Роберт Ладлэм - Дорога в Гандольфо

В общем, или продление контракта, или тюрьма.

Так Сэм, патриотически настроенный гражданин и солдат, продлил срок своей военной службы. И когда ни на йоту не уменьшавшийся беспорядок в Индокитае и в самом деле ударил по его участникам, Дивероу перевели в Вашингтон.

И вот теперь, наблюдая из окна своего кабинета, как внизу, у контрольно-пропускного пункта, военная полиция проверяет выезжавшие машины, он думал о том, что от будущей гражданской жизни его отделяют всего-навсего один месяц и три дня.

Было начало шестого. Через два часа Сэму предстояло сесть в самолет в аэропорту Даллеса. Чемодан с вещами, который он собрал еще утром, находился в офисе.

Четыре года — два плюс два — подходили к концу. Время немалое, и он подумал, что мог бы негодовать по этому поводу, если бы не то обстоятельство, что оно не прошло для него даром. Весть о беспределе коррупции, царившем в Юго-Восточной Азии, достигла и иерархических коридоров в Вашингтоне, обитатели коих знали, что представляет собою Сэм. И он получил столько предложений от престижных юридических фирм, что был не в состоянии ответить на них и даже хотя бы ознакомиться с ними. Да он и не собирался изучать их, поскольку они никоим образом не привлекали его. Точно так же, как и то дело, которое в настоящее время лежало у него на столе.

Снова — проделки махинаторов. В данном случае речь шла о полной дискредитации одного из высших чинов, генерал-лейтенанта Маккензи Хаукинза.

Сначала Сэм несказанно удивился. Маккензи Хаукинз был выдающимся человеком, одной из легенд, порождаемых культами, и по крутости своей не уступал самому царю гуннов Аттиле.

Хаукинз занимал прочное место на военном небосводе. «Бэнтем букс» вскоре после окончания второй мировой войны выпустило несколько томов его биографии, причем принадлежавшие «Ридер дайджест» права на их издание были проданы еще до того, как на бумаге появилось первое слово. Голливуд же потратил до неприличия огромную сумму на фильм о жизни героя. Антимилитаристы превратили имя знаменитого солдата в символ ненависти к фашизму.

Биография Хаукинза получилась не совсем удачной, поскольку сей субъект не отличался общительным нравом. В нем ясно просматривались такие черты характера, которые отнюдь не усиливали привлекательность его образа. Правда, первое место в его жизнеописании занимали четыре жены отважного воина, а не сам он.

С фильмом же дело обстояло еще хуже, поскольку он практически весь состоял из батальных сцен, за которыми не было видно человека. Ну а то, что актер, игравший Хаукинза, кричал своим людям под грохот пушек; «Бейте этих безбожников, вздумавших надругаться над американским флагом!» — было, конечно, не в счет.

Голливуд также уделил внимание четырем женам бесстрашного воителя, а заодно и некоторым подробностям, поведанным техническим советником студии, И заключались эти подробности в том, что Маккензи Хаукинз поимел одну за другой трех небольших звездочек экрана, а потом совершил половой акт с женой продюсера картины в его же собственном бассейне, в то время как разъяренный супруг наблюдал за ними из окна своей гостиной.

И, тем не менее, продюсер не остановил съемку. Еще бы ему ее остановить: как-никак было уже затрачено почти шесть миллионов долларов!

Такие проколы могли бы смутить кого угодно, но не Мака Хаукинза. И он, беседуя с друзьями, высмеивал сценаристов и развлекал их россказнями о Манхэттене и Голливуде.

Затем его направили в военный колледж, где он начал овладевать новой для себя специальностью: разведкой и тайными операциями. И его друзья, зная, что подобной деятельностью занимается харизматический Хаукинз, почувствовали себя в большей безопасности. За два года упорного труда он настолько познал все тонкости разведывательного дела, что его инструкторам было уже нечему учить своего ученика. И, изучив буквально все, что касалось его новой специальности, полковник стал бригадным генералом.

Тогда-то его и послали в Сайгон, где эскалация враждебности превратилась в широкомасштабную войну. И в обоих Вьетнамах, и в Лаосе, и в Камбодже, и в Таиланде. и, наконец, в Бирме Хаукинз подкупал военных и гражданских чинов. Доклады о его деяниях за линией фронта и на нейтральных территориях вызывали со стороны Хаукинза «защитную реакцию» в форме логически основанной стратегии. Он пользовался такими неортодоксальными и преступными методами, что находившееся н Сайгоне подразделение службы «Джи-2» спасалось только тем, что отрицало его существование. Но все имеет свои границы. И даже применяемые в тайных операциях методы.

Если на первом месте стояли интересы Америки, — а они стояли именно там, — то Хаукинз не видел причин, по которым ему не следовало бы применять используемые им в своей работе методы.

Для Хаукииза Америка всегда была на нервом месте, Независимо ни от чего.

И поэтому Сэм Дивероу считал, что немного грустно, когда такие люди, как генерал Хаукннз. выбиваются из седла жульем, получившим то, что имело, только благодаря тому, что так удачно прикрывалось флагом. Теперь Хаукинз был вызывавшим раздражение в дипломатических кругах львом и вследствие закулисной игры подлежал устранению. И люди, которым надлежало бы поддержать честь его генеральского мундира, делали все возможное, чтобы как можно быстрее утопить его, на что, если уж совсем быть точным, отводилось всего десять дней.

Конечно, Сэм должен был бы получить удовольствие от подготовки дела против мессианских задниц, одна из коих принадлежала Хаукинзу. И, несмотря на некоторые чувства, которые он при этом испытывал, ему предстояло довести порученное ему дело до конца. Это было его последнее задание в канцелярии генеральной инспекции, и он не хотел еще одной двухгодичной альтернативы. Однако на душе у него было нелегко. Хаук, или Ястреб, как называли сокращенно генерала, даже будучи запутавшимся фанатиком, если он, конечно, таковым являлся, заслуживал все же гораздо лучшей участи, нежели ту, которую ему готовили.

Вполне возможно, думал Сэм, что состояние легкого смятения, в котором он находился, вызвано полученной из Белого дома оперативной бумагой, предписывавшей выискать в моральном облике Хаукинза нечто такое, чего бы тот не смог отрицать, а заодно и выяснить, не лечился ли он у психиатра.

Психиатр! Иисус Христос! Они никогда ничему не научатся.

Сэм отправил в Сайгон группу экспертов из генеральной инспекции для сбора любой информации о генерале. Сам же он вот-вот должен был улететь в Лос-Анджелес.

Бывшие жены Хаукинза жили на расстоянии трех миль одна от другой — от Малибу до Беверли-Хиллз. И иметь с ними дело было куда лучше, нежели с любыми психиатрами. Боже ты мой, психиатры!..