Михаил Серегин - Дембельский аккорд

– Еще бы! – кивнул Юрий. – Проверено. Была бы тут нормальная аптека поблизости, я бы тебе еще и капли посоветовал, чтобы быстрее прошло, а так – просто постарайся не тереть глаза. Будет долго чесаться – положи примочки из холодной заварки. Чего-нибудь еще нашли? Следы там, трупы, плачущих террористов...

– Одного тебе мало? – Старлей опять закашлялся. Отдышался и погрозил Мудрецкому кулаком. – Ты чего такой дым развел? Выехали, гляжу: из него прет, как из печки с горящими калошами. Ну, думаю, звездец, подбили, «муха» у снайпера была или гранатометчик рядом засел. Уже прикидываю, как бы самому бортом не поймать, и тут он разворачивается и уматывает, а мне за ним подбирай! Зачем тебе дымзавеса понадобилась?

– Ну, врага надо сначала ошарашить, а потом озадачить, анекдот слышал? Так я решил наоборот сделать. А заодно и посмотрел, как все ляжет. Знаешь наш основной принцип? Куда дым, туда и ветер! Вот и примерился, чтобы вдоль опушки протянуло, чтобы лишнего не тратить. Что мне, на два километра зону поражения растягивать, что ли? В общем, так – считай сегодняшнее репетицией и предупредительным выстрелом заодно. У нас никого не зацепило, так что боевые средства я пока не применял. Еще одна провокация... Ты бы лучше свои обещания выполнял. Кто мне клялся, что притащит мне что-нибудь этакое: и чтобы отбиться, и не химическое? Так бы мы обработали эти кустики, не выходя из дому, и всем было бы хорошо. Ну, кроме тех, в кого попали, но тут уж общие правила: кто не спрятался – я не виноват! Когда обеспечишь, комендант?

– Завтра утром. – Чирков снял очки и смахнул набежавшую слезу. – Вот ведь зараза ты, Мудрецкий! Выдушишь ведь!

– Зараза, – радостно кивнул Юрий. – Это у меня основная специальность. Микробиолог я, люблю это дело... А душить я еще и не начинал. И не хотелось бы. Потому и прошу чего-нибудь нормального, без наших специальных радостей. Достанешь?

– Считай, достал, – кивнул комендант. – Ох, как ты меня достал! Какой у меня праздник будет, когда вы отсюда умотаете!

– Хе, это у него-то праздник! – Мудрецкий расплылся в широченной улыбке. – Ты лучше представь, какой будет у нас! Главное – по дороге не начать праздновать, а то до места не доедем... Все, решили, значит. Утром жду с подарками. Эх, нам бы только вечер простоять да ночь продержаться!

Ночь они продержались. Не все, правда, простояли – некоторые откровенно и спокойно завалились спать, поскольку ничего особенного не произошло. А утром, как всегда, взошло солнце. Вслед за ним полез наверх и лейтенант Мудрецкий – правда, несколько пониже, всего лишь на вышку. Устроился поудобнее и стал ждать подарков от коменданта. Внизу, заканчивая покраску боевой машины, шуршал кисточкой Валетов. За ночь железная коробка покрылась серо-желто-зелеными пятнами, а на бортах появились гордые серебристые надписи «Варягъ» и – для введения противника в заблуждение – маленькие изображения Андреевского флага – белого с голубым крестом по диагонали. Как объясняться с морской пехотой, если она увидит родные эмблемы у сухопутных химиков, Юрий пока не придумал. Эту проблему он решил отложить на будущее, сейчас его больше волновали поставки вооружения с черного рынка на его двор.

– Товарищ лейтенант! Товарищ лейтенант! – долетел снизу голос штрафника Валетова. – Вызывают вас! Спрашивают Сорок два тридцать пять... Вот, ругаться начали!

– И кто вызывает? Триста шестьдесят шестой? – Отправляясь любоваться окрестностями, Юрий оставил рацию включенной на прием и для лучшей слышимости вытащил наушники из шлемофона. У коменданта могли возникнуть какие-нибудь проблемы, поменяться планы... наконец, он мог предложить что-нибудь на выбор. Так что Фрол, помимо малярных работ, выполнял еще и обязанности дежурного радиста.

