Милослав Швандрлик - Черные бароны или мы служили при Чепичке

В этой ситуации Вонявка вспомнил про неторопливого Кефалина, который на гражданке иногда играл в Ходове и более–менее мог попасть по мячу левой ногой. Он притащил Кефалина на тренировку, и решено было, что он выйдет на поле в следующем предварительном матче. Кефалин и не подозревал, насколько важной будет для него игра.

Ничто этого не предвещало, даже общий отъезд на грузовике. Но когда спортсмены один за другим выходили возле футбольного поля, их ждал сюрприз. У ворот стадиона стояла личная машина майора Галушки, человека, который никогда не отличался особым интересом к играм с мячом.

А к команде уже топал великий Таперича. Он был необычно весел и разговорчив.

— Я слышал, — произнёс он, — что и Кефалин будет играть? Я себе и представить не могу, как это выглядит, когда он бегает. Вот пришёл посмотреть.

Команда собралась в раздевалке, чтобы прослушать перед игрой последние инструкции, которые им раздавал опытный капитан Гонец.

— Главное — вести себя прилично, молодые люди, — напирал он, — поскольку мы военнослужащие народно–демократической армии и на нас будет смотреть сам майор Галушка! Цимль, пинать только по мячу, а судью, Вонявка, ни в коем случае в жопу не посылать! Держаться образцово и дисциплинированно, в конечном итоге ещё ничего не решается. Разыгрывайте мяч на левую сторону, увидим, умеет ли Кефалин вообще играть. Это всё, что я вам хотел сказать!

Кефалин получил майку с номером 11, надел бутсы и выбежал на поле. Майор Галушка восторженно зааплодировал.

Матч начался, и протекал довольно драматично. Это, впрочем, Таперичу совершенно не интересовало. Он встал возле капитанов Оржеха и Гонца, и как зачарованный смотрел на Кефалина. «Он бегает!»" — вырвалось у него восторженно, — «Ты смотри, он бегает!»

Оржех и Гонец были игрой Кефалина впечатлены куда меньше, поскольку они не находили, что левый фланг заметно усилился. Но это Таперичу не интересовало. Он подскакивал, как маленький ребёнок, хлопал себя по бёдрам и то и дело вскрикивал: «Он бегает! Боже мой, он бегает!»

А когда солдаты в перерыве набились в раздевалку, Таперича зашёл к ним, чтобы поздравить: «Отлично играете, хлопцы! Отлично! Но лучше всех Кефалин!»

Тем самым было решено, что Кефалин станет полноправным и постоянным игроком команды»ПДА Удар».

Члены футбольной команды не привлекались к несению караульной службы, потому что им надо было тренировать и выдерживать режим. Капитан Гонец изо всех сил старался найти для каждого приемлемую отмазку. Часть бойцов он укрыл на складе, рядовой Панек занимался почтой, Яндик сидел на телефонном узле, кроме того, освободилось место писаря, потому что рядовой Маржинец убыл на работы.

— Для тебя тоже надо что‑нибудь подобрать», — сказал Кефалину Вонявка, — пошли к Гонцу, может, определит тебя к нам на склад.

Но капитан Гонец как раз стоял во дворе в неописуемой ярости.

— Я сейчас ходил взглянуть на свиней, — рассказывал он капитану Домкаржу, — и чуть не упал! Это не свиньи, это борзые! Все рёбра видно! А как иначе, если их кормят сплошь интеллигенты! Сначала этот актёр Черник, потом им Махачек навалил кислой капусты, а теперь их морит фокусник Павел. Я своими глазами видел, как он им давал сырую картошку, потому что ихняя милость не желает таскать помои из замка! Но теперь уже хватит! Свиней будет кормить специалист, стопроцентный специалист!

Тут к нему подошёл Вонявка.

— Товарищ капитан, — сказал он, — а не мог бы свиней кормить Кефалин? У него огромная тяга к животным, он бы наверняка справился!

