунным светом. Брошенный штурвал зловеще поворачивался. Нашего друга видно не было.

— Коля! — позвал Игорь. — Откликнись! Эх, опоздал я… — В этот миг на корме кто-то застонал. Пашу удалось остановить раньше, чем он метнул туда гарпун, и вскоре Игорь уже совал Коле под нос склянку с нашатырем, приводя того в чувство. Старпом чихнул и открыл глаза.

— Это вы! Слава богу…

— Живой! — обрадовались мы. — Что стряслось?

Ответил за него Игорь.

— Дело так было, хлопцы. Я Библию перед сном решил почитать, а то пишут кругом про нее, а я и не читал никогда. Лежу. Читаю. Тишина, благодать, свечи ровно так горят. Я уж до Апокаляпсуса дошел, как вдруг слышу — словно кто скребется в окошко. Думаю: Витька покурить вышел, спички ищет. Беру коробок, оборачиваюсь — батюшки светы! — там, в проеме — лицо! Только не человека лицо…

— Не человека… — повторил Олег.

— Дьявола! — прошептал Коля. — Белого дьявола! Оно улыбалось…

— Ухмылялось! — подхватил Хозяин.

— Скалило зубы!

— Оно пожирало банан!!! — взревел Предводитель.

— А потом прыгнуло на меня, — устало закончил Коля. — Вот и все.

Мы многозначительно переглянулись — дело приобретало зловещий оттенок.

— Надо поймать его! — вскричал Игорь. — Поймать во что бы то ни стало!

— Конечно, конечно! — закивал Паша. — Я давно хотел предложить…

Что он хотел предложить, осталось загадкой. Корабль сотряс жестокий удар, и мы повалились на палубу. Пушки, бочки, ящики с грохотом повалились за борт и в трюм — «Гончая» медленно валилась на правый борт.

— Это рифы!!! — вскричал Хозяин. — Спасайтесь!

Трещали доски обшивки, один за другим лопались канаты такелажа. Медленно, как в дурном сне, верхушка мачты обломилась и рухнула на палубу. Не успели мы ахнуть, как нас накрыло парусом и мы потеряли всякую ориентацию. Корабль еще пару раз судорожно дернулся, скребя днищем о камни, и замер. «Гончая» села на мель.

В наступившей тишине слышались пыхтение и ругательства. Чиркнула спичка, осветив растерянные физиономии моих спутников на фоне тяжелых складок парусины. Хозяин обзавелся свежим синяком под глазом, а Коле отдавило ногу бочонком, но серьезно, похоже, никто не пострадал.

До самого утра мы не могли уснуть, а когда рассвело, стало ясно, что Командор ошибся.

Это были не рифы.

Это был остров.

Над зеркально гладкой поверхностью океана стлался легкий туман. В тусклом свете раннего утра «Гончая» с серыми потрепанными парусами и облупившейся краской теперь и впрямь напоминала «Летучего Голландца». Было тихо, лишь волны с легким шелестом накатывали на пологий песчаный пляж.

— Да, дела… — протянул Хозяин, извлекая из кармана трубку. — Похоже, на сей раз мы здорово застряли.

Мы с Игорем стояли на широкой песчаной полосе, опоясывающей остров по периметру. Рядом покачивалась шлюпка. Я кивнул, соглашаясь, и оглянулся на плотную стену растительности у нас за спиной. Влажный, полный шорохов и птичьих голосов тропический лес тянулся до самого центра острова, где виднелась макушка невысокой горы — потухшего в древние времена и уже частично обрушившегося вулкана.

Итак, первое желание Капитана исполнилось, хотя и не совсем так, как хотелось бы… Очередь была за туземцами.

Было видно, как по палубе «Гончей» снуют наши друзья. Бригантина основательно села днищем на один из прибрежных коралловых рифов, кольцом окружающих остров. За все время нашего путешествия корабль не получил столько повреждений, сколько выпало на его долю в эту тихую, почти безветренную ночь. Канаты такелажа спутались и порвались. Две пушки провалились в трюм, наглухо забаррикадировав проход. Бочонок с водой лопнул и рассыпался, успев перед этим сокрушить трап и канатный ящик. В довершение всех бед бушприт, не выдержав тяжести привязанной к нему статуи, обломился и пошел на дно, прихватив с собой верхушку мачты. Сквозь кристально-прозрачную толщу воды было видно злосчастную скульптуру, которая, лежа на спине, казалось, грозила нам кулаком. Помимо этого на судне была еще масса всяческих поломок, а из разошедшихся при ударе швов хлестала вода.

Взошло солнце. Игорь выколотил трубку о каблук и полез в шлюпку.

— Поплыли обратно, — распорядился он. — Островом потом займемся. Эх, угораздило же нас!

На корабле кипела работа. Трое наших друзей при помощи блока вытаскивали из трюма пушки. Коля руководил, сидя в кресле и вытянув забинтованную ногу. Мы с Игорем занялись пробоинами и работали весь день, не покладая рук, но не исправили и половины всех повреждений. Бушприт со дна достали, но вот приладить на место кусок мачты не удалось. Швы законопатили, просмолили и забили медными листами и теперь сидели на палубе в ожидании прилива. Командор удалился в каюту, сказав, что соснет часика два. Пашка хотел было последовать его примеру, но передумал и отправился готовить ужин.

— Странный корабль, — заметил Витя, распрямляя усталую спину. — Все время что-то отваливается. Такое впечатление, что его строили на один раз… Эй, смотрите! — он вскочил, указывая на залив. — К нам гости!

Шесть узких долбленых челнов неторопливо подгребали к нам. Не утруждая себя подсчетом сил противника, я вскочил и бросился к каюте Предводителя.

— Подъем! Тревога!

— А? Что? Пожар? — Игорь выскочил на палубу в одних трусах, охнул и заметался: — Пашка! Пашка!

— Я здесь, Капитан! — показалась из трюма бритая боцманская голова.

— Скорее ботфорты! треуголку! парадный мундир! Эх, не вовремя, как не вовремя… Дим, готовься переводить. Олег, скорее к пушкам! Да шевелитесь же, черт вас дери!

Первая группа дикарей проворно взобралась по якорным канатам и направилась к мостику. Почти все были безоружны. Столпившись на палубе, они с любопытством трогали снасти и переговаривались. Диалект их оказался знакомым — и я, и Олег прекрасно их понимали. Рослый туземец, разукрашенный замысловатой татуировкой, шагнул вперед.