Том Шарп - Уилт

— Хочу заметить, — вмешался доктор Мейфилд, заведующий кафедрой социологии, — что сейчас, в преддверии введения степеней в области исследований проблем городов и изучения средневековой поэзии, — я счастлив сообщить вам, что их введение в принципе одобрено Национальным советом по научным званиям, — крайне важно проводить солидную кадровую политику и резервировать места старших преподавателей для кандидатов, обладающих специальной подготовкой и достижениями в конкретных областях науки, а не…

— Если я правильно вас понял, — перебил его доктор Боард, возглавляющий кафедру современных языков, — вы предлагаете предпочесть на должности старших преподавателей остепененных специалистов, не умеющих преподавать, а не тех, кто умеет это делать, но не имеет степени?

— Если бы доктор Боард не прерывал меня, — продолжил доктор Мейфилд, — он бы понял, что то, что я сказал…

— Маловероятно. — заметил доктор Боард, — даже если забыть о вашем синтаксисе.

Вот так и случилось, что пятый раз подряд о повышении Уилта забыли. Фэнлендское техучилище расширялось. Возникали новые курсы, и все больше студентов, у которых было мало способностей, поступало туда, чтобы обучаться у высококвалифицированных преподавателей, чтобы в один прекрасный день училище сменило приставку «тех» на «политех». Это было сокровенной мечтой всех заведующих кафедрами и отделениями, и в процессе достижения этой высокой цели чувством личного достоинства Уилта и надеждами Евы Уилт можно было пренебречь.

Уилт узнал эти печальные новости в столовой, перед ленчем.

— Мне очень жаль. Генри, — сказал мистер Моррис после того, как они взяли подносы. — Всему виной это ужасное экономическое давление. Даже на отделении современных языков сокращения. У них только двое получили повышение.

Уилт кивнул. Ничего другого он и не ожидал. Он работал не на той кафедре, был женат не на той женщине и вообще жил не той жизнью. Он поставил свою тарелку с рыбными палочками на угловой столик и съел их в одиночестве. Вокруг него преподаватели обсуждали различные планы, в частности, кто попадет в следующем семестре в правление курса. Все они преподавали либо математику, либо экономику, либо английский, то есть предметы, которые считались наиболее важными, и поэтому добиться повышения было для них плевым делом. Гуманитарные науки в расчет не принимались, так что о повышении здесь было бесполезно даже заикаться. Уилт закончил ленч и пошел в справочную библиотеку посмотреть фармакопею на инсулин. Ему вдруг пришло в голову, что инсулин — яд, не оставляющий следов.

Так ничего и не выяснив, без пяти два он направился в комнату 752 развивать эстетические чувства пятнадцати учеников-мясников, обозначенных в расписании как «Мяс. I». Как водится, они опоздали и были в подпитии.

— Мы пили за здоровье Билла, — возвестил один из них, когда они в десять минут третьего ввалились в класс.

— Что вы говорите! — отозвался Уилт, раздавая учащимся экземпляры «Повелителя мух». — Ну и как он?

— Чертовски плохо, — отозвался верзила, на кожаной куртке которого сзади было написано «От-зынь!». — Его выворачивает наизнанку. У него день рождения, он выпил четыре рюмки водки и коктейль…

— Мы остановилась на том, как Пигги попадает в лес, — сказал Уилт, пытаясь отвлечь их внимание от дня рождения. Он взял тряпку и стер с доски изображение противозачаточного колпачка.

— Это отличительный знак мистера Седвика, — сказал один из мясников. — Он всю дорогу распространяется о противозачаточных средствах и тому подобном. У него такой пунктик.

— Пунктик? — переспросил Уилт, стараясь быть лояльным.

— Ну, знаете, насчет контроля за рождаемостью. Он ведь когда-то был католиком, верно? А теперь он уже не католик, вот и старается наверстать упущенное, — сказал невысокий парнишка с бледным лицом, развертывая шоколадку.

