Валерий Попов - В городе Ю.: Повести и рассказы
- Название:В городе Ю.: Повести и рассказы
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Локид
- Год:1997
- Город:Москва
- ISBN:5-320-00230-0
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Валерий Попов - В городе Ю.: Повести и рассказы краткое содержание
Великолепная проза Валерия Попова продолжает лучшие традиции российской литературы. Сквозь иронию и смех автора угадывается его бесконечное удивление — неужели мир, в котором мы жили и живем, настолько странен? Гоголевский «смех сквозь слезы» обуревает и нас, читателей. Мы смотрим в зеркало сквозь увеличительное стекло художественного слова — и видим такое! Новая книга Валерия Попова «В городе Ю.» — это памятник нашему времени, последним десятилетиям XX века и тысячелетия. Какое время, таков и памятник!
В городе Ю.: Повести и рассказы - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
— Да.
— Вы представляете, что это значит — достать бак-фанеру?
— Представляю.
— И я благодаря своим связям достал бак-фанеру на всю поликлинику. Я говорю им: «Пожалуйста, берите!» И знаете что они мне отвечают?
— …Что?
— У нас нет для этого транспорта!
Он сардонически захохотал, потом, обессиленный, брякнулся рядом со мною в кресло, посмотрел мне в глаза умно и проницательно, как единомышленнику. Мы мило побеседовали с ним о бак-фанере, и я пошел.
Дома меня не ждало особенно сильное сочувствие. Жена, как я понял, отнеслась к болезни моей, как к мелкому недоразумению. Поведение мое вызывало у нее лишь недоумение и презрение: в то время как настоящие люди зарабатывают бешеные деньги и одевают своих жен, этот выдумал какую-то глупость, никому больше не интересную, кроме него!
Но поругаться мы в этот раз не успели: пришел Леха.
— Вот что, старик, хватит дурака валять! — сурово проговорил он.— Один раз ты проэкспериментировал со своим организмом, теперь тебе надо к хорошему хирургу. Хватит! Дийка вот сговорилась тут через своих знакомых. Тут вот написано, к кому и куда. Скажешь, от Телефон Иваныча…
Я посмотрел.
— Ядрошников… Интересно. И первый мой хирург Ядрошников был… Ну тот, который практиковался на мне.
— Однофамилец! — сурово Леха говорит.— Этот классный специалист, все рвутся к нему. По полтора года в очереди стоят, чтоб под нож к нему лечь. Благодари бога, что у Дийки знакомые такие!
— Благодарю.
Пошел по указанному адресу. Больница та самая, в которой я и раньше лежал! Говорю вахтерше:
— Мне к Ядрошникову.
— К Федору Ляксандрычу?
Тут только и понял я: это же Федя, который первую свою и одновременно первую мою операцию делал! Когда-то просил, чтобы оперировать его допустили, а теперь, наоборот, рвутся к нему. Надо же, какой путь проделал! И с моего живота восхождение его началось. Просто счастлив я был это узнать.
— Счас он выйти должен,— говорит вахтерша.
И появляется гигант Федя! Но выглядит потрясающе: бархатный костюм, сверху замшевая куртка, кожаное пальто переброшено через руку.
— О,— тоже обрадовался, увидев меня.— Снова к нам?
— Ну как? — Я на него внимательно посмотрел.— Жизнь удалась?
— Да,— говорит.— Пошли дела с твоей легкий руки.
Сели мы с ним в машину. Федя выжал на своем «жигуленке» под девяносто, потом говорит:
— Домой надо срочно, дома меня ждут. Так что извини, около метро тебя выброшу.
— Девушка, что ли? — улыбаясь, спрашиваю.
Федю даже перекорежило.
— Да ну! — возмущенно говорит.— Вот еще! Придумал тоже, девушка… Клиенты! Клиенты меня ждут. Рентгенограммы смотрю их, анализы. Решаем мирком да ладком, кто башляет мне за операцию, кто нет. Знаешь, как говорят: «Кто лечится даром — даром лечится!» Тебя на какое записать?
Вылез я у метро, совершенно убитый. Знал бы я, что таким он окажется, не помогал бы ему карьеру начать. А он разогнался, гляжу, и вот как теперь использует свой талант! А где я возьму деньги (сто рублей)? Я и семье-то, уходя, семьдесят пять всего оставляю (все рассчитано). Да-а. Жизнь не удалась.
