Ласло Варгаши - Котёл

— продекларировал Березина. — А с нами можно, мы свои, мы бандеры, и вы, девочки — бандерки. Обнажайтесь, я разрешаю. Кто родит будущего бойца, получит премию.

Горячие девушки гуцулки, которые уже были в такой ситуации и не один раз, стали показывать пример молодым, быстро обнажились и принялись расстегивать молнию на брюках кавалеров, которых они сами выбрали.

Дима достался высокой, краснощекой, широкой в плечах бандерке с металлическими зубами во рту, которая тут же предупредила: откушу. Но Дима не ударил лицом в грязь, он запустил когти в ее шары и сдавил так, что проститутка Тытьяна вскрикнула, и только потом вогнал свой тупой меч в ее лоно. Она снова вскрикнула, после чего произнесла: Слава Украине!

Оргия довольно быстро закончилась: бандеры и бандерки, испытав величайшее наслаждение, протрезвели, а что делать дальше, никто не знал.

— Ты, Березина, наш вождь. Думай, чем бы нам еще заняться? — Спросил его уроженец Львова Шкиль. — Я предлагаю пымать нескольких москалей и москалек, они любят отдыхать в нашей Яремче и доставить их люда. Тут мы с ими проведем ксперимент.

— Это было бы просто здорово, — сказал Микуляк. — Надо, шоб вона была не старше двадцати. Пусть обслуживает троих…одновременно. Это делается так. Один — в рот, второй — куда положено, третий — в попу.

— А шо делать с мужиком — москалем?

— Пусть он осеменяет козу или свинью, а ты Дима буш играть на скрипке.

Всем понравился замысел Березина, дело было за малым. Надо было найти такую пару. Для этой важной операции были отправлены пять бойцов, будущих учеников школы сопротивления москалям, будущих майдановцев на поиски москалей. Ребята без нашивок на рукавах отправились по городу, но уже смеркалось, улицы опустели, дороги оголились — ни одного живого человека, ни одной козы, тем более свиньи в великом городе Яремча днем с огнем не сыскать.

— Надо достать, хоть из-под земли, — сказал будущий курсант Кривой Зуб, — а то Березина в школу не возьмет.

— Надо у синаторию зайти, тама москалей полно, — предложил Червяк Миколка.

— Айда в синаторию, — поддержали остальные.

Но санаторий имени Бандеры был наглухо заперт изнутри.

— Стамеска нужна!

— Не надо ничего, — Червяк подпрыгнул высоко и кованым сапогом выбил стекло на двери, куда можно было просунуть руку и снять защелку изнутри.

Дежурный тут же упал в обморок. Он лежал с пеной у рта на бетонном полу и слабо выговаривал: мочкали, мочкали…пришли убивать.

— Пошли по этажам, — бросил клич Червяк.

На третьем этаже будущие герои Майдана ворвались в один из номеров, где двое стариков разгадывали кроссворд.

— Пся крев! Ти есть быдло, пшел вон! — произнесла старуха, а старик взял костыль и принял стойку бойца.

— Не трогайте их, — потребовал Кривой Зуб дрожащим голосом. — Это наши предки. Мой дед был в Польше свинопасом, а бабушка чистила и зашнуровывала ботики хозяину. Он ей все время подмаргивал, а потом осеменил. Так бабушка родила мне отца, а отец родил меня. Так что поляки это наши дальние родственники.

— О да, ти правду говоришь, мой малчик. Мой папа и мой мама жили здесь в этот Яремча. Это был польский земля. У нас этот земля отобрал Сталин и Гитлер на 39 год по соглашений Риббентроп-Молотов. Ви есть малчик вшиско польский малчик. Слава Польша.

— Слава Украине!

Ребята ушли искать москалей, но таких не оказалось. Пришлось вернуться ни с чем.

Львовская школа диверсантов насчитывала значительное количество лиц мужского пола до тридцати лет. Сначала школу возглавлял выходец из Волынской области, Музычко, тупой, широкоплечий, с огромным пузом и крупным затылком бандер. Американской чернокожий инструктор Гала Бала Дзот подарил Музычко военную форму, поэтому Музычко как бы сразу возвысился над молодыми курсантами и вел себя почти так же, как Дзот. А Дзот просто мучил молодых бойцов: заставлял курсантов лезть на сосну повыше, обнять ствол и стоять по два часа. Солдаты мочились в штаны, а иногда и оправлялись, и, отстояв положенный срок, спускались в мокрых от мочи и вывалянных в фекалиях штанишках на землю, а затем шли отмываться в холодном пруду. На следующий день на дерево поднимались два бойца. Один привязывал второго к стволу в районе щиколоток и заставлял его висеть вниз головой сорок минут. Не все выдерживали это испытание. Когда кровь начала хлестать из носа, их освобождали, а Музычко наказывал: выдавал провинившемуся штыковую лопату и заставлял рыть канаву глубиной в два метра и в два метра шириной, а в длину на высоту сосны.

— Мы с нашим другом Дзотом готовим вас для борьбы с москалями. Вы должны все уметь, быть сильными, безжалостными и каждый человек для вас не человек, а кукла. Курсант Кривой Зуб!

— Слава Украине! — воскликнул курсант Кривой Зуб, принимая стойку смирно. — Смерть москалям!

— Лозунги у тебя хорошие, а физически ты слаб, — сказал Музычко. — Быть тебе политруком. А если бы не язык до колен, я бы отправил тебя обратно. Пока поступим вот как. Читай побольше произведения великого нашего земляка Степана Бандеры.

— Он не оставил нам своих великих творений, генерал-майор Музычко. Я уж все перерыл в Яремча. О нем написано много, а вот он ничего не писал, а может, писал, но москали, которые его кокнули, все сожгли.

— Читай то, что о нем написано в прессе. И наполняйся ненавистью к москалям.

Курсант Кривой Зуб тут же направился в библиотеку, перелистал подшивки многих газет и все то, что находил по поводу своего любимого маршала Бандеру, было одно и то же — Степан Бандера боец, воевал за незалежнисть Украины.

— Да я это давно знаю, — сказал себе Кривой Зуб. — Надо выгнать этих редакторов и поставить наших хлопцев — бендеровцев.

Разочарованный курсант Кривой Зуб вернулся в школу и старался выполнять задания наряду со всеми.

После стояния на дереве в обнимку на протяжение двух часов головой вниз в течение сорока минут, курсанты обливались холодной водой, учились плавать в одежде с амуницией за спиной. Потом их мучили голодом. И только после этого им выдали биты. Этими битами они наносили удары друг другу по корпусу, по спине, предплечьям рук, по ногам выше и ниже колен. Только по голове и по лицу пока не разрешалось.

Потом шли препятствия, в том числе и с колючей проволокой, прыжки со второго этажа и рукопашные бои. Одно из самых трудных упражнений — стрельба в упор. Противник целился прямо в сердце, и надо было выдержать этот взгляд, эти требования, команды. Самые стойкие, у кого глаз не дрогнул, получали пулю в сердце. Это был выстрел холостого патрона, либо такой пули, которая не пробивала пуленепробиваемый жилет. Таких курсантов награждали медалью Степана Бандеры и повышали в звании.