Артур Гафуров - Учитель Истории

— Ладно, не злись, — в отражении в зеркале я увидел, что девочка убрала пистолет и пристегнулась. — Извини. Я не знала, к кому еще пойти. Подумала, что ты мой друг. А сама угрожаю тебе, оскорбляю… Наверное, ты меня ненавидишь.

— Конечно, — отозвался я. — К кому же еще пойти, как не к главному неудачнику. Его можно оскорблять, ему можно угрожать — что он сделает?

— Ты не главный неудачник. Мне тоже плохо.

— Надеюсь, ты не убила своего отца?

— Он мне не отец, — голос Яны, ставший было мягче, когда она извинялась, тут же построжел. — Нет, он жив.

— Уже хорошо. Где он?

— Я не могу сказать.

— Почему?

— Потому что тогда ты его выпустишь.

— Наверняка, — согласился я. — Но в ином случае тебе грозит срок. Да и мне тоже.

— Тебе-то за что?

— За сокрытие.

— Я скажу, что заставила тебя. Под пистолетом.

Я поневоле улыбнулся ее непосредственности, которая всегда умиляла меня в людях, мне симпатичных, и раздражала во всех остальных.

— Хорошо. Но ты ведь не хочешь, чтобы твой отец… Твой приемный отец умер от голода в том месте, где ты его держишь?

— Нет, не хочу, — согласилась Яна. — Но до понедельника его никто не должен видеть. И меня тоже.

— Тебя видел я.

— Ты не в счет.

— Еще как в счет! Не забывай, что твой дядя, брат твоей мамы — мой начальник. А я не хочу оставаться без работы.

— Мы же договорились, нет? — она выразительно постучала кулачком по моему подголовнику. — Ты все делал под дулом. И еще я грозилась прикончить Юлиана, если ты проболтаешься.

— Зачем тебе было похищать его? И почему именно до понедельника? Ты не хочешь, чтобы он уезжал?

— Не хочу. Мама рассказала мне все про квартиру. И про то, что ее у нас в любом случае отнимут, будь ты хоть верховным богом всем юристов. А батя мой козел. Свалить решил, пока горяченьким не запахло. Сам эту кашу заварил, а теперь сваливает. Еще и на меня все свалить попытался, из-за моих отношений… Сам знаешь, с кем.

— С Волдемортом?

— Не смешно. Мне не нравится, когда меня пытаются выставить виноватой во всех грехах. Нет уж, он у меня будет сидеть до самого суда. А потом пусть сам, лично рассказывает, как обманул всех, включая мою мать.

Мысленно я был полностью с ней согласен, но…

— Но до суда еще пять дней! Если ты не заперла его в подсобке продуктового магазина, он рискует просто не дожить.

— Там есть еда.

— Ты точно больная…

— Не хами, — ощутимый тычок в спинку кресла. — Мы скоро приедем?

— Минут через десять.

— Хорошо. Включи тогда музыку, что ли… Только не классику, или какую там муру ты слушаешь.

Но я никак не мог угомониться.

— Ты всерьез решила исчезнуть до понедельника? А маме что сказала? И как вообще всё вышло?

— Маме я ничего не сказала. Ей все равно сейчас не до меня: сидит и слезы льет над старыми фотографиями. Или ходит по комнатам и гладит обои. А этот му… чудак сегодня меня после школы встретил. Типа давно не общались, все такое. Отвез меня в кафе, накормил, потом поехали на… В общем, не важно, куда. Там он давай меня спрашивать, мол, в курсе ли я всей ситуации, и как там мать, решила чего или нет, а юрист ваш что говорит, бла-бла-бла. Сам воняет, как бомж, руки трясутся, морда жирная… Фу… Вижу же, что плевать ему и на маму, и на меня — ему бабки нужны. Бабки за квартиру, которую у нас потом все равно отнимут! Дрянь… В общем, он вышел куда-то, а я полезла к нему в барсетку — просто посмотреть! Вдруг там компромат какой-нибудь найдется. А там вот он лежал, в кобуре. Тогда я все и придумала.

