Сергей Боровский - Уроки переносятся на завтра

- Сильная вещь! - одобрил Шнырь.

- Так и я про то же.

- Нет, правда, когда слышишь подобные слова, внутри прямо что-то подымается и куда-то зовёт.

- Хочется взять в руки лопату, - подхватил Атилла. - И копать, пока есть силы.

- В такие минуты, - не отставал от него Шнырь. - Я говорю себе: у нас получится! Должно получиться! Иначе — грош нам всем цена!

- Точно!

Атилла даже вскочил на ноги и прошёлся взад-вперед от возбуждения.

- Всё! Решено! Как только выйдем отсюда, начинаю новую жизнь. С преступным миром покончено раз и навсегда.

- Да, друг мой! Ты вернёшься к себе в НИИ, а я поступлю в Мариинский театр.

- Никаких НИИ! - отмёл предложение Атилла. - Пойду работать лектором-пропагандистом в обком Партии.

- А возьмут? С твоими судимостями-то?

- Не знаю, но я буду стараться. Приложу все усилия. А пока давай на стене эту цитату нацарапаем?

- Чем?

- Гвоздём.

- Где ты его возьмёшь?

- Как где?! Постучим в дверь, попросим у дежурного.

Взмокший от пота солдатик стянул с себя наушники и осоловело посмотрел в глаза начальнику.

- Не могу больше, товарищ майор! Голова — будто стекла толчёного насыпали. Слова все знакомые, а в смысл никак не складываются. О чём они говорят?

- Для тебя они стараются, деревня. Профессионалы. А ну-ка, давай-ка их ко мне. Посмотрим, как они там запоют.

Глава 46. Чистосердечное

Майор подвесил паузу, делая вид, что рассматривает паспорта задержанных. По закону жанра шелест казённой бумаги, перелистываемой начальственным пальцем, должен вселять в обвиняемых животный ужас. Двое абмалов-конвойных расположились возле каждого из них, готовые к любым неожиданностям. Но арестанты смиренно сидели на стульчиках с херувимскими выражениями на лицах. Похоже, первоначальные предположения майора оправдывались, и перед ним сидели достойные противники. Ну что же, тем интересней получится игра.

- Спиридон Владимирович, значит? - уточнил он и аккуратно положил паспорт перед Шнырем.

- Без базара! - отозвался тот.

- А вы — Владимир Иванович? - Документ лёг и перед Атиллой тоже.

- Он самый, - подтвердил гигант.

Майор иронично посмотрел на клоунов, каковых в его кабинете побывало предостаточно за его продолжительную карьеру.

- Одно удовольствие наблюдать за вами, - признался он. - Словно сидишь на хорошем спектакле с известными актерами.

- Стараемся, - подыграл ему Шнырь.

И тогда следователь кинул пробный шар.

- All right, gentlemen. I have a suggestion. Why won’t we cut this crap and start talking business*? - огорошил он присутствующих чистейшим английским.

* Ладно, господа. У меня предложение. Почему бы нам не опустить эту чушь и не перейти к делу?

- Зис из э вери гуд саджещен, - отозвался Атилла, обнаруживая одновременно и знание предмета, и ужасное произношение. – Ит из э плеже ту ду э бизнес виз ю*.

* Очень хорошее предложение. С удовольствием займемся с вами делами.

Трюк, если и удался, то только наполовину, и майор продолжил по-русски:

- Возможно, вы не в курсе, господа, но мы за вами наблюдаем уже довольно-таки давно.

Удивление, отразившееся на лицах уголовников, получилось таким неподдельным и мощным, что майор решил не смотреть на них лишний раз без надобности — ещё, чего доброго, верить им начнешь.

- С того самого момента, как вы устроили концерт в ресторане «Железнодорожный», подсунув ансамблю переделанные слова Французского гимна. Нам также известно, кто выступил зачинщиком смуты. Продолжать?

- Если вы имеете в виду мою речь на собрании, - попытался оправдаться Шнырь. - То её текст был согласован.

- Неужели? С кем?

- С ним. - Шнырь простонародным жестом ткнул в Атиллу.

Майор проигнорировал и это хамское заявление.

- Затем вы надоумили некоего Жилкина возглавить импровизированный отряд, идея создания которого тоже, безусловно, принадлежит вам. Вы организовали и доставили оружие...

- Позвольте! - вскричал Атилла. - Это какое-то недоразумение!

- Вы вели сомнительные беседы среди студентов советского общежития. И, кстати, паспорта эти никто и никогда не выдавал.

Майор сделал паузу, а Шнырь тяжело вздохнул и поскрёб пальцами за ушами.

- Эх, гражданин начальник!

Он повернулся к дружку, всё так же невинно сидевшему, сложа руки на коленках.

- Раскусили нас с тобой, Атилла, как последних первоклассников.

- Да уж.

- Придётся им все рассказать.

- Другого выхода я не вижу.

Секретарь в углу так и замер с занесёнными над пишущей машинкой пальцами.

- В общем, так, - с трудом выдавил из себя Шнырь. - Мы прилетели на Землю с другой планеты.

Писарь отчётливо икнул, а конвойные покрепче сжали челюсти. Но ни один мускул не дрогнул на лице майора.

- И каковы же цели вашего визита? - вежливо осведомился он.

- Чистой воды любопытство, - заверил его Шнырь. - У нас там на этой… Да вы всё равно не знаете… Короче, мы достигли предела совершенства и теперь пожинаем плоды, так сказать. Всю работу за нас выполняют машины, всего в достатке и бесплатно. Войн нет, природных катаклизмов тоже.

- Коммунизм?

- Почти, хотя мы и называем его по-другому. В общем, все замечательно, но иногда, знаете ли, скучновато. Хочется чего-нибудь эдакого...

- Импозантного, - подсказал Атилла.

- Во-во! А то порой такая тоска наваливается…

- Аж тошнит!

- Но, слава Всевышнему, - продолжил Шнырь, - остались ещё отдельные уголки в природе, наподобие вашего, куда мы отправляемся отдыхать душой.

Майор с улыбкой откинулся на спинку кресла.

- Предел совершенства, говорите? По мне, так вы нарисовали картину самого что ни на есть застоя. Гниёте заживо, господа.

- Тут вы совершенно правы! - легко согласился с ним Шнырь. - Но диалектический материализм открыл нам глаза.

- Дал новое дыхание! - опять вмешался Атилла. - Это бесконечное развитие по спирали, эта неуспокоенность, этот животворящий энтузиазм! Вот что мы собираемся позаимствовать у землян... - Он как бы осёкся. - Если, конечно, вы нас отпустите.

Майор молчал.

- Нипочём не отпустят, - усомнился Шнырь, глядя на него. - А жаль.

- Мы могли бы договориться, - понизил голос Атилла. - Новые технологии в обмен на нашу свободу. А?

- Наличные? - предложил Шнырь.

Писарь уже давно ничего не строчил. Амбалы откровенно зевали.

- А звездолёт вы где оставили? - спросил мудрый майор.

- Нигде, - признался Атилла.

- Эти погремушки нам ни к чему, - пояснил Шнырь. - Мы путешествуем одним лишь напряжением силы воли...

Но как именно они это делали, он поведать не успел.

- Хватит! - заорал в бешенстве майор и вскочил со своего места. - Поиграли и будет. А теперь слушайте меня внимательно. Сейчас вам выдадут пишущие принадлежности и по листку… Нет, по три листка бумаги. Ровно в 18-00 я вернусь, и прочитаю ваше чистосердечное признание. И если там не будет того, что я ожидаю от вас услышать, пеняйте на себя. Глаз с них не спускать!