Капитан Гонец недоверчиво фыркнул.

— Чем Кефалин занимался на гражданке? — спросил он, — Кто он по профессии?

— Он режиссёр, — промямлил Вонявка, — Режиссёр в театре.

— Исключено! — закричал капитан, — Абсолютно исключено! Запрещаю! Я против! Свиней будет кормить специалист–животновод и никто иной! Режиссёра я к свиньям не подпущу! Никоим образом!

— Но я был режиссёром в Сельском театре! — отчаянно крикнул Кефалин, — Правда, в Сельском!

Капитан задумался.

— В Сельском? — прикинул он, — Ну, это другое дело. Тогда я вас попробую! Но обращаю внимание, свиньи должны прибавлять в весе!

— Они прямо пухнуть будут! — пообещал Кефалин, — Мы ставили одну пьесу, и там только об откорме свиней и говорили! Я теоретически вооружён!

— Ну хорошо, — пробурчал Гонец, — я обещаниям не верю, я хочу видеть результат! Кефалин, можете приступать к своим обязанностям!

Под скалой, на которой высился зеленогорский замок, имелся участок в несколько соток, заросший крапивой и обнесённый проволочным забором. На этот участок и вступил Кефалин, внимательно оглядевшись вокруг. Место было неприветливое, но безопасное. С двух сторон его прикрывала отвесная скала, с третьей стороны был заросший лесом спуск к шоссе, и единственная дорога заросла джунглями более чем метровой крапивы. Этим можно объяснить то, что проверки со стороны офицеров носили такой спорадический характер.

В углу участка стоял хлев, населённый тремя тощими свиньями, которые к этому времени необычайно походили на барсуков. Они недовольно хрюкали, визжали и тщетно пытались рылами высадить крепкую дверцу хлева. В таком физическом состоянии они, очевидно, не пробили бы и лист обёрточной бумаги.

Посреди участка, почти полностью заросшего крапивой, притулилась маленькая деревянная хатка, в которой раньше, говорят, была псарня. В ней была единственная комната, в которой Кефалину предстояло хозяйствовать. Это означало, что он должен был здесь разогревать корм для свиней и хранить корм для кур, которые также входили в это миниатюрное хозяйство. Курятник находился под крышей хатки, но далеко не все им пользовались. Куры тут обитали полудикие, яйца они клали куда попало, и с необыкновенной охотой гоняли в крапиве мышей, которые тут тоже изрядно расплодились, хоть и не подлежали армейской инвентаризации. Кур было, должно быть, штук шестьдесят, и капитан Гонец объявил, что будет требовать сдачи яиц на кухню.

Кефалин обречённо вздохнул и направился к свиному жилищу. С плохо скрываемыми опасениями он открыл дверцу хлева. Свиньи радостно завизжали, словно пули рванулись вперёд, подсекли своего нового хозяина под колени и скрылись в крапиве. Кефалин понял, что нет смысла загонять их обратно, ибо это была бы непосильная и, по всей видимости, бесполезная работа.

— Хрюшки! — ласково позвал он свиней, о чьём присутствии на участке он мог лишь догадываться. — Вы от меня прячетесь, потому что ещё знаете, что я пришел с добром! А когда вы поймёте мои добрые намерения, мы станем друзьями! И чтобы доказать, что тут нет никакого обмана, и что я не скрываю каких‑нибудь умыслов, я не буду настаивать на том, чтобы вы были заперты в душном вонючем хлеву! Хотите вольно бегать по всему участку — пожалуйста. Только прошу вас не жрать кур! Вы ведь не хищники, а всеядные! Питание будете получать регулярно, а в его качестве можете не сомневаться. Оно в высшей степени калорийно, а порой бывает и вкусным. Фамилия главного повара — Лебеда, дежурный по кухне — ефрейтор Ландыш. Меню регулярно проверяет старший лейтенант Гулак…