Владимир Буев - В иных мирах я тоже как-то шастал. Пародии на стихи Михаила Гундарина. Часть I

В средневековых восточных государствах было принято при дворе просвещённого монарха иметь своего придворного поэта. Писали стихи для услады монархов Рудаки и Хакани, Фаррухи и Унсури, и многие менее известные поэты.

Не скажу, что Владимир Буев – личный пародист Михаила Гундарина, но стихам своего со студенческих лет друга он уделил особое внимание. И вот перед читателями первая часть трёхтомного совместного собрания этих двух авторов.

Поэту и пародисту положено быть людьми с разными вкусами и разным пониманием литературы. Гундарин стремится к гомерическим чувствам и космическим катаклизмам, с ними связанным:

Разорви картонный чехол эфира,

Расскажи о том, кто сейчас в отъезде

(Сердцевину правит чужого мира

Сквозь густой холодок созвездий).

Покажи нам правила без награды,

Золотые лилии вне закона,

На пороге тяжёлого перепада,

На ступеньке плацкартного, блин, вагона…

Понять, где происходит действие этого стихотворения, увы, просто невозможно: с одной стороны, это может быть космос, где «разорван картонный чехол эфира», а «сердцевину чужого мира» правит некто, «кто сейчас в отъезде». С другой стороны, лирический герой требует показать ему золотые лилии (видимо, на гербе французских королей), причём, сделать это нужно «на ступеньке плацкартного, блин, вагона».

Всё это производит впечатление, хотя кажется, что автор пытается придать планетарный масштаб известной ситуации, описанной в своё время поэтом Михаилом Львовским в одной-единственной фразе: «Вагончик тронется, перрон останется». Впрочем, писал же когда-то Маяковский, что гвоздь у него в сапоге кошмарней, чем фантазия у Гёте.

Владимир Буев же стремится перевести фантастику Гундарина в приземлённую картину обыденной реальности:

Не болтай о пустом, немая дева.

Раз ослепнув, не различай предметов.

Не дождёшься ты ни шального гнева.

Ни того, что люди зовут пиететом.

Шевеленьем губ меня не притянешь.

И морганьем в сердце не вкинешь зноя.

Я тебя провожу до вагона. Сядешь

Ты не в люкс, не в плацкарт, а поедешь стоя…

Нет ни чехла эфира, ни сердцевины чужого мира: лирический герой Буева провожает на поезд немую и, судя по всему, слабовидящую деву. Бедняжка не различает предметов и тщетно пытается соблазнить героя шевеленьем губ и морганьем, но тот непреклонен. Он запихивает свою спутницу даже не в плацкартный, а в общий вагон. Вот до чего доводит людей привнесённый в обычную жизнь космический хаос.

Надо сказать, что подобная ситуация в дуэте поэта и пародиста встречается регулярно, и на внеземные фантазии Михаила Гундарина следует скептический приземлённый ответ Владимира Буева. Но есть и другие варианты. Они появляются, когда поэт уходит от постмодернистского хаоса к классическому упорядоченью. А пародист, на самом деле, очень зависим от поэта, которого пародирует, и в случае Гундарина/Буева это прекрасно видно:

Ты устала, я тоже устал,

Новый день не несёт исцеленья.

Помутился июльский кристалл,

Жизнь крошится, как будто печенье.

Не стряхнуть эти крошки в ладонь,

Не скормить их на улицах птицам.

Что ещё? Угасает огонь,

Перевёрнута наша страница.

Посвежей-то метафоры нет?

Ничего уже нет, дорогая!

Только августовский полусвет,

Но и он догорит, полагаю.

Михаил Гундарин, внезапно перейдя к классическому стилю, написал стихи, которые не надо тщетно разгадывать и с трудом понимать хитросплетения сложных метафор. Оказалось, что говорить о простых человеческих чувствах можно просто и лирично, вызывая у читателя успокоение и симпатию.

Тема стихотворения привычна для любого поэта: лирический герой расстаётся с дамой сердца (помните, у Пушкина: «Я вас любил…».

Герой принимает правила игры без всякой награды, которую автор упоминает в предыдущих стихах, а сам автор смотрит на ситуацию своих героев с лёгкой и доброй иронией.

И это настроение отозвалось в пародии:

Месяц август, и лету – конец

Я предчувствовать осень умею.

Вот метафоры свежесть – резец

Раскромсал нашу жизнь на затеи.

Взоры птиц обратились на юг.

Их куском пустоты не приманишь.

Без печенек теперь – как без рук.

Только сердце пернатым поранишь.

Прорицаю, что лету – труба!

Перевёрнута наша страница.

Не сорвётся в затеях резьба –

Сотни раз мне ещё пригодится!

У Владимира Буева на этот раз нет гротеска и тем более сарказма. Есть добродушная усмешка и не более того.

Сотрудничество с пародистом – вещь для поэта непростая, хотя в чём-то вполне естественная, как свет и тень, реверс и аверс, инь и янь. И Михаил Гундарин, судя по количеству совместных публикаций, согласен с тем, что взгляд Владимира Буева на его стихи вполне приемлем. Поэт получил своё в меру кривое зеркало. Как к этому отнесётся читатель, держащий в руках эту книгу?

Владимир Володин, журналист, литератор

Самые свои первые пародии/версификации/отклики я начал писать на стихи Миши Гундарина и Ани Шевченко (в обратной последовательности).

Случилось это спонтанно на рубеже 2020-2021 годов. За неделю-полторы до начала Нового года мы с женой приехали на дачу. Я развёл в камине огонь, лёг перед ним на диван, начал читать стихи (не помню, как они мне в руки попали, возможно, Миша прислал ссылку) и… Потом все дни вплоть до ночи с 31 декабря на 1 января так пародии рекой и лились.

Со временем появилось, конечно, много других поэтов, которых я стал пародировать, но вначале было именно слово Миши и Ани. К слову же: в тот период в творческом смысле они как раз ходили парой («мы с Тамарой ходим парой») – в соавторстве написали множество статей в жанре литературно-художественной критики.

Стихи Миши Гундарина в связке с моими пародиями, публикуемые в настоящем сборнике, ранее в большинстве своём белый свет уже видели (правда, нет уверенности, что они снискали себе всемирную славу или что хотя бы привлекли к себе внимание какой-то группы читателей – ну, разве что Мишиных друзей, фанатов и просто поклонников): публиковались в еженедельниках «Литературная Россия» и «Истоки», литературных журналах «Вторник», «ЛитеrRRа Nova» и «Камертон», в альманахах «Vita» и «Ликбез». Да и вообще где только ни публиковались (хотя, пожалуй, кроме перечисленных изданий больше и нигде, но надежда есть – коль вошёл в эту реку или ступил в кучу, зачем её, надежду, оставлять? она же – «компас земной, а удача – награда за смелость»).

Миша Гундарин – мой однокурсник и даже одногруппник по факультету журналистики МГУ (к слову: когда я в 1988 году вернулся на «гражданку» после срочной службы в Советской армии, то именно тогда и попал в одну с ним группу; те же, с кем я начинал учиться, выпустились парой лет раньше).