Ден Истен - Двое в лифте. Рассказы

Вася вылетел за дверь и сразу же столкнулся с сыном, двенадцатилетним Вовкой. Тот, держа хоккейную клюшку, с удивлением уставился на отца.

– О, пап! А ты чего?

– Привет, сынок! – на ходу поприветствовал Вася. – Мама твоя не в настроении. Выживу – расскажу!

Торопливо сбежал по лестнице. Был он босиком, в одной футболке и спортивных штанах.

– Пап, а ты куда? – крикнул Вовка и тут же отскочил в сторону, потому что из-за двери вылетела мать.

– О, мам! А ты чего?

– Привет, привет, сынок! – крикнула Галя. На ней был домашний халат и сапоги. Отобрала у сына клюшку и, держа ее наперевес, полетела вниз.

– Мам! Это моя клюшка! – возмутился Вовка.

– Прости, сынок! – донеслось снизу. – Но мне она сейчас нужнее! Ты поешь! Там котлеты и суп!

Вовка прислушался, но услышал только шелестение отцовских голых пяток и цокот каблуков матери. Пожал плечами и вошел в квартиру.

***

– Стой, паразит! – орала Галя, размахивая клюшкой. Бежать было неудобно. Сапоги на шпильке для подобных забегов годились мало.

– Да нифига! – обернулся на бегу Вася, резво перебирая ногами по снежному насту.

Прохожие с удивлением смотрели на них, бегущих в сторону детской коробки-катка.

Вася залетел на лед и, скользя, выбежал на середину, распугав малолетних хоккеистов. Обернулся и посмотрел на жену, в растерянности застывшую у бортика. Она коснулась мыском сапога зеркальной поверхности, не решаясь сделать шаг. Васька с облегчением выдохнул, выпуская проспиртованное облачко пара.

– Домой можешь не приходить! – Галя с угрозой помахала клюшкой.

– И не приду! – Вася стал пританцовывать. Совсем не от веселья, просто голые пятки обжигал лед.

– Холодно тебе, да?! – злорадно спросила жена. – Заболеть не боишься?

– После двадцати лет жизни с тобой я уже ничего не боюсь! Да после тебя мне сам черт – друг и брат! – запальчиво выкрикнул Васька. – А если заболею и помру, то пусть похоронят меня с почестями! И пусть ко мне на могилку приходят Вовка и Анька! А еще Колька пусть за меня стакашек опрокинет, за друга своего! А ты туда чтобы носа не показывала! Я тебя там видеть не желаю!

– Ты деньги пропил! Все! – горестно бросила Галя и пошла прочь, волоча за собой клюшку.

Вася виновато вздохнул. Он прекрасно понимал, что это была последняя капля в чашу терпения жены.

Когда Вася, синий от холода, поднялся на свой этаж, у двери его ждал старый чемодан, любимая гитара, поломанная удочка и пара зимних ботинок. Вася уже было потянулся к звонку, но тут же передумал. Ибо вину свою чувствовал отчетливо. Нащупал в кармане треников несколько смятых купюр, обулся, подхватил свой нехитрый скарб и нажал на кнопку вызова лифта.

Полгода спустя…

– Ой, подождите! – Галя подбежала к закрывающимся дверям лифта. Между уже готовыми сомкнуться створками вылезла широкая мужская ладонь – двери, наткнувшись на преграду, разъехались.

– Спасибо вам огромное! – Галя забежала в кабинку, готовая одарить галантного незнакомца благодарной улыбкой. Улыбка так и погасла на взлете – перед ней стоял Вася, с которым она не виделась с зимы.

– Ты?!!! – удивилась она. – Ты что делаешь в моем лифте?!

Вася улыбнулся, потер гладко выбритые щеки.

– А с каких пор лифт стал твоим? – поинтересовался он. Был он трезв (что удивительно), опрятно одет (что подозрительно) и благоухал хорошим парфюмом (что вообще было за гранью).

– Ты меня прекрасно понял, – смутилась Галя. – Зачем пожаловал?