Прихожу домой. Жена спрашивает:
— Ну что?
— Договорился, в принципе.
— Ну, а как тебе твой хирург?
— Потрясающе! — говорю.— В твоем вкусе.
— Вот это здорово, повезло тебе! — радостно говорит.— А где будешь оперироваться?
— Да в той же самой больнице. На Обводном.
— Ну-у, как неэлегантно! — разочарованно жена говорит.
— Ну, ясно,— говорю.— Ты бы, конечно, мечтала, чтоб я в «Астории» оперировался или, в крайнем случае, в «Европейской».
Кивнула. Смотрели, улыбаясь, друг на друга.
Потом она в магазин отправилась, я на кухне сел, тупо в окно смотрел и по новой вдруг загрустил.
Возвращается она, видит меня, говорит:
— А когда тебе уходить-то?
— Девятого,— встрепенулся.
— Ну,— легкомысленно говорит,— это еще черт знает когда!
Конечно, черт знает когда, но и я тоже знаю — через четырнадцать дней.
Стал в кабинете бумаги свои раскладывать: это — сюда, это — туда. Стихи свои прочитал. Странные какие-то! Откуда взялись они, непонятно, куда зовут — тоже неясно. Какая перспектива их ждет? Никакой! Прочитал еще раз — и безжалостно сжег! Но по одному экземпляру на всякий случай оставил.
Потом Дзыня приехал на немыслимом «шевроле», целый веер вариантов передо мной развернул: одна больница, другая, при этом одна лучше другой!
— Ну, прямо глаза разбегаются! — ему говорю.— И это все, чего ты в жизни добился?
Обиделся, ушел.
Оставшиеся дни отдыхал я, читал, чего за свою жизнь не успел еще прочесть, с дочкою разговаривал, театры посещал… Но настал все-таки последний день. У всех когда-нибудь последний день настанет!
Встал рано я, по квартире побродил. Жена с дочкою спали еще. Дочь, как специально, накануне тоже заболела, ангиной. Посмотрел я на нее: температура, видно, губы обметанные, потрескавшиеся, спит неспокойно.
Перешла недавно в новую школу. Как радовалась вначале, но потом все так же сложилось, как и в прежней. Человека-то не изменишь!
Я вспомнил, как в один из первых школьных дней она вбежала ко мне в кабинет, торопливо натягивая халатик, радостно закричала: «А у нас гости!»
И вот все расклеилось. Заболела — никто из «гостей» ее не навестил…
Почувствовав, что я смотрю на нее, дочка открыла глаза, улыбнулась.
…В этот день температура поднялась у нее до тридцати девяти. У меня все, что я ни съедал, тем же путем выходило наружу. И даже песик, желая, наверно, внести свою лепту, старательно наблевал посреди ковра.
Только одна жена со свойственным ей легкомыслием не унывала: приплясывала по квартире, подтирала за песиком, тормошила нас.
— Ничего, продержимся! — говорила она.
Потом я делал прощальные визиты.
Дзыня на этот раз не хвастался своими вариантами, поговорили нормально.
— Как ты думаешь, жизнь удалась? — Дзыня спросил.
— Конечно! — ответил я.— Была ведь она? Была! Любовь… тоже. Работа была! Друзья есть. Самое глупое, что можно сделать,— это не полюбить единственную свою жизнь!
Потом я к Лехе зашел, но Леха после ссоры с женой принял меня довольно сурово.
— Ну, все, старик, ухожу в небытие! — сказал я.
— Надо говорить: «В небытиё»! — сварливо проговорил он, и больше никаких эмоций с его стороны не последовало.
Дома меня ждал необыкновенно изысканный ужин, жена подавала все торжественно, гордясь.
— Балда! — сказал я.— Ведь мне ж всего этого нельзя!
Она обиделась. Бодро простившись с дочкой, я погасил свет, лежал на диване, рассматривал полки с книгами, любимые картинки на стенах. Ночь была светлая — возле самого окна светила луна. Потом раздался тихий стук, дверь отъехала, и в щель просунулась кудрявая головка жены.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: