Борис Карлов - Приключения Мурзилки

Начиная расследование, Мямлик прежде всего решил поговорить с капитаном Зорким.

Каюта капитана находилась прямо напротив выхода из пятнадцатого трубчатого коридора, каждый из которых вёл от центра к периферии. Её внутреннее устройство, казалось, говорило всё о характере хозяина: привинченная к полу больничная кушетка, рабочий стол, кресло и задёрнутый занавеской экран-иллюминатор.

– Рассаживайтесь, – предложил Зоркий. – Нет… чуть-чуть не так… вот вы – немножко влево. А вы сюда. Отлично. Итак?..

Приятели огляделись и поняли смысл перемещений. Теперь они сидели на кушетке на равном расстоянии от её оконечностей и друг от друга. Вместе с капитаном, усевшимся в кресле напротив, они представляли углы воображаемого равностороннего треугольника. Вообще, все предметы в каюте были расположены или строго симметрично, или под прямым углом один к другому. Даже лежавшее на середине блюдечка яблоко было надкусано с двух сторон совершенно одинаково.

Пауза затянулась, и решил Мямлик с чего-то начать.

– Э-э… Хорошая погода нынче выдалась.

Капитан Зоркий и коллега Шустрик задумались. На некоторое время снова возникла пауза.

– Я имею виду, – пояснил Мямлик, – что когда мы улетали, на Земле, то есть, в Москве, была хорошая погода.

Капитан понял и вежливо кивнул. Шустрик, углубившийся в дебри магнитных полей, излучений и эфирных потоков, отражающих погоду в космосе, тоже понял и радостно закивал.

После этого Мямлик наконец заговорил по существу.

– Скажите, господин капитан, где хранился этот ваш ключ, до того, как его слямбз… то есть, до пропажи?

– Ключ хранился в центре управления, у всех на виду, – ответил капитан сухо и отчётливо.

– На что он похож?

– Пластиковая карта величиной с ладонь.

Всякий раз, выслушав ответ, Мямлик несколько секунд посвистывал пустой трубкой и произносил многозначительное «ага…».

– Кто и когда видел его в последний раз?

– Я, – капитан Зоркий опустил голову.

– Вы?! – удивился Шустрик.

– В ночь пропажи.

– С этого места, пожалуйста, поподробнее!

– Пожалуйста, мне нечего скрывать. В ночь пропажи я обнаружил в своей каюте записку…

– Каюты не запираются? – снова заговорил Мямлик.

– Запираются, но только изнутри. На листке бумаги от руки было написано всего несколько слов: «Берегите ключ запуска. Кое-кто намерен вас скомпрометировать».

– Вы сохранили эту записку?

– Дослушайте. Я немедленно отправился в центр управления, забрал ключ, вернулся в каюту и спрятал ключ вместе с запиской в ящике стола. После этого я лёг спать. Однако тревога меня не покидала. Я встал, оделся, прошёл в центр и запустил программу комплексной проверки всех систем. Я убедился, что звездолёт находился в полной исправности – от главного двигателя до мусоросборника. И только утром, открыв ящик стола, я обнаружил пропажу ключа и записки.

– Их не могли украсть в то время, пока вы спали?

– Это исключено. Я, как и все другие члены экипажа, имею привычку запираться изнутри.

– Остаётся только время, когда вы отсутствовали. А именно…

– Двадцать три минуты, включая дорогу туда и обратно.

– Ага… – сказал Мямлик и посвистел трубкой. – Вы кого-нибудь подозреваете?

Капитан Зоркий помолчал, опустив глаза.

– Я бы не хотел бросать тень на своего товарища…

– И всё-таки.

– В тот момент, когда я возвращался из центра, мне показалось, что штурман Кротик торопливо удаляется по коридору.

– Ага!

– Коридор имеет форму кольца, по внутренней стороне которого мы ходим. Если кто-то удаляется, то сначала теряется из виду его голова, затем туловище и только в последнюю очередь – его ноги.

– Вы хотите сказать, что узнали штурмана по ногам?

– Вернее сказать, по носкам. Только по носкам и можно распознать члена экипажа в зоне периферии, если он на достаточном расстоянии. Ботинки, как видите, у нас у всех одинаковые, довольно грубые – чтобы было удобнее цепляться за скобы. А носки разные. У Кротика – жёлтые, в чёрную полоску.

– Вы говорили другим о том, что видели?

– Да, мы не раз собирались и обсуждали сложившуюся ситуацию. После пропажи все относятся друг к другу настороженно и не болтают лишнего. Я уверен, что у каждого, как и у меня, заготовлен подробный рапорт о случившемся.

– Хорошо, господин капитан, – Мямлик поднялся с места. – Благодарю вас за предоставленную информацию. Надеюсь, что мы разберёмся в случившемся ещё до прибытия инспекции.

Зоркий щёлкнул каблуками и кивнул. Шустрик и Мямлик шаркнули ножками и вышли.

В каюте, которую занимал штурман Кротик, до идеального порядка было далеко. Пол и стол были завалены чертежами, космическими картами, расчётами и таблицами. Сам хозяин, крикнув из-за двери «сейчас!..», поднявшись с колен, по рассеянности протянул вместо руки линейку, а потом заговорил, позабыв вынуть торчавшие изо рта чертёжные инструменты.

– Гагуге ывы…

– Что? – переспросил его Шустрик.

– Здравствуйте, извините… ой!.. за беспорядок, – выговорил Кротик, успев кое-как сложить бумаги и до крови уколоться циркулем. – Прошу вас…

Друзья-детективы присели на край продавленной койки. Под наброшенным на неё сверху байковым одеялом угадывалась неприбранная постель.

– Да-да, очень рад, слушаю… – прекратил, наконец, суетиться хозяин и замер, облокотившись о некое подобие подоконника под светящимся иллюминатором.

– Скажите, господин Кротик, – обратился к нему Мямлик, – в ту ночь, когда пропал ключ запуска, вы покидали свою каюту?

– Нет, нет! Сколько раз можно говорить – нет!..

– Разве мы у вас уже спрашивали?..

– Не спрашивали вы, так спрашивали другие.

– Кто именно?

– Все!

– Вам не трудно повторить ещё раз, специально для нас?

– Нет, не трудно… извините. В ту ночь, как и в большинство других ночей, я трудился над построением точной многомерной карты вашей Солнечной системы. А когда я работаю, то совершенно забываю об окружающем. Иногда я засыпаю прямо на полу, с инструментами в руках и в зубах. Теперь вы понимаете, почему меня так раздражают вопросы о дурацких хождениях по коридору! О каких прогулках может идти речь, когда в голове сложнейшая цепочка из цифр, знаков и геометрических фигур, гармонию которой может разрушить любой идиотский стук в дверь!..

– Хм… Извините, если мы разрушили… гармонию вашей мысли, – выразил сожаление Мямлик.

– Ничего, валяйте дальше. Я ведь знал, что вы придёте.

– Тогда позвольте задать вам необычный вопрос. У вас не пропадали носки?

– Что?..

– Носки. Жёлтые, в чёрную полосочку.

– Ах, вы об этом… Неужели вы думаете, что кто-то из наших способен на такие шутки? Чепуха, скорее всего, капитану померещилось.