– Пришел навестить тебя и детей, – ответил он.

– Анька в институте, Вовка у друзей. А вот лично я – тебя не звала!

Двери лифта закрылись. Вася потянулся к кнопке нужного этажа.

– Не-не-не, дорогой! – запротестовала Галя. – Давай-ка выкатывайся, я тебя видеть не хочу! Детям скажу, что приходил, и на этом – всё!

– Давай чаю хоть попьем, а? – нахмурился Вася. – Как в старые добрые времена.

– В старые и добрые времена ты кроме коньяка и водки ничего не пил. Иди свою цистерну со спиртом допивай! Вместе со своим драгоценным другом Колей! – Галя была непреклонна. – Кстати, он что, тебя выгнал, да? Ты даже ему надоел!

Вася упорно нажал на кнопку. Кабина дернулась и поплыла вверх.

– Ты глухой, что ли? – возмутилась Галя. – Я тебе, кажется, русским языком сказала: видеть тебя не хочу!

Она ударила по оплавленной кнопке «стоп». Лифт дернулся, останавливаясь.

– А мы все-таки попьем чаю! – Вася надавил на кнопку восьмого этажа. Лифт загудел и продолжил движение.

– А я сказала, нет! – палец утопил красную кнопку до упора. Кабина замерла.

– А я настаиваю! – Вася надавил на кнопку. Лифт не двигался. Палец снова нажал, с тем же результатом – лифт стоял.

– Ты лифт сломал! – взвизгнула Галя. – Ну вот почему там, где ты появляешься – всегда разруха и хаос?!

– Краски не сгущай, – растерянно пробормотал Вася. – Я созидатель. Ну или скромно – творец!

– И что же ты создал такого выдающегося, творец? – ехидно поинтересовалась жена.

– Детей наших! Будешь спорить? – язвительно спросил Вася, щелкая кнопкой. – Да что за ерунда?!

– А не надо было своими ручонками шаловливыми на кнопочки нажимать! – зло ответила Галя.

***

У дверей лифта на третьем этаже собрались соседи, возмущенные тем, что теперь им придется подниматься на свои этажи по лестнице.

– Васька! Ты на кнопку вызова диспетчера нажми! – грохотал в створки лифта Михаил, грузный мужчина, живущий на пятом этаже.

– Мишаня! Ты самый умный?! Я ее нажал, так она провалилась! – донеслось глухое. – Ты звякни диспетчеру или там куда надо… в аварийку, что ли…

– Васька! – возмущалась баба Капа, соседка с шестого. – Пришел, мудозвон, лифт сломал! Зачем приперся?!

– Уважаемая Капитолина Алексеевна, идите лесом! – донеслось из-за створок лифта.

– Галка! Тресни его чем-нибудь тяжелым! – приказным тоном выкрикнула бабулька.

– Да нет у меня ничего тяжелого, баба Капа! – отозвалась Галя.

– Слышь, Васька?! Нассышь в лифте, я тебя, контрацептив ты дырявый, заставлю там все вылизывать! – бушевала баба Капа.

Стоящая рядом с бабкой интеллигентного вида и предпенсионного возраста женщина в ужасе прижала руки ко рту. Это была Ольга Семеновна, соседка с девятого этажа, профессор кафедры русского языка гуманитарного вуза, а заодно и доктор филологических наук.

– Капитолина Алексеевна, голубушка! Не стоит так выражаться. Как сказал Тургенев: «Берегите наш язык, наш прекрасный русский язык – это клад, это достояние…»

Баба Капа нетерпеливо перебила.

– Не лечи меня, Олька! Как пел Юрий Хой: «Матерщиной нашей русской обложи и не ссы! Как учили нас деды, как учили отцы!»

Бабка затрясла седыми волосами, притоптывая в такт играющей в голове мелодии. Ольга Семеновна закатила глаза и покачнулась, казалось, еще немного – и она упадет без чувств. Хорошо, сосед Михаил вовремя поддержал. А баба Капа уже поднималась по лестнице, тряся головой и напевая что-то там из репертуара "Сектора газа"…