Олег Солод - Партизаны. Судный день.

К счастью, Дмитрий, увлеченный дегустацией, не обратил внимания на слова Жоры. Михаил тем временем наполнил из объемистой кастрюли четыре граненых стакана.

— За что пьем? — спросил Николай.

— За свободную демократическую прессу, — предложил Александр.

— Спасибо, — растрогался Дмитрий. «Какие замечательные люди! — подумал он. — Клевета. Определеннейшим образом — клевета!»

Все выпили.

— Восхитительно, — повторил журналист. — На чем вы это настаиваете?

— Вот! — осклабился Михаил. — В этом как раз вся хитрость. Куриный помет.

Корреспондент с некоторым усилием сглотнул.

— Куриный помет? — переспросил он, надеясь, что ослышался.

— Он самый, — кивнул повар. — Дешевая вещь, буквально под ногами валяется, а какой букет. И экологически чисто.

Дмитрий на всякий случай посмотрел на Александра. За последнее время его так часто разыгрывали. Возможно, это тоже очередной прикол.

Александр с задумчивым видом перекатывал напиток во рту.

— Вещь! — подтвердил он, отправив-таки куриный настой в желудок. — Ты еще у Бодуна страусиные катыхи возьми на пробу, — посоветовал он Михаилу.

— Верно, — загорелся тот. — Мне как-то в голову не приходило. — Он повернулся к Дмитрию. — Еще добавки?

— Нет-нет, спасибо, — тот поспешно поставил стакан на стол, искренне надеясь, что если его и вырвет, то не прямо здесь.

— Мишаня, обед-то скоро? — спросил вечно голодный Жора. — По распорядку уже час назад должен был быть.

— Так командира же нет. Как вернется — сразу сядем.

К радости Дмитрия, старавшегося избегать взглядом экологически чистую продукцию повара, вскоре они вышли на улицу.

— А там у вас что? — журналист показал на соседний домик. — Можно взглянуть?

— Пожалуйста, — разрешил Александр. Михаил незаметно от Дмитрия быстро прошептал ему что-то на ухо. — Но лучше потом, — поправился Саша. — Там ничего интересного. Там у нас вроде театра, — не подумав, добавил он.

— Театр? — тут же заинтересовался журналист. — Да что вы говорите! Настоящий театр?

Александр про себя чертыхнулся, но делать было уже нечего.

— Не то чтобы настоящий. Скорее, клуб. Но одна постановка готовится. Как раз сейчас. «Ромео и Джульетта».

— Пьеса Шекспира, — блеснул интеллектом Жора.

— Как интересно. Неужели спектакль играете? Об этом обязательно нужно будет написать, — Дмитрий, вдохновленный настойками Михаила, уже напрочь забыл, что приехал сюда вовсе не славить военных, а совсем наоборот. — Шекспир в лесу! Только как же вы без женщин обходитесь? Наверное, как в театре Кабуки? — догадался он. — Все женские роли играют мужчины?

— Почему? Используем местные кадры, — похвастался Николай. — Есть очень одаренная девочка, дочка фермера.

— Надо же. А посмотреть пьесу можно? Хотя бы отрывок.

— Только не сейчас, — на всякий случай подстраховался Александр. — Они не любят, когда кто-нибудь входит посреди… хм… репетиции.

— Замечательно, — продолжал восхищаться журналист. — Чтобы в такой глуши наладить культурную жизнь! Я обязательно напишу об этом. «Ромео и Джульетта» в воинской части! И много уже отрепетировали?

— Насколько я знаю, в деталях пока готова только одна сцена.

— Поцелуй в саду, — не удержался от комментария Николай, тоже, видно, разгоряченный пометовкой.

— А это у нас медпункт, — Александр показал на домик, над крыльцом которого развевался флаг с красным крестом, самолично сшитый Аленой, благодарной Виктору за спасение бабки Марфы. — Хотите посмотреть? Заодно доктор ваше колено глянет.

— Было бы неплохо, — согласился Дмитрий.

— Тогда вы идите, а я к себе загляну. Одну вещь проверить надо, — Александр заторопился по своим делам.

— Пожалуй, и я с вами, — Жора посмотрел на валявшееся у ворот чучело, не испытывая сильного желания возобновлять занятия тяжелым физическим трудом.

Втроем они направились к медпункту.

— Кстати, Дима, у меня к тебе одна просьба, — попросил Николай журналиста по дороге. — Я тут со скуки аккумулятор изобрел. Может, тиснешь заметку, чтобы, так сказать, сохранить приоритет? Конструкция простая: железная бочка, никелированная ножка от кровати и китайский порошок. Но так держит ток — ты не представляешь…

В медпункте доктор и Алена вели какой-то оживленный разговор. Когда Николай открыл дверь, их головы быстро и одновременно повернулись в сторону входа.

— Док, а мы тебе корреспондента привели. Питерского, — похвастался Николай. — Писать о нас будет.

— Правда? — удивился доктор. — Как неожиданно. — Он встал и пожал гостю руку. Алена, скромно кивнув, осталась сидеть. — Здравствуйте. Вы что же, действительно собираетесь о нас писать?

— Обязательно. Причем совсем в ином ключе, чем собирался. То, что вы здесь делаете, просто здорово. Я даже не ожидал.

— А мы еще и на охоту тебя возьмем, — подмигнул Николай. — Хочешь?

— Правда? А на кого?

— На ту суку, что письмецо накатала, — вспомнил о причинах появления корреспондента Жора.

— Шутит он, шутит, — успокоил Дмитрия Николай. — Кстати, Жора, — злорадно добавил он, — хочешь, я расскажу Диме, как ты завалил дикого кабана?

— Только попробуй!

— Здесь, что же, и кабаны водятся?! — с запозданием испугался журналист. — А я-то — один по лесу идти намылился. Вот идиот!

— Как же вы о нас узнали? — спросил Виктор.

— Это долгая история, — прервал неизбежные объяснения Николай. — Ты его колено посмотри. Он в лесу растянулся.

— Колено? — насторожился Виктор. — А ну-ка… — Посадив корреспондента на стул, он ловко засучил ему брючину и осторожно ощупал колено. — Ничего страшного. Просто ушиб. Сейчас вылечим.

— Спасибо. Только, доктор… — Дмитрий смущенно отвел в сторону глаза. — Мне жутко стыдно, но я уколов боюсь.

— Какие уколы, о чем вы говорите! — всплеснул руками Виктор. — Никаких уколов! И думать забудьте. — К неописуемому изумлению гостя он принялся водить над его коленом руками, тихо приговаривая: — У птички боли… у медведя боли… у волка боли… у зайчика боли… у… вас как зовут?

— Дима.

— У Димы — не боли! — закончил доктор приговор, после чего смачно плюнул журналисту прямо на коленку.

Дмитрий от неожиданности вздрогнул. Виктор раскатал ему штанину обратно.

— Все. Через десять минут забудете, где и болело.

Николай и Жора с интересом наблюдали за процессом лечения.

— Где это ты так навострился, док? — спросил Жора.

— Да вот… — Виктор показал на Алену. — Алена Николаевна все. Прошел, так сказать, краткосрочные курсы.

— И чего, неужели действует? — удивился Николай.

— Как ни странно — да, — Виктор сам еще до конца не свыкся со своим превращением в ученика ведьмы.

Дмитрий встал со стула, осторожно согнул и разогнул ногу, топнул ею об пол, потом — с некоторой опаской — сделал это сильнее.