Николай Федотов - Милицейские байки

Сейчас в Москву приезжает много народу из других городов. Приезжие, как правило, очень слабо знают Москву и попадают из-за этого в смешное положение. Чаша сия не минует и преступников.

Однажды опер с Петровки, взглянув в окно, увидел, что двое неизвестных увлеченно отвинчивают колеса с его машины, которая была припаркована в Колобовском переулке. Разъяренный опер вышел и задержал наглецов. Во время допроса он в сердцах сказал: «Ладно, вас, гадов, ничто не останавливает. Но хоть бы у Петровки-38 не грабили!» — «А где Петровка?» — в один голос спросили незадачливые грабители. Узнав, что они находятся в указанном здании, а ранее совершали кражу под его окнами, ребята впали в состояние прострации. Знать бы, где упасть…

А несколькими днями позже еще один Митрофанушка преступного мира, прибыв на Белорусский вокзал, отправился на дело. Приглянувшееся ему здание без вывески, но с «видиком», к сожалению, оказалось Фрунзенским райотделом БХСС. Справедливости ради отметим, что смелое предприятие почти удалось. Воришку поймали чисто случайно, при выходе из здания.

В один из отделов МВД поступил запрос из провинциальных органов, адресованный «начальнику отдела подполковнику такому-то». Начальник, который вот уже два месяца как стал полковником, немного поворчал и отправил ответ за подписью «полковник такой-то». В ответе было сказано, что удовлетворить запрос невозможно из-за недостаточности данных.

Через пару недель поступил вторичный запрос с уточненными данными. Но адресован он был по-прежнему «подполковнику». На этот раз начальник сильно возмутился и употребил несколько нелестных эпитетов в адрес провинциальных розыскников. Подпись под ответом была: «всё-таки полковник такой-то». Данные по-прежнему были недостаточные.

Еще через некоторое время пришла третья телеграмма, адресованная уже «полковнику», как полагается. Полковник расплылся в улыбке: «наконец-то дошло». На этот раз по странному стечению обстоятельств ответ на запрос был положительным, сведения нашлись.

Пожалуй, ни в одном подразделении РУВД не пропадает напрасно столько времени, как в канцелярии. Дело в том, что сидящие там женщины считают свою работу самой важной, а всех остальных — лишь докучливыми просителями. Поломать эту практику никому не удаётся — себе дороже. Поэтому обиженные в канцелярии опера мстят сами, как могут.

Однажды в канцелярию одного РУВД ввалился бравый майор ВВ в сопровождении солдата с автоматом. «Фельдпочта», — представился майор. После заполнения соответствующего бланка в руки секретарши (объекта тайной ненависти всего РУВД) перешел опечатанный пакет. Майор козырнул и удалился. Когда секретарша открыла запечатанный по всем правилам пакет, из него с писком выскочили две живые крысы. Секретарша и две женщины, работавшие в одной комнате с ней, мгновенно оказались на письменных столах в позе античных статуй. Так они простояли долгое время, поскольку почему-то никто в канцелярию не заходил.

Освободившись, дамы подали письменные жалобы на имя начальника РУВД. Однако виноватых искали тоже обиженные канцелярией, поэтому никого не нашли.

Народная судья одного московского районного суда, милая дама тридцати годков, шла утром на работу. Ее остановили трое молодых людей крепкого сложения и стали объяснять, какой именно приговор она должна сегодня вынести и почему.

Судье не понравилось хамское обращение. Она достала из своей сумочки нунчаки и продемонстрировала советчикам свои возможности. Через 20 минут все они вошли гуськом в отделение милиции, держась за различные места и с ужасом оглядываясь на судью.

Все в отделении были восхищены, и задержанным тут же влепили по 15 суток. Начальник отделения заверил, что скучать в этот период им не придется. Больше к этой судье никого не подсылали.

В одном отделе МУРа некоторое время успешно действовал детектор лжи. Было это в 70-х годах, когда о подобном приборе бытовали весьма фантастические представления.

На столе возвышался солидный аппарат, одним своим видом внушая уважение. Впечатление усиливалось абсолютной проницательностью прибора, выявлявшего все лживые слова. Сыщик, который работал на детекторе, а также его коллеги по отделу принимали строгие меры предосторожности для сохранения секретности устройства.

Секрет же прибора заключался в том, что единственным действующим элементом его была лампочка, которую включали ногой под столом, когда допрашиваемый говорил неправду. Истинным детектором являлся сыщик, владелец аппарата, но ему воры и мошенники врать не стеснялись, ведь так принято; зато детектор лжи — другое дело, он вселял трепет пред могуществом науки.

Прикрыл это дело начальник — генерал-майор милиции, который каким-то образом прознал про детектор и явился проверить. Раскрывать ему правду не хотелось, но внятно объяснить происхождение прибора тоже не сумели. Да еще дернул черт нажать на кнопку во время тирады генерала про служебный долг и уважение к закону. Лампочка вспыхнула, следом за ней вспыхнул генерал и в расстроенных чувствах вылетел из комнаты. Кончилось дело тем, что он наклепал на самозваных экспериментаторов в КГБ, и соответствующие товарищи быстро и без лишних слов изъяли прибор. Надо полагать, что они разобрались в его устройстве, но все же обратно не вернули. Наверное, самим пригодился.

Такое неофициальное, но широко применяемое название носит аллея на территории N-го отделения милиции. Название это появилось в 1979 году после одного знаменательного происшествия.

Как-то зимней ночью на этой аллее произошло изнасилование.

Никогда мне не приходилось слышать об изнасиловании в таких ужасающих условиях: зима, ночь, мороз 32 градуса, скамейка на темной аллее. Скорее всего, насильник был невменяемым.

Продолжалось оно достаточно долго: крики жертвы успели надоесть дежурному на военном объекте в 50 метрах от места происшествия, он проснулся и позвонил в милицию; в отделении тоже проснулись, потянулись, завели машину и поехали. Все эти сборы продолжались минут 20–25. Преступник к этому времени так и не сумел закончить свое черное дело, и его взяли с поличным, на месте.

Поразившись такому необычному преступлению, милиционеры дали аллее указанное название, которое затем прижилось и среди окрестного населения.

Как-то раз мой знакомый Петя, сугубо штатский человек, шел в гости к знакомой. В подъезде дорогу ему преградил сержант милиции и заявил, что сюда нельзя. В одной из квартир на втором этаже случилось какое-то преступление, поэтому и распорядились временно вход закрыть.