Зоя Кураре - Революция чувств

– Mo…e-ё…ё, – заблеяла коза.

Неприятный опыт общения с цирковыми артистами подсказал Петру Антоновичу, что не стоит связываться с рогатой стервой. Нужно торопится, шеф ждет бюджет. Да и Ковбасюку необходимо учесть в новом бюджете на проведение митинга собственный интерес. А тут коза.

– Э, подруга, дай дорогу, пошла вон, а ну давай, брысь, брысь отсюда, – что надо говорить козе, Петр Антонович Ковбасюк наверняка не знал.

Коза злобно замотала головой и угрожающе подпрыгнула, ударив перед собой очаровательной парой копыт.

– Мо…ёё…ё, – заблеяла на неприятеля она.

Все, кто посягал на ее зелень, считались потенциальными врагами. «Маленькая, а боец, – подумал финансист, – такая не то, что коридор в цирке перекроет, такая все стадо поведет за собой». Время шло. До заветного кабинета и волшебного компьютера, составляющего универсальные бюджеты, в этом политическом сезоне оставалось каких-то двадцать метров. Как их преодолеть, когда на твоем пути стоит настоящая коза?

Петр Антонович Ковбасюк ругался и по матушке и по батюшке. Злыми и очень, громкими словами штабная крыса поминала российского дрессировщика товарища Владимира, который совершенно не следил за питомцами. Рогатые бродили коридорами цирка, объедали герань, пугали штабных работников, что делало совершенно невозможным выполнение их служебных обязанностей.

Петр Антонович – прирожденный дипломат, когда его деятельность касалась денег. Он мог составить так финансовый документ, что у компьютера дебит с кредитом сходились вопреки основным математическим законам. Но в темном коридоре цирка Ковбасюк чувствовал себя совершенно незащищенным. Боевой нрав козы и ее сплетенные в замысловатый узор рога пугали его утонченную крысиную натуру. Необходимо срочно придумать креативное решение, чтобы избавится от любительницы чужой зелени. Решение снизошло свыше. Вспомнив, что дрессировщика зовут Владимир финансист начал новый этап в общении с цирковыми артистами:

– Дорогая Юлия Владимировна, ваши любимые друзья очень ждут вас. Волнуется ваш дрессировщик. Не могли бы вы, дорогая Юлия Владимировна, пройти в свою конюшню, это опасно – ходить темными коридорами цирка. Вы дама, вы очень известная цирковая артистка, которой каждый день рукоплещут зрители города Задорожья. Даю честное слово финансиста, сегодня самый большой горшок со свежей геранью я доставлю к вам в стойло, простите, в номер, где вы изволите проживать. Я готов составить бюджет с учетом ваших ежедневных потребностей. Я понимаю, что представляет собой государственное финансирование, когда о свежей зелени вы можете только мечтать, – несмотря на филологическую скудность речи Ковбасюка, его в данном конкретном случае, как прорвало. Вместо жонглирования цифрами, он виртуозно оперировал словами.

К концу длинной речи задорожского финансиста коза успела съесть практически всю герань. Дожевывая последние листья, она с недоумением смотрела на жирного мужика в темном коридоре цирка, на его нервные движения короткими крысиными лапками и цинично рассуждала, сколько зелени нужно иметь, чтобы раскормить свое тело до таких неприличных размеров. Странно, что он находится в цирке, подумала коза Юляка, на арену очень жирных мужиков не выпускают. Может клоун? Нет, мужик похож на жирную крысу, не клоун. Касательно свежей герани и обещаний, в них коза не поверила, она не верила мужикам, все они козлы. Сначала обещают, а потом… Дрессировщик на арену цирка выманивает Юльку морковкой, а после представления съедает ее сам. Козлы! Юлька обидчиво вильнула обрубленным хвостом и с гордо поднятой головой пошла в сторону цирковой конюшни. И чего финансист называл ее Юлией Владимировной, разве дрессировщик Володька ее родной отец? Коза искренне недоумевала. Странно! Нужно завтра внимательней к дрессировщику присмотреться. Владимир стольким цирковым мужьям рога наставил, вылитый козел.

Ковбасюк радовался, как ребенок, ему удалось победить Юлю. Путь свободен. Петр Антонович вприпрыжку преодолел заветные метры пути до своего кабинета. Стол, компьютер. Работать, думать, считать, обсчитывать и получать удовольствие от жизни. Удовольствия? За час я составлю бюджет, рассуждал Петр Антонович, а потом удовлетворю другие насущные потребности. Ковбасюк набрал знакомый номер телефона:

– Дорогая, привет, как жизнь, я страшно за тобой соскучился.

Услышав в ответ недовольное мяуканье, Петр Антонович, сгорающий от жгучего желания совокупиться, перешел к решающей стадии телефонной связи.

– Люся, я хотел сделать тебе подарок, на улице очень холодно, хотел, девочка моя, купить тебе чернобурку, но подумал, что лучше деньгами. Ты сама подберешь дорогую шкурку по вкусу. И потом, я должен тебе денег. По счетам я всегда плачу.

В телефонной трубке послышался писклявый, довольный, женский голос, который бессовестно кокетничал.

– Нет, сегодня, через час, – настаивал Ковбасюк, – Я жду тебя в цирке. Дорогая, это не обсуждается. Деньги ты получишь сегодня. Обещаю.

Отключив мобильный телефон, Петр Антонович не сдержался и выругался вслух.

– Проститутка, коза дранная, вздумала отпираться. Сказал сегодня, значит сегодня. Точка.

Половое возбуждение штабного финансиста мешало работать, думать, воровать. Ослабить сексуальную дрожь в коленках мог шоколад. Ковбасюк вспомнил о наличии плитки шоколада в письменном столе, он нервно открывал каждый ящик. Согласно неписаному закону подлости, успокоительная доза шоколадного наркотика находилась в самом нижнем ящике стола, где хранились черновики отчетной документации. Погрузив в пищеварительную топку большую половину плитки шоколада, Ковбасюк стал неэкономно расходовать полученную энергию, бессмысленно наматывая круги в офисном кабинете. Ему так думалось легче. Митинг в поддержку Виктора Юбченко. Так. Нужно пригласить артиста, пусть поет революционные песни. Затраты: аренда оборудования, сцена, свет, расходы на доставку артиста. В обязательном порядке необходимо учесть затраты на освещение митинга в СМИ. Гениально! Транспарантов сто штук – мало. Сто двадцать. Я такого накручу. Так, деньги, денюшки, деньжища!!!

Петр Антонович достал калькулятор, цифры, появляющиеся на его маленьком экране, искренне радовали финансиста количеством растущих нулей.

– Хватит мне любимому на хлебушек и на чернобурку еще и на герань зловредной козе останется, – подумал Ковбасюк и задумчиво посмотрел в окно. Старая, ветвистая герань, украшавшая подоконник остановила оптимистичный ход мыслей финансового гения. Петр Антонович не поленился благополучно катапультироваться из удобного штабного кресла, подошел к окну. Он деловито потрогал руками вышедший на пенсию офисный цветок. Герань радовала глаз зрелой зеленью и породистыми листьями. Без малейшей капли сожаления и жалости Ковбасюк одним движением руки выставил в темный коридор горшок с комнатным растением. Герань, как настоящая женщина, завопила: