Матвей Ганапольский - Чао, Италия!

Вряд ли кто догадается, что это именно эта площадь и эта замочная скважина, взглянув в которую, ты одновременно видишь арку и двор, принадлежащий Мальтийскому Ордену, Собор Святого Петра, принадлежащий государству Ватикан. И, конечно же, саму Италию, которая, в виде римских улиц, заполняет пространство от собора до двора и арки мальтийцев.

Заметь, загадка вполне в духе Дэна Брауна. Думаю, что скоро у него в новом романе мы ее обнаружим.

Эти ворота, между прочим, несколько раз в году открыты. Например, во время официальных приемов в День Мальтийского Ордена.

А если тебя примут в Орден, то ты будешь одним из приблизительно тринадцати тысяч его членов.

– Это будет правильным решением, – заявил я самодовольно. – Потому что у меня для них есть плодотворный бизнес-проект. Но для этого нужно будет снести эти старые обветшалые ворота. На их месте я бы поставил двадцать одинаковых новых ворот, вкрутил бы в них двадцать замочных скважин и пустил двадцать очередей. И установил бы таксу: один разок посмотреть – три евро! Дашь мне номер телефона Магистра Мальтийцев, я отправлю ему эсэмэску. Соберем много денег и поедем втроем искать Святой Грааль!..

– Гениальная идея! – восхищенно воскликнул Алексей. – Только помни, что перед поездкой за Граалем тебя заставят заниматься тем же, что и они – благотворительностью. Орден собирает деньги среди аристократии и направляет в самые неожиданные точки земли. Они держат свои медицинские клиники, помогают бороться с эпидемиями.

Но, если твои идеи пройдут, то у них в штаб-квартире на Via Condotti, рядом с портретом Павла I повесят и твой портрет.

Однако, по поводу замены старых ворот на новые я хотел бы сделать одно замечание, которое, возможно, поможет тебе сэкономить деньги.

Замечено, что на туриста, который приехал в Италию в первый раз, он производит впечатление довольно неряшливого и неопрятного города.

Это меня всегда удивляло. Я даже помню реплику одного высокопоставленного российского чиновника, который решил посмотреть Рим. А его по городу сопровождала прекрасный знаток Италии Людмила Хаустова-Станевская – автор великолепного путеводителя «Рим в ореоле легенд и преданий».

Так вот, этот чиновник как-то брезгливо вопрошал, почему город такой грязный и почему его чистоту как-то не поддерживают.

И я помню замечательный ответ Людмилы Яковлевны: «Знаете, Рим – как пожилая аристократическая дама. Она не стесняется своих морщин и не скрывает их».

Полагаю, это точное и остроумное замечание.

Моя любимая площадь в центре Рима – Piazza Navona.

Это такая овальная площадь, где когда-то находился стадион императора Домициана. Когда-то именно в этом цирке римляне научились, применяя определенную систему кранов, заполнять его водой и устраивать потешные «морские» бои между гладиаторами.

В память об этом – название Площадь фонтанов.

И даже в названии вы слышите отзвук моря: Piazza Navona, nave – вы угадываете слово «навигация», тут общий корень.

Замечательные фонтаны Бернини, два из которых сделаны его учениками – это Фонтан мавра и Фонтан Нептуна. А посередине – совершенно потрясающий памятник итальянского Возрождения – Фонтан четырех рек – Qattro Fiumi. По тогдашним временам это были главные реки – Дунай в Европе, Нил в Африке, Ганг в Азии и Рио дела Плато, так они раньше называли Амазонку в Латинской Америке.

Все эти четыре божества – своеобразный гимн могущественной речной стихии. И хотя Рим стоял и на море – Мarum Nostro, но тем не менее реки были важными персонажами в пантеоне римских богов. И в этом фонтане эти боги поддерживают очередной египетский обелиск с иероглифами, возвышают его.

А рядом церковь Святой Аньезы, которую строил другой великий зодчий – Франческо Борромини, коллега Бернини, одно время его соперник. Борромини, между прочим, был очень ранимым человеком и кончил свою жизнь самоубийством, наколовшись на шпагу. Он оставил после себя несколько важных работ, ажурных храмов.

Так вот, увидев, что Бернини работает над Фонтаном четырех рек, он ему сказал: «Конечно, ты хорошо придумал эти фонтаны, но с водопроводом у тебя будут проблемы, у тебя не будет бить вода!»

Бернини впал в панику, ведь скоро приедет папа, нужно будет открывать этот фонтан, нужно предъявлять работу и получить деньги, в конце концов.

Строители начали все проверять и заверять Бернини, что все в порядке. И Бернини обиделся на Борромини до такой степени, что посадил свои божества так, что ни одно из них не смотрит на его церковь Святой Аньезы. А то божество, которое смотрит прямо на церковь, как бы случайно загораживает взгляд рукой.

Кстати, то, что божества четыре – это не случайно. Надо сказать, что цифра четыре для итальянцев крайне значима. Например, quattro stagioni – четыре времени года у Вивальди или Чайковского.

Есть знаменитая итальянская пицца quattro formaggi – четыре сыра.

Никогда не забуду, как я сидел на скамейке, на площади Навоны – я люблю там бывать и смотреть, как художники на этом римском Монмартре моментально рисуют портреты. Это прекрасное место с очень хорошей аурой. Так вот, я сижу и вижу, что мимо меня идет «воскресный папа», который, с измученным видом тащит ребенка через площадь – ему его выдали на прогулку. И ребенок кричит: «Papa, come si chiama questa fontana?» – «Папа, как называется этот фонтан?» Отец отвечает: «Четыре времени года».

Я был рядом и в тон ответа пошутил: «Четыре сыра…»

Ребенок засмеялся, а отец посмотрел на меня с ненавистью и потащил ребенка дальше…

Но, если помнишь, я начал с того, что Рим немножко почистили, все начинает принимать свой цвет. Выяснилось, что можно поиграть этим цветом – та же площадь Навоны оказалась состоящей из цветных домиков, хотя в таком запустении, которое было много лет, был определенный шарм, оно смотрелось как остатки прошлого.

Мы уже отмечали, что Рим – это конгломерат разных эпох. Тут нет, как во многих других городах, четкого исторического центра, как, например, в Москве, где вот Кремль, а на окраинах спальные районы.

В Риме все как бы произрастает одно из другого – одна эпоха из другой. Это производит потрясающий эффект. С одной стороны, ты видишь эти памятники древнего Рима и понимаешь, что они не служат обрамлением – они и есть содержание города. С другой стороны – средневековые великолепные дворцы, храмы, церкви.

Эти тысяча церквей римских, они создают уникальный ансамбль, они перекликаются друг с другом.

Перекликаются в прямом смысле, потому что они видны друг другу.

На холме над площадью Испании стоит храм Trinita Dei Monti – Троица на холме.