– Нет, какой-то Сорок два полста первый! Может, я его сразу пошлю?

– Я те пошлю! Я тебя щас так пошлю! – Мудрецкий подбежал к краю крыши и прыгнул прямо на броню. Немного не рассчитал, ноги скользнули по лобовой броне, и Юрий весьма чувствительно приложился пятой точкой. От дальнейшего скольжения его спасла «ресничка», на которую он благополучно уселся верхом.

– Осторожно, окрашено! – пробурчал Валетов.

– Сам зна... – Лейтенант попробовал встать. С первого раза не получилось. Со второго – тоже. С третьей попытки штаны с треском отклеились. – М-да, хорошую краску достали. Подправишь тут немножко, понял?

Не дожидаясь ответа, Юрий нырнул в люк, прижал к горлу ларингофоны:

– Я – Сорок два тридцать пять, слушаю вас, прием!

– Тридцать пятый, где тебя носит?! – Мудрецкий отодвинул наушник подальше и постарался не расслышать все, что генеральский голос высказывал ему в течение следующих трех минут. У Крутова явно был микрофон – «ларинги» не так хрипят, когда человек кричать начинает. Юрий дождался, пока громкость упадет до приемлемого уровня, снова прислушался. – ...приеду, я лично твоим мозгам клистир устрою! Взял тебя на свою голову! Ну-ка, докладывай – почему на тебя местное население телегу накатало? Прием!

– Не знаю, товарищ Сорок два полста первый, – искренне удивился Юрий. – Вроде все нормально, взаимодействие налажено. И с комендантом, и с местной администрацией. Все тихо, мирно, в гости ездим друг к другу, помогаем чем можем. А что такое? Прием!

– Слыхал? В гости к нему ездят! Помогает он! – куда-то в сторону от микрофона прорычал генерал. Видимо, кому-то из своих собственных гостей. А может, и из подчиненных. – А теперь ты еще скажи, что не накачал главу администрации какой-то дрянью! Родня пишет, что он стал сам на себя не похож, вторую жену не узнает, все к первой вернуться пытается! Слышишь, Тридцать пятый?

– Ну а я-то здесь при чем, товарищ Полста первый? Это приказ – вернуть его жене? И которой именно? Может, они сами разберутся, а я буду службу нести, раз уж никто с нами разобраться не хочет? Прием!

– Я с тобой разберусь, – пообещал Крутов. – Я вот приеду и разберусь, откуда у тебя такие препараты и кто тебя вообще подослал на мою голову! Вот же, мать его передвинуть, сделай добро человеку! Надо было тебя Дубинину отдать, пусть он бы долбался! В общем, если еще я что-нибудь о тебе услышу – я даже не сам приеду, я тебя особистам отдам! Думаешь, если к нам сюда попал, хуже уже ничего не будет? Так вот, ты у меня будешь Чечню как райское место вспоминать! Ты у меня...

«А интересно, почему это я у него? – пришла в распухшую от шума лейтенантскую голову вполне здравая мысль. – Мой командир – подполковник Стойлохряков, он меня сюда не посылал... хотя и грозился... Из Шиханов нас только по устному приказу выдернули... Ну, сам я дурак...» На этом мысль закончилась, и Мудрецкий попросту отложил шлемофон в сторону и щелкнул тумблером. Нет связи. Рация старая, была-работала – и вдруг вся кончилась. Надо будет этому Крутову – пускай приезжает. Хоть с особистами, хоть с генштабистами. А вот сесть бы на машины да и податься своим ходом до Чернодырья... Хотя нет, тогда точно могут пришить дезертирство, да еще из зоны боевых действий. Так что придется пока что эти действия вести на два фронта: за свой взвод и против своего начальства. Однако где же комендант?! Не иначе придется самому за данью ехать, как какому-то древнему князю. Вот только дружину бы еще подходящую... А то здешние абреки могут не понять, что и без большого ствола можно больших дел наделать. Вчерашний пример убедителен только для тех, кто на себе почувствовал.