— Кто-нибудь должен рассказать ему о противозачаточных таблетках, — вмешался другой парень, поднимая голову с парты и глядя на Уилта заспанными глазами. — С резинкой ни фига не чувствуешь. С таблеткой куда лучше.

— Наверное, ты прав. — сказал Уилт. — Но я слышал, бывают и осложнения.

— Ну, это кто и как берется за дело. — заявил парень с бакенбардами.

Уилт неохотно вернулся к «Повелителю мух». Он читал эту книгу, наверное, уже в двухсотый раз.

— Так вот. Пигги попадает в лес и… — начал он, но его тут же пережил еще один ученик, который, судя по всему, разделял отвращение Уилта к приключениям Пигги.

— Осложнения дают только те таблетки, где много половых гормонов.

— Половых гормонов? Очень интересно, — заметил Уилт. — Похоже, ты хорошо в этом разбираешься.

— Одна старуха, что живет на, нашей улице, получила тромб в ноге…

— Глупая старуха, — сказал парень с шоколадкой.

— Слушайте, — вмешался Уилт, — или мы будем разбираться, что Питер знает по поводу побочных эффектов противозачаточных таблеток, или мы будем дальше читать про Пигги.

— А пошла она, эта Пигги, — заявили бакенбарды.

— Прекрасно, — сказал Уилт с облегчением. — Тогда сидите тихо.

— Итак, — сказал Питер, — эта баба, правда, она не такая уж и старая, ей где-то около тридцати, так вот она пила таблетки, и у нее появился тромб, и доктор сказал моей тетке, что все дело в гормонах и что ей лучше пить другие таблетки. Так вот ее мужу пришлось пойти на стерилизацию, чтобы у нее больше не было тромба.

— Пусть меня застрелят, чтоб я такое над собой позволил, — заявил парень с шоколадкой. — Я хочу, чтобы у меня там все было как положено.

— Каждому — свое, — сказал Уилт.

— Никому не позволю подступиться к моему хозяйству с проклятым ножом, — сказали бакенбарды.

— Да кому ты нужен? — заметил кто-то.

— А как насчет того мужика, чью жену ты трахнул? — спросил парень с шоколадкой. — Уверен, он не имел бы ничего против.

Уилт еще раз прибегнул к помощи поросенка и вернул их к обсуждению проблем стерилизации.

— Кстати, — сказал Питер, — теперь это не то, чтобы раз и навсегда. Они теперь могут тебе вставить такой маленький золотой краник, и ты можешь его повернуть, если захочешь потомства.

— Да иди ты! Все вранье!

— Ну, бесплатно тебе это никто не сделает, надо заплатить. Я читал об этом в журнале, в Америке уже эксперименты проводят.

— А что если прокладка полетит? — спросил парень с шоколадкой.

— Позовешь водопроводчика.

Уилт сидел и слушал, как мясники из первой группы разглагольствовали о стерилизации и противозачаточных спиралях, об индейцах, которым бесплатно раздают приемники, о самолете, приземлившимся в Одли Энде с грузом нелегальных иммигрантов, о том, что сказал чей-то брат, полицейский в Брикстоне, о черных, о том, что ирландцы еще хуже и о бомбах, а потом опять о католиках и контроле за рождаемостью, о том, что кто это захочет жить в Ирландии, где даже презервативов не купишь, и опять о таблетках. И все это время Уилт напряженно думал, как бы ему избавиться от Евы. Посадить ее на диету из противозачаточных таблеток с высоким содержанием гормонов? Если их растереть и смешать с овалтином, который она принимает перед сном, то есть надежда, что она быстренько вся покроется тромбами. Но он тут же выбросил эту идею из головы. От одной мысли о Еве с тромбами выворачивало наизнанку. Кроме того, таблетки могли не подействовать. Нет, надо придумать что-то более эффективное и надежное. Лучше всего подошел бы несчастный случай.