Михаил Задорнов - Умом Россию не поДнять!

Немцы спустились к деревне, «табор» запрыгал. Импресарио подошел к одному из немцев и легко заговорил с ним... по-немецки! Хорошее образование все-таки получают африканские пастухи в Кембридже! У камелька мама вождя уже наверняка приготовила свой задумчиво-счастливый взгляд. За доллар все становятся профессионалами!

Я покидаю саванну. Прощальный взгляд на Килиманджаро. К сожалению, мой отец так и не узнал, что мне удалось воплотить его мечту – вдоволь попутешествовать.

Отец писал книги об истории России. Герои его романов – моряки, офицеры, цари, политики, крепостные, вольные, казаки... Большей частью люди реальные. Папа много читал, изучал историю, дипломатию, мореплавательное дело, языки...

Главной комнатой, куда нам без разрешения не дозволялось входить, был его кабинет с библиотекой, глядя на которую я с ужасом думал, что столько книг мне не перечитать никогда в жизни. Книги он покупал не только для того, чтобы знать историю и литературу. Он видел, как мы с сестрой из любопытства вытаскивали иногда с полок какую-нибудь книжку или альбом, рассматривали картинки и пытались читать, не всегда понимая, что там написано. Эту библиотеку он собирал ради нас! Считал, что книги могут развить у ребенка интересы, которые защитят его в жизни от обывательской тягомотины.

Однажды, когда мне было лет десять, отец позвал меня в кабинет, показал, какую купил старинную книжку с удивительно красивыми картинками-гравюрами. Называлась книжка загадочно и романтично «Фрегат “Паллада”». Слово «фрегат» отдавало чем-то настоящим, мужским, военным... Морские бои, паруса, загоревшие лица в шрамах и конечно же другие страны со своими романтическими опасностями. «Паллада» – наоборот – нечто изящное, величественное, гордое и неприступное. К тому времени я уже знал некоторые мифы. Афина Паллада мне нравилась больше остальных греческих богов. В ней чувствовалось достоинство. Она никому не мстила, как Гера, не интриговала, как Афродита, и не жрала детей, как ее папаша Зевс.

С этого дня в течение года мы с папой раза два-три в неделю уединялись в его библиотеке, он читал мне вслух о кругосветном путешествии русских моряков, и на час-полтора отцовский кабинет становился нашим фрегатом.

В Сингапуре нас окружали многочисленные джонки торговцев. В Кейптауне мы любовались Столовой горой. В Нагасаки к нам на борт приходили самураи. В Индийском океане наши моряки успели вовремя расстрелять из бортовых пушек надвигающийся столб смерча.

Конечно, с тех пор время изменилось. Новые биоритмы овладели новым поколением. Когда недавно в одном из московских детских домов я посоветовал детям прочитать «Фрегат “Паллада”», кто-то из детей спросил: «А там про гоблинов написано?»

Бедное поколение, оглушенное Голливудом, попсой и реалити-шоу. Сколько же недополучит оно в жизни счастливых моментов, если, слушая музыку, из семи нот слышит всего три?

Однажды одного из своих коллег-писателей в пять утра, после какой-то очередной ночной презентации, я позвал на берег Балтийского моря в Юрмале полюбоваться восходом. Он смотрел на вырастающее над горизонтом солнце секунды три, потом сказал огорченно: «Знаешь, а у Галкина популярность не падает. Чем ты это объяснишь?» Я хорошо отношусь к Галкину, но думать о его популярности на восходе мне не хотелось. Я посмотрел на своего коллегу. Несчастный! Он никогда не сможет отличить уху с затушенной в ней головешкой от рыбного супа из пакетика.

Банкиру я показывал фотографии, сделанные в Гималаях. Он весьма трезво заметил: «Зачем туда надо было ездить? Такие фотографии можно сделать и у нас на Кавказе». Несчастный! Он никогда не улыбнется петазитису орвендису и не порадуется цветущему евпаториуму, потому что они никогда не дадут прибыли его банку.

Там, в Гималаях, с группой туристов на самолетике я облетал Эверест. Рядом со мной сидела жена одного из наших известных кинорежиссеров. Когда за окошком пропорола пузатые облака вершина нашего мира, природный накопитель космической мудрости – Джомолунгма, соседка меня спросила: «А правда ли, что в Катманду ювелирка даже дешевле, чем в Арабских Эмиратах?» Бедная! Сколько счастливых моментов она пропустит в своей жизни, богатой многополярными ощущениями, из-за погони за двуполярным удовольствием.

Папа любил гулять по лесу, по берегу моря в Юрмале. Он мог остановиться и неподвижно наблюдать закат. Однажды он обратил мое внимание на то, как на закате в прибрежном лесу затихают птицы и начинают стрекотать кузнечики. Он считал, что у людей, которые не слышат природу, удовольствия плоские, как музыка из трех нот: ресторан, тусовка, секс, казино, новая покупка... Ну, еще радостно, если сняли колеса с машины соседа или в офис к коллегам нагрянула налоговая и инспектор, увидев вокруг дорогую обстановку, воскликнул: «Какая красота неописуемая!»

Природа – это проявление Бога на Земле. Кто ее не чувствует, в том нет Бога!

Неужели я не смогу никого обучить тому, чему обучил меня отец? Эта печальная мысль стала вдруг с возрастом перерастать у меня в какую-то безнадежную скорбь. Но я решил не сдаваться. В популярной рижской газете поместил объявление от своего имени: «Кто из молодых людей прочитает книгу Гончарова „Фрегат “Паллада”“, тому я выплачу двадцать долларов». Да, я решил приколоться! Сыграть в резонанс с современными биоритмами.

Почему в Риге? Потому что в Латвии дети особенно придавлены, как могильной плитой, плоскостным форматом западного мышления. Все российское у них считается некрутым. Власти вообще борются с русским языком, и скоро даже в русских школах русскую литературу будут преподавать на латышском или на немецком. Учителя жалуются, что ученики старших классов в слове «здравствуй» могут сделать до четырех-пяти ошибок. Политизированные учителя и родители гоняют детей на демонстрации в защиту русского языка, от чего дети еще больше тянутся к о’кеям, а также к голливудским годзиллам и покемонам. Они уверены, что на пасхальное приветствие «Иисус воскрес!» надо с восторгом отвечать «Вау», точно знают, где находятся Лос-Анджелес и Лазурный берег, но даже не подозревают, что на земле есть Владивосток или Самара. На вопрос «Что такое Урал?» могут ответить: «Болото в Венгрии».

Одной из девочек в пятом классе какая-то ведунья, посмотрев ее гороскоп, сказала, что в прошлой жизни в Средние века она жила в Сибири. Девочка заплакала: «Ну почему я такая несчастная! Все мои подруги в Средние века жили кто в Италии, кто во Франции, а я в то же время – в СССР». При телевизионном опросе на улице мальчик на вопрос «Кто такой Гитлер?» ответил: «По-моему, это главный нападающий сборной Англии по футболу». Ну что ж, одно слово он угадал – нападающий. Рига была идеальным городом для эксперимента: выудить хоть что-то наше из почти уже не наших детей.