Андрей Кивинов - Перемена мест

Вадику Лузину однажды Дед Мороз принес в подарок дядюшку вице-мэра. Почему Дед Мороз? Потому что выборы были как раз под Новый год. Вадик, к тому времени достаточно подросший бездельник, сюрпризу чрезвычайно обрадовался и регулярно им пользовался.

Лет пять назад, например, стрельбу открыл в кабаке. Из левого ствола человека ранил. В ухо. Человек сам, конечно, козел — бабу свою для танца пожалел. Такое нельзя безнаказанным оставлять. Даже в ментовке согласились. В другой раз слушок по городу пошел, что Вадик местный наркобизнес крышует. Но слух — дело тонкое. Собака лает — ветер носит, доказательств никаких. Да и что значит — крышует? Если они сами приносят. Как-то в народе проскочила сплетня, что зондеркоманда своя у него имеется. Разбойничают. Налеты на ювелирку, зажиточных граждан и просто пролетариат. Но тоже не факт. Сплетня — это не улика. Зачем ему это, если на одних лекарствах можно больше поднять? На что голимым криминалом мараться, когда есть бюджет? Сейчас Лузин официально — честный бизнесмен, стволы только легальные носит. Не подкопаешься. Да никому и в голову не придет под него копать.

Обо всем этом узнал Вячеслав Андреевич от мелкого романтика, пока они тряслись на стареньком «козлике» для производства следственного действия, известного в народе как «обыск».

Глубокое заблуждение, что для обыска нужна санкция суда. В особо срочных случаях не нужна. Следователь сам выносит постановление, а после обыска уже и санкцию получает. Этим правом Вячеслав Андреевич и воспользовался, благо случай был срочный.

Утром прошел дождь, а приклеенный кусок полиэтиленовой пленки под днищем «козлика» отклеился, поэтому на ноги им то и дело плескало грязью через дыру в днище. Но Вячеслав Андреевич уже не обращал на это внимания.

— Одно другому не мешает, — развеял он Димины сомнения, — своя группировка еще никому не помешала. Авторитет опять-таки. А какой авторитет без группы поддержки?

— Человек, который информацию слил, сам под статьей ходил. Мог очки зарабатывать. Все они общительные, когда пятнашка светит. И с Лузиным у него вечные тёрки. Мог блефовать. А проверить все равно никто бы не дал. Поэтому я и не заморачивался. Все, приехали, вон его берлога.

Дима притормозил у знакомого ему дома со сплошным высоким забором. Они выбрались из «козлика». Ворота, как и предполагалось, оказались на замке.

— Если дома никого, ломать придется.

Он очень хотел сломать, раз уж право имеет. С превеликим удовольствием и собственноручно. Если родина прикажет, даже окна перебьет.

Но Золотов ничего ломать не дал. Легким движением руки извлек из кармана связку изъятых у Лузина ключей:

— Ломают дураки, а умные берут ключи. Охрана есть, не знаешь?

— Кто к нему сунется? А лишние люди в доме — лишние глаза и уши. А народ сейчас какой? Народ меркантильный. Заплати больше — и все секреты выдадут, сдадут с потрохами. Он хоть и Лузин, но каждому ведь рот не зашьешь…

— Понятых ищи, философ! Будем работать строго в рамках УПК.

Если не считать, конечно, левого удостоверения.

— Не, никто не пойдет, — со знанием вопроса возразил мелкий романтик, — бесполезно. Дрейфят все.

— А ты попробуй. Нельзя в нашем деле без понятых.

Дима взглядом Терминатора просканировал территорию. Два маргинала развлекались возле элитного мусорного бака. С двух сторон ныряли в бак, замирали там на некоторое время и показывались обратно, словно синхронные пловцы.

Господа выглядели не совсем опустившимися. Скорей всего из либеральных интеллигентов в далеком или недалеком прошлом.

— Здравствуйте, джентльмены. Полиция, — вежливо представился романтик. — Не желаете ли посидеть в приятной обстановке и отведать качественного алкоголя?

От такого не откажутся даже стойкие демократы, находящиеся в резкой оппозиции к действующей власти.

— Желаем. Очень сильно желаем.

Усадив маргиналов в гостиной на белый кожаный диван и выдав по банке эксклюзивного пива из хозяйских запасов, отчаянные поборники справедливости принялись за осмотр-обыск жилища. А поглядеть здесь было на что. Лузин на себя бюджетных средств не жалел.

Дима не слишком вникал, а Вячеслав Андреевич сразу отметил, что мебель у товарища сплошь из массива красного дерева — никакого заменителя. Знатная мебель, итальянских мастеров (примерно как у него в Москве). Чтобы такой домик отгрохать и обставить, одного тендера на лекарства мало.

Федоров оценивал интерьер с другой точки зрения. Одних шкафов штук десять. Не считая тумбочек и ящичков. Пока все обыщешь! В этой хате бригадой целый день трудиться можно.

Ничего криминального в избушке, на первый взгляд, не было. Даже в бачке унитаза, куда на всякий случай заглянул мелкий романтик. На второй взгляд тоже. Да и что, собственно, они хотели найти? Мешок героина или девушку в подвале на цепи? В лучшем случае незарегистрированный ствол или домашнюю порнушку. Вячеслав Андреевич поехал сюда скорее от безысходности. Сказал «М», говори и «Ж». Не хотелось даже в глазах великозельского истеблишмента выглядеть слабаком, не отвечающим за слова.

Дима же хоть и жаждал мести, но сюда приехал по несколько иной причине. Лучшей возможности решить личную проблему может и не представиться. Служба службой, а за любимую женщину необходимо бороться.

— Послушай… Мы люди прямые. Давай договоримся. Я тебе во всем помогаю. Увезти, привезти, на обыск съездить, допросить, закопать и прочее. Но с одним условием. Ты оставляешь Настю в покое.

— Не понял, — Золотов выглянул из-за створки распахнутого шкафа.

Не переутомился ли коллега, вороша чужое имущество?

— Чего тебе, ты ж из Москвы! Уедешь и через неделю про нее забудешь.

— Я из Калининграда, — поправил майор Фейк, свято помня о легенде.

— Да какая разница?! У тебя там женщин, что ли, мало? Не хватает для коллекции? Видали мы таких, командировочных! По всей стране мотаются, в каждом городе баба ждет. Ты тут порезвишься, поиграешь и свалишь. А нам здесь жить!

— А с чего ты взял, что я с ней играю? Мы просто в одном купе ехали.

— Настя рассказала, — в голосе романтика зазвучали фальшивые нотки, — как вы по курганам гуляли.

— И что еще она тебе рассказала? А может, наоборот, ты ей рассказал? Про завтрак в ресторане, про салфетку. Про Мальвину, которая ко мне приходила. Кстати, я ее не вызывал, сама пришла.

— Слушай, это — твое личное дело. Резвишься ты с проститутками или в города играешь, меня не касается. Только от Насти отстань, — продолжал бороться за счастье Федоров.

Да она, похоже, сама уже отстала.

— Пас меня, что ли? — Вячеслав Андреевич смерил соперника презрительным взглядом истинного арийца.

— Сдался ты мне! Если бы не Настя, я бы тебя в упор не заметил. Я её пас, — эмоционально признался горе-ухажер и тут же поправился: — В смысле следил. В смысле интересовался, как и с кем проводит время. В смысле чтобы оградить ее от ненужных связей.