— Плохо придумала, — констатировал я. — Его найдут, если не сегодня, то завтра точно.

— И как же его найдут? — ехидно поинтересовалась моя похитительница.

— Вычислят по мобильному телефону.

— Я выкинула его на мороз. Сдохнет через пару часов, если уже не сдох.

— Они отследят местоположение последнего сигнала.

— У нас тут не Москва, забыл? Где ты такую технику найдешь?

— Хорошо, — согласился я. — Тогда сигнализация на его авто. Фирма, устанавливавшая охранку, в два счета определит координаты местоположения машины.

— Шутишь? — Яна издевательски рассмеялась. — Он ездит на раздолбанной Вольво, которая тебе ровесница: вот-вот развалится. Жадный, как черт, даже на тачку приличную разориться не может. И женка его такая же — два сапога пара. Какая там сигнализация, какой GPS? Не смеши.

— Нуу… — кажется, у меня закончились доводы. — Тогда они просто станут искать там, где он вероятнее всего может быть.

— Ну нет, — плотоядно улыбнулась девочка. — ТАМ его точно быть не может.

— Все, сдаюсь.

— Значит, я все правильно сделала?

— Едва ли, — ответил я. — Но не мне тебя судить. Мы приехали.

— Отлично. Где там наш историк?

— Не знаю, — я съехал с дороги, коряво припарковался на обочине и потянулся к телефону. — Мы договорились, что я буду ждать его возле усадьбы. Сейчас позвоню. Ты же не против, чтобы я позвонил ему? Или я все еще считаюсь похищенным?

— Да кому ты нужен. Звони.

Однако на звонок никто не ответил. Я попробовал еще дважды, а на третий раз голос в трубке сообщил, что телефон абонента отключен. Повод для тревоги? О черт, конечно же, да!

— Что-то не так? — Яна вслед за мной вылезла на свежий воздух, поежилась. — Холодно! Ты так и не рассказал, что за штуку купил в оружейном.

— Помоги мне его собрать, — я открыл багажник и извлек оттуда свою покупку. — Тут ничего сложного, только тетиву натянуть.

Заглянув мне за плечо, она прочитала надпись на коробке.

— Crossbow. Что это?

— Арбалет. Не самый дорогой, правда.

— Арбалет? Арбалет?! Ты собрался ходить с арбалетом? Ну, ты реальный Чингачгук!

— Знаю. Держи вот здесь, а когда я согну рога, набрось тетиву. Сейчас, только фонарик включу.

— А стрелы у тебя есть?

— Болты, — поправил я. — Арбалетные стрелы называются болтами.

— Да хоть гайками, — отмахнулась Яна. — Они у тебя есть?

— Пятнадцать штук. Хватит?

— А у меня в пистолете всего восемь пуль, — пожаловалась она.

— Дай посмотреть, — я протянул руку, но девчонка тут же отступила на шаг назад. — Ну, как хочешь. Держи при себе.

— Зачем тебе вообще арбалет?

— Затем, что моё кунг-фу еще недостаточно хорошо. Но это секрет. Так, жди меня возле машины, я пойду, поищу нашего общего знакомого.

— Вот еще, — возмутилась Яна. — Я что, дура, чтобы одной здесь оставаться? Я с тобой. Или лучше давай вообще уедем? Если Шизик не отвечает, это ведь значит, что он в беде? В кино всегда так и бывает.

Я был настроен более оптимистически.

— Возможно, он просто залез в очередную пещеру, где нет связи. Здесь же есть пещеры?

— Если рядом есть Волга, то и пещеры тоже есть.

— Вот видишь. Мы не будем отходить далеко, прогуляемся за усадьбой, где тропинка — и обратно. Сейчас, я только тетиву взведу… Теперь стрела… То есть, болт. Все, пошли.