Борис Егоров - Маски

Анну Гавриловну Коржикову посетил неожиданный гость — корреспондент радио.

Когда она открыла дверь, то увидела высокого мужчину с чемоданчиком в руке.

— Неужто опять из Мосгаза? — сказала Анна Гавриловна. — Ой, одолели!

— Нет, товарищ Коржикова, — ответил гость. — На этот раз вы ошиблись. В моем чемодане не гаечные ключи, а магнитофон — аппарат для звукозаписи. Мы готовим передачу, как живут пенсионеры. Разрешите с вами побеседовать.

— Ну, раз так, проходите, раздевайтесь. А эти, из Мосгаза, они никогда не раздеваются. Даже ноги не вытирают. И прямо на кухню…

Корреспондент развернул на столе свою аппаратуру, попросил указать ему ближайшую электрическую розетку и объяснил Анне Гавриловне ее задачу:

— Я буду вам задавать вопросы, а вы отвечайте. Только спокойно, не волнуйтесь и не смущайтесь.

— А что мне смущаться, если вопросы будут правильные? — сказала Анна Гавриловна.

— Вот так. А теперь, чтобы не терять времени, сразу приступим.

— Да, да. Это лучше — не терять. А то мясной на перерыв закроется, и я с обедом опоздаю.

Корреспондент включил магнитофон и начал репортаж:

— Мы сидим за столом в квартире пенсионерки Анны Гавриловны Коржиковой, бывшей ткачихи комбината «Цвета радуги». Анна Гавриловна, скажите, как вы живете, не скучаете ли дома?

— Хорошо живу, — ответила Коржикова. — А скучать мне некогда. У меня ведь не только домашние дела. Еще и работа общественная.

— Какая, разрешите узнать?

— В домовом комитете работаю. То там заседание, то в райсовет пойти надо, а больше по квартирам хожу. Беседую по поводу разных нарушений… Дом у нас большой, новый…

— Это очень приятно, — бодрым, энергичным голосом вставил корреспондент.

— Оно, конечно, так, что приятно. Только некоторые жильцы не берегут этот дом. Вы посмотрите: стены исписаны, стекла внизу в дверях три раза вставляли… Разве так к социалистической собственности относятся? Если уж в своем доме подобное допускают, то представляю, как ведут себя эти люди в других местах. На заводе, например. Для таких все, что не мое, — казенное. А это слово и забыть давно пора! Третьего дня поймала мальчишку из сто двадцать седьмой квартиры. Говорю: «Ты что добро портишь?» А он отвечает: «Какое добро? Оно ваше, что ли?» Каковы родители, таков и сынок!

— Спасибо, Анна Гавриловна. У меня еще вопрос.

— Нет, вы подождите: я еще на тот не ответила. Вот лифт, например, — каждый день ломают. Я уж такую табличку заготовила: «Лифт не работает по вине жильцов». И обратите внимание…

Корреспондент выключил магнитофон, но Анна Гавриловна этого не заметила и продолжала:

— Когда лифт вниз идет, посмотрите на него сверху. У него, несчастного, вся крыша в окурках. Это курильщики бросают через сетку папиросы. Специально лифт останавливаем — крышу подметать…

— Анна Гавриловна, мы отошли от темы разговора. Нас интересует ваша жизнь, где вы бываете, куда ходите. Очень прошу вас не отклоняться.

— Ну хорошо, не буду.

Диск магнитофона снова завертелся.

— Вы спрашиваете, как я свой досуг провожу? Дома мы со стариком в общем не засиживаемся. На прошлой неделе на экскурсию по Москве ездили. В высотном здании были.

— И там вам очень понравилось?

— Понравилось. На самый тридцатый этаж нас поднимали. В две секунды. Ну, такой лифт! Прямо как самолет. Вот я и подумала: нашим бы жильцам его — вмиг бы разломали…

— Не надо больше про лифт, — взмолился корреспондент.

— А вы думаете, легко на такую верхотуру лазать? — отпарировала Коржикова. — Ну ладно, про лифт больше не буду. А про подоконники на лестницах скажу: они все гуталином перемазаны. Думаю, отчего бы это? А потом смотрю — Солдатенков, студент из сто тридцать пятой квартиры, задрал ногу на подоконник и ботинки чистит. Удивляюсь просто: человек науки изучает, а ведет себя — как из темного леса приехал. Я — к редактору домовой стенгазеты. «Нарисуйте, говорю, этого чистильщика ботинок».

— Всё про Солдатенкова? — облегченно спросил корреспондент. — Тогда вернемся к теме беседы. Много ли в вашем доме пенсионеров?

— Много. Вот Лопухова, например, Косичкина, Краснов, Бойко. Хорошие люди, заслуженные. И работой общественной занимаются. Всех, конечно, я не могу назвать. Но еще некоторых припомню. Это Петровичевы, которые любят гвозди в стены забивать… Лавринюки — вечно на балкон разное барахло выставляют. Еще Шутиковы — площадку на лестнице не помыли ни разу. Я ведь их, конечно, не заставляю, но у них есть дети. Две дочки, одна школу недавно кончила, другая в конторе служит. Но уж так эти дочки воспитаны — от черной работы подальше… Сорить — пожалуйста, подметать — ни в жизнь.

— Анна Гавриловна, мы же договорились. Это ведь не для той передачи…

— Для той. Для самой. Если хотите, чтобы порядок был. И пусть все слушают!

— Но вы не на вопрос отвечаете.

— Неважно. Вопрос большой. Прямо проблема целая, как у вас по радио говорят. Строим-строим, а на этом фоне такие безобразия. Подумать надо, — ходят люди в райсовет, просят квартиры, очередниками называются, а приедут в новый дом — и вот те на! Дрова колоть перед дверью! А от этого полы щербатые. И все плитки летят. Это я про Масюкова говорю. Есть тут у нас такой. Шофером на автобусе работает. Вроде ничего парень. И одевается даже… А вот колет дрова. Зачем они ему? Ведь печек в доме нет. Что он, старое вспомнил, как в бараке жил? Мы его вызываем на домком, а он заявляет: «Это мне бабашки нужны были — под диван подкладывать». Это ж какую бабашку на плечах иметь надо!

Коржикова остановилась, чтобы перевести дух. Корреспондент воспользовался паузой и задал следующий вопрос:

— Радиослушателей интересует, каков ваш месячный бюджет. Сколько денег получаете, на что тратите?

Анна Гавриловна помолчала, — видимо, подсчитывала в уме, — и ответила:

— Рублей около двухсот: пятьдесят у меня, да муж приносит сто тридцать. Если без премиальных. Он у меня еще работает, мастером. Покупаем, что нужно. И на книжке есть. А вот в прошлом месяце разориться пришлось: ремонт на кухне делали. Штукатурка с потолка обвалилась. И все из-за этого Масюкова: пришел домой, выпил, что ли, лег на свой диван, взял газетку и заснул. А в ванной краны открыл. Видно, поначалу освежиться думал. Ну и начался потоп. Над нашей кухней.