Самуил Бабин - Лунатики. 2042

Поезд, Уронеж-Квасква, прибыл на Канзасский вокзал по расписанию, точно к полудню. Семен Курочкин надел потертый, старенький плащ и сняв с полки над окном небольшой, фанерный чемоданчик, с которым он обычно ездил в командировки и вышел из купе. В тамбуре он, попрощавшись с проводником, спустился на перрон и огляделся по сторонам. Его должен был встретить сопровождающий в Кваскве и перевезти в другое место. Куда Семен не знал. Вчера вечером, ему позвонил начальник цеха ракетного завода, где он работал регулировщиком автоматики и приказал срочно, ночным поездом, выезжать в Кваскву, где он получит дальнейшие инструкции. Семен не удивился и собрав вещи в тревожный чемоданчик, вызвал такси и поехал на вокзал. Такое и раньше происходило, когда до старта ракеты оставались считанные дни и автоматика вдруг обнаруживала ошибку, и Семена, поднимали ночью из постели и срочно отправляли на какой ни будь из космодромов, откуда намечался старт ракеты.

– Вы, Курочкин, – раздался сзади, раздраженный голос. Семен оглянулся, перед ним стоял полноватый гражданин в плаще- болоньи, с потертым портфелем в руке.

– Да, – улыбнулся Семен.

–Идите за мной, – гражданин развернулся и быстро засеменил по перрону.

Они прошли через здание вокзала с высоким потолком и выйдя на привокзальную площадь, остановились. Гражданин, достал из кармана мобильный телефон, сделал короткий звонок и критически осмотрел Семена с ног до головы: «Это все ваши вещи?»

– Да, – покрутил чемоданчиком Семен, – А куда мы направляемся? На какой космодром?

– Потом узнаете, – прикрыл зевок ладошкой гражданин и в это время перед ними остановился небольшой черный микроавтобус. Гражданин раздвинул боковую дверь, пропустив Семена в салон, