Валерий Попов - В городе Ю.: Повести и рассказы
- Название:В городе Ю.: Повести и рассказы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Локид
- Год:1997
- Город:Москва
- ISBN:5-320-00230-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Валерий Попов - В городе Ю.: Повести и рассказы краткое содержание
Великолепная проза Валерия Попова продолжает лучшие традиции российской литературы. Сквозь иронию и смех автора угадывается его бесконечное удивление — неужели мир, в котором мы жили и живем, настолько странен? Гоголевский «смех сквозь слезы» обуревает и нас, читателей. Мы смотрим в зеркало сквозь увеличительное стекло художественного слова — и видим такое! Новая книга Валерия Попова «В городе Ю.» — это памятник нашему времени, последним десятилетиям XX века и тысячелетия. Какое время, таков и памятник!
В городе Ю.: Повести и рассказы - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Я вздыхаю. Мою Нелли здесь не узнать. После того как еще до моего появления здесь ее «мощный Арей посетил и таинственно с нею сопрягся», она ходит, как королева. Хотя формально выполняет все, но кому это нужно — формально? Помню, раньше после этого дела ее холодной водой приходилось отливать, теряла сознание, а теперь она словно бы окатывала тебя ледяной водой — еще до того. Кстати, тут я впервые фамилию ее узнал: И. Короткая, как наш радиосигнал. Нелли И. И эта резкая фамилия как бы обрубила все меж нами окончательно.
Ромка (на харю, кстати, абсолютный итальянский красавец) рассеянно трахнул ее на бегу, но большого впечатления на них это не произвело.
Временами ликование охватывало меня: никто не замечает ее по-настоящему, только я!
Ромке не до того было: он явно решил тут плотно окопаться, пустить корни. И действительно, если вдуматься: где же еще?
В аду мы с ним уже побывали, пора пожить и в раю. Ромка, кстати, особенно на свои лишения напирал — считалось почему-то, что он гораздо больше страдал, чем я.
А дело тут затевалось действительно грандиозное — Трон Генсека! Все новые разработки ВПК, Института медицинской техники из Ленинграда, лаборатории сверхчистых веществ из Костромы. Все дно унитаза устилалось сверхчистыми элементами, которые на малейшее изменение химии резко реагировали. Свои ощущения они тут же давали на маленький компьютер, утопленный в бачке, а тот уже посылал сигналы в программный зал, где программисты с медиками писали программы: колит, гастрит, язва, острый энтероколит, хронический энтерит, глютеновая энтеропатия, стеноз кишок. Медики и программисты отличный корпус заняли в глубине, где раньше спичрайтеры жили, составители речей, но теперь уже не речи, а другая информация была важней.
Унитаз и его детали: вентиль, муфта, отстойник — вот что теперь меня по-настоящему влекло!
Дальше полегче стало: приехал Маркел и прижучил всех волынщиков. А в свободные от работы часы всех своим трофейным баяном терроризировал.
Техническое совещание. У меня. Веду я — как дублер Самого. И как ответственный за проект.
Грунин — командующий спецсвязью, Кульнев — командир погранзаставы, Алехин — таинственный, как всегда.
— Когда кончите? — вопрос Грунина ко мне.— Вы же знаете, девятнадцатого он из госпиталя — и сразу сюда. Сами понимаете — концами кабеля не совсем удобно ему будет подтираться!
— На какие расстояния эта информация будет распространяться? — заинтересовался Кульнев.
— Ну, по всем параметрам наша система совместима с международной системой информации.
— Так что — при желании хоть с американским президентом может п е р е в а н и в а т ь с я! — дерзит Ромка.
Неожиданно все ухмыляются: ох, не любят они своего Зайчика! Кого же любят?!
— Мне нужны абсолютно убойные анализы — иначе я пас! — хрипит Кульнев.
— Ты всегда — пас! — ворчит Грунин.
Что же — и друг друга они не любят?
— Аркадий Сергеевич абсолютно прав,— мягко говорит Алехин.— Иначе мировая общественность нас не поймет.
Ясно. Снова такое задумали, что мировая общественность с трудом может понять.
Лирическую паузу обрывает появление Маркела — в самом живописном его виде: волосы всклокочены, в глазах гной, с рваной одежды капает ржавая вода.
— Может, хватит х…ню молоть — поработаем маленько?
В свободные часы гуляли с Ромкою высоко в горах, спорили до хрипоты, ни до чего другого доспорить не удавалось.
Всем, до последней посудомойки, было известно: совсем другие люди собираются взять власть из ослабевших рук Зайчика. Как гордо говорил Геныч: Цека цыкает, Чека чикает!
— А тебе не жалко его? — спросил я у Геныча.
— Хватит! Нанюхался! — сказал на это свободолюбивый Геныч.
Но, как сказал какой-то умный человек, может быть, даже я: кто борется за свободу, никогда ее не получает. Она может появиться лишь просто так.
— Уж я угощу нашего Зайчика! — усмехается Нелли.— По всем параметрам будет «готов»!
— Ты-то за что его?
— Ни разу после э т о г о даже не поздоровался!
Господи! Сколько злобы в этом маленьком тельце!
— Ну, а не можешь ты его,— лепечу я,— творогом накормить? Спасти?
— Сам ты творог! — презрительно говорит она и резко уходит.
Последнюю ночь мы с Генычем и Ромкой провели вместе: все-таки кое-что связывало нас. И как в дальнейшем нас кинет — все было туманно.
Вероятно, плохо все кончится, как при заговорах и положено.
Геныч, с виду булыжник, кирпич, мог, слегка дунувши, часами Гомера лудить! И многие из нас, «соколов», тоже Гомера уважали — про нашего брата человек писал:
Ложе покинул тогда и возлюбленный сын Одисеев;
Платье надев, изощренный свой меч на плечо он повесил…
Уходя в увольнительную, часто шутили: «Изощренный меч свой взял?»
После, подошвы красивые к светлым ногам привязавши,
Вышел из спальни, лицом лучезарному богу подобный.
Всю ночь Гомера читали, пока не
Встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос!
— Всё! — Геныч резко поднялся, скинул махровый халат. Под левым соском у него открылась надпись, которую он сделал, когда во французский иностранный легион заслан был: «Эль сон тут шосон софт маман!» — «Все суки, кроме маман!» Надо будет и себе сделать такую же, если будет на чем! — Всё! — Геныч оделся в хаки.— Цезаря сегодня не станет! Внезапная смерть на унитазе. Анализы соответствуют. А кто захочет вдруг этому помешать,— взгляд на меня,— отправится за ним!
Вышел. Мы с Ромкой еще допивали.
По белому известковому серпантину на горе ползли, как гусеницы, длинные черные машины.
— О! Похоронная процессия! — проговорил пьяный Ромка.
И уже из темного окна аппаратной я вижу, как Зайчика из трапезной бережно под руки ведут на «электрический стул». Не терпится! На мраморном крыльце, как богиня мщения, застыла Нелли.
Верещит зуммер.
— Дальнюю врубай! — хрипит в трубке Грунин.
— Есть!
Гудение изменилось — пошла дальняя!
На горизонте полупрозрачные, как рыбы, рисуются военные суда. И в других странах и континентах тоже загудело: застыли в ожидании биржи, министерства, подводные лодки. Ждут сигнала с нашего унитаза! Свои делишки под наш грохот тоже хотят провернуть!
Зайчик останавливается, тяжело дышит. Потом, улыбаясь, говорит что-то Генычу — тот, укоризненно качая головой, протягивает ему сигарету. Дым плывет в солнечном луче. Последнее, можно сказать, желание — перед «электрическим стулом», сделанным мной!
«Ты помнишь? В нашей бухте сонной спала зеленая вода, когда кильватерной колонной вошли военные суда». Любимое наше стихотворение с Ромкой. Сейчас Зайчика шлепнут «с чувством глубокого удовлетворения».
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: