Лео Таксиль - Священный вертеп

Они срочно известили римское духовенство о планах святого отца. В результате среди римских клириков нашлось множество убийц, предлагавших прикончить незадачливого преемника Льва десятого.

Первая попытка провалилась. Убийца-священник был арестован в Ватикане в тот момент, когда он вытащил спрятанный в сутане кинжал и собирался заколоть святого отца.

Тогда кардиналы, соблюдая все предосторожности, организовали новое покушение.

Цоколь под сводом базилики по их приказу был распилен примерно над тем местом, где обычно находился первосвященник. Но и этот тщательно продуманный план закончился неудачей: злоумышленники пустили смертоносное оружие слишком рано, и глыба, разбившись при падении, убила полдюжины швейцарцев.

Обдумывая новое покушение, кардиналы, не теряя времени, принялись настраивать против Адриана римское население: его выставляли в смешном виде, издеваясь над его удручающей скупостью и воздержанием, ибо папа тратил всего двенадцать экю в день, пил пиво вместо вина, сидел за обеденным столом не более получаса!

Довольствуясь самой дешевой из рыб, он доказал, что он так же плохо разбирался в выборе яств, как и в управлении церковью. Наконец, его обвинили в увлечении магией: он-де целыми ночами трудится с алхимиками над отысканием философского камня.

Между тем Адриан шестой отправил в Нюрнберг легата с посланием к сейму, созванному Фердинандом Австрийским, который решил заняться вопросами реформации.

«Вместе с вами я скорблю, братья мои, о том тяжелом положении, до которого довели нас преступления духовенства и распущенность римских первосвященников. Я признаю, что смутой, которая царит в церкви, мы обязаны лишь порочности клириков: вот уже много лет, как среди священников мы не видим ничего, кроме злоупотреблений, излишеств и позорных действий. Зараза перешла от головы к членам, от пап к прелатам, от прелатов к простым клирикам и монахам; трудно найти хотя бы одного клирика, не вовлеченного в симонию, воровство, прелюбодеяние и содомию. Однако с помощью божьей я надеюсь вывести церковь из плачевного состояния и возродить римскую курию. Зло, однако, столь велико, что я смогу продвигаться по пути исцеления лишь шагом».

Легат, который отвозил это послание, был, как и все прелаты, настроен против Адриана и его реформаторских затей. Содержание послания стало известным другим кардиналам и только подлило масла в огонь. Они снова стали разрабатывать план устранения Адриана шестого. Вскоре их усилия увенчались успехом. 14 сентября 1523 года Адриан внезапно скончался. Враги не потрудились даже замести следы.

Цинизм их дошел до того, что на следующий день дверь врача, который по их поручению отравил Адриана шестого, была украшена гирляндами цветов с надписью:

«Освободителю отечества».

Не меньше цинизма было и в заупокойной речи кардинала Паллавичини, произнесенной при погребении Адриана шестого. «Адриан шестой, – говорил он, – был благочестивым, ученым и бескорыстным человеком, желавшим религии добра. Тем не менее он был посредственным папой, ибо не знал всех тонкостей искусства управления, не сумел приспособиться к нравам римского двора. Первосвященник, который, подобно ему, забыл плоть и кровь человеческую, мог лишь дурно управлять церковью».

При Адриане шестом управление делами захватил в свои руки кардинал Джулио Медичи, тот самый командор, которого во время церемонии коронации Лев десятый возвел в сан архиепископа. Получив кардинальскую шапку, Джулио Медичи с вожделением помышлял о тиаре. На конклаве после смерти Льва десятого его главным противником был Помпео Колонна. Затянувшаяся борьба двух противников надоела кардиналам, и они отдали голоса незнакомцу Адриану.

Джулио Медичи стал полным хозяином Ватикана; можно смело сказать, что он был главным вдохновителем убийства святого отца.

Когда после смерти Адриана кардиналы собрались на заседание, Джулио Медичи снова встретился там со своим соперником Помпео Колонна. В течение шести недель между ними шла ожесточенная борьба – голоса святой коллегии разделились. Чтобы заставить искушенного соперника отказаться от притязаний на престол, Медичи предложил ему должность вице-канцлера церкви, уступил великолепное палаццо – одну из лучших резиденций Рима – и крупную сумму денег.

Он принял имя Климента седьмого, провозгласив антипапой другого Климента седьмого, который находился в Авиньоне во время великого раскола на Западе.

Достигнув своей цели, Климент сбросил маску кроткого смирения, так как больше не нуждался в ней, и стал тем, чем всегда был – истинным солдафоном. Одиннадцать лет его понтификата были годами непрерывных войн – то с Карлом пятым, то с Франциском первым. В 1527 году императорские войска захватили Рим и предали его огню и мечу. В течение двух месяцев они не щадили ни базилики, ни древние монастыри; императорская солдатня мучила и убивала римлян, насиловала женщин, девушек, даже юных мальчиков. Матери закалывали своих детей, чтобы избавить их от позора насилия; женские монастыри были обесчещены.

Жителей подвергали невообразимым пыткам: их бросали в костер, жгли им ноги на медленном огне, пытали раскаленными щипцами, отрезали уши, носы, выкалывали глаза. Трупы изрубленных римлян устилали улицы. А святой отец, успевший спастись бегством в замок святого Ангела, с высоты башни хладнокровно наблюдал за резней.

Не следует забывать, что в этой дикой войне, напоминающей схватку разбойников, обе стороны сражались за религию. Армия Карла пятого состояла из испанцев, пламенных католиков, и немцев, фанатичных лютеран. И те и другие рассматривали папу и кардиналов как нечестивцев и бесов, исторгнутых адом. Папские войска, со своей стороны, были уверены, что они защищают законного наместника бога против еретиков.

А еще смеют утверждать, что религия смягчает нравы!

Войне между Климентом седьмым и императором пришел конец. Генрих восьмой, король английский, решил расторгнуть брак с Екатериной Арагонской – теткой Карла пятого. Король был без памяти влюблен в прекрасную Анну Болейн и собирался жениться на ней. Официальным поводом к расторжению брака послужило бесплодие королевы, с которою Генрих прожил двадцать лет и не имел наследников; король знал, что больная королева не в состоянии дать их ему.

Папа не мог исполнить прихоть Генриха, находясь в зависимости от императора, который, как племянник Екатерины Арагонской, надеялся управлять Англией от имени своей тетки, если бы Генрих восьмой скончался раньше ее. Прибегая к разным способам, стараясь отсрочить время, император вступил в переговоры с Климентом седьмым. Последний не отвечал ни на его мирные предложения, ни на просьбу короля Англии. Святой отец увиливал, тянул, изворачивался, доведя до совершенства свое коварство, пытаясь одурачить одновременно обоих. Он стремился помириться с первым, не поссорившись со вторым, и воздерживался от решительного ответа.