Дмитрий Алейников - Контора

Так или иначе, проанализировав эти три постулата, Аллочка решила, что стоит сделать только одну вещь: состряпать отчет, который в любой момент можно было бы продемонстрировать руководству.

Аллочка взялась за дело, и довольно скоро отчет был готов. Смущало только одно обстоятельство. Несколько производителей предлагали оборудование дешевле, чем один из постоянных поставщиков. Аллочка задумалась: докладывать ли Дмитрию Львовичу об этом упущении своего предшественника? С одной стороны, надо бы. С другой стороны, он может решить, что новая сотрудница чересчур неусидчива для менеджерского кресла.

Девушка пошла по третьему пути. Она позвонила поставщику и предложила скоординировать цены с учетом ситуации на рынке.

Через полтора часа представители фирмы сидели у нее в кабинете. На столе перед ней лежали: букет роз, размером с раскрытый английский зонт, коробка бельгийского шоколада, коробка с ликером и визитки гостей. Фирмачи объяснили, что приехали познакомиться, а заодно и обсудить сложившуюся ситуацию.

Буквально через пять минут Аллочка поняла, что визитеры отнюдь не собираются обсуждать вопрос снижения цен на свою продукцию. Их скорее интересовало, во что им обойдется дружба нового менеджера. Найти общий язык с предыдущими для них, судя по всему, не составляло труда.

Аллочка и не думала бороться с искушением. Но, помня историю с майонезом, решила действовать умнее и осторожнее. В первую очередь она продумала, как оградить себя от неприятностей. И на сей раз справедливо решила, что брать наличными — спокойней. После некоторых прений вопрос с суммой был решен.

После ухода фирмачей Аллочка распечатала коробку и, чувствуя, как тает на языке шоколадный бутончик, задумалась.

Оказывается, она нашла не просто хорошее место. Она нашла «рыбное» место. И «рыбы» здесь можно было ловить столько... Достаточно сказать лишь, что сумма, обещанная ей фирмачами, превышала назначенный ей оклад. А сколько этих поставщиков! Что ж, чтобы сохранить такое местечко, она вполне согласна быть полюбезнее с шефом.

Кстати, о шефе. Что он знает о «рыбке», которую можно запросто ловить во вверенном ему отделе? В курсе ли он? Неужели нет? В любом случае ясно, что фирмачи ему конвертов не носят, иначе вопрос о поставщике решался бы в приказном порядке. Хорошо, если Дмитрий Львович пребывает в неведении: тогда с ним не нужно делиться. Но что, если он все-таки в курсе и стремление держаться в тени вызвано соображениями безопасности? Как знать, может быть, в конце месяца каждый менеджер отсчитывает из своих конвертиков определенный процент и сдает руководителю? Такая схема выглядит не так уж неправдоподобно...

Но почему же он сам не посвятил Аллочку в этот ритуал? Это было бы вполне логично.

Девушка терзалась сомнениями весь остаток дня и половину ночи. Делиться ей с шефом или нет? Если да, то как это будет выглядеть? Если нет, то чем это будет ей грозить?

В итоге Аллочка рассудила, что пусть лучше Дмитрий Львович вызовет ее на ковер и потребует свою долю, чем она сама заявит, что хочет поделиться полученной в первый же рабочий день взяткой.

Через месяц Аллочка была уже абсолютно уверена в правильности принятого ею решения. Дмитрий Львович не заикался о деньгах и не требовал себе гонорара ни в какой иной форме. Так что Аллочка решила для себя, что с шефа будет вполне достаточно и того, что она смотрит сквозь пальцы на его заигрывания, намеки, а также фамильярности и вольности в обращении, которые не были бы спущены никому другому, разве только одному из директоров...

Хотя Леха и рвался в бой, но, оказавшись в торговом зале с пачкой листов и каталогов под мышкой, почувствовал себя не столь уверенно. В каком-то смысле первые три недели, которые ему предстояло осваиваться и учиться, пришлись очень кстати. Из Роминой квартирки все казалось проще: ходят по залу увальни-толстосумы, только успевай их обрабатывать да рассовывать денежки по карманам. Как в тире! На деле же господа толстосумы выглядели отнюдь не так безобидно. И на лохов туристов, которым Леха впаривал втридорога фрукты, зубные щетки, железнодорожные билеты и липовые пропуска для въезда на пляж, клиенты «Конторы» не походили вовсе. Многие приезжали на дорогущих иномарках, принимая из рук менеджера прайс, поблескивали увесистыми печатками и золотыми запонками. Таким палец в рот не клади; даже если удастся нагреть такого на самую смешную сумму — достанет из-под земли. Из принципа найдут, пусть даже потратят на поиски вдесятеро больше, чем потеряли. Слышал Леха такие истории.

Заходили в «Контору» люди и попроще. Мелкие торговцы с рынков, цокавшие языками и интересовавшиеся подержанным оборудованием или оборудованием «с брачком», начинающие предприниматели, даже буфетчики, которым и нужна-то была ручная мясорубка, и от цен на английские машинки они едва не падали замертво. Но с такими связываться не хотелось. Они, может, и не наймут детективов ловить тебя по всему ближнему зарубежью, но уж так вопьются в горло зубами в коронках — мало не покажется!

Впрочем, Леха утешал себя, что обманывать клиентов он и не собирается, даже наоборот, собирается помочь им экономить деньги, «обувая» родную фирму. С чего бы им иметь на Леху зуб? Приди Леха прямо с улицы, он предложил бы разработанную Ромой схему первому вошедшему, чего тянуть? Но Рома порядком застращал его, расписывая варианты, при которых подобная небескорыстная благотворительность выходила приятелям боком.

Перво-наперво можно было попросту нарваться на постоянного клиента или клиента, как-то связанного с другими сотрудниками или даже хозяевами фирмы. Это самый пиковый вариант, не оставлявший ни шанса, ни возможности оправдаться. Не хотелось даже думать о том, чем грозило подобное разоблачение. Однако Рома считал, что избежать подобного конфуза проще всего, достаточно повременить немного со своим предложением и навести справки о клиенте. Нетрудно догадаться, что «свой человек» и вести себя будет соответственно: при первой же возможности намекнет, что рассчитывает на особое отношение к своей персоне. Так 'что если не спешить, то опасности нет.

Что еще предусмотрел Рома? Кавказцы. С этими лучше не связываться, причем причин — море. Могут не заплатить после сделки. Могут начать (и, скорее всего, начнут) хлопать тебя по плечам, называть братом и канючить еще какие-нибудь льготы, вроде отдать им все даром. Это уже их психология: если дал маленькую скидку, то может уступить и больше. Как они торгуют на рынках? «Бери за сто рублей!.. Нэт? Пятьдесят!.. Нэт? Двадцать!.. Э, подожды, брат! Бери за пять!» Если с ними начинают торговаться, они тотчас решают, что это игра такая, и играют до бесконечности. Короче, с этими кавказцами одни проблемы. И это еще мелочи! Гораздо хуже обернется дело, когда они начнут рассказывать всем своим землякам про возможность сэкономить в «Конторе». Те двинутся сюда толпами и, не мудрствуя лукаво, потребует записать их в дилеры. Тут, слово за слово, и выплывет Ро-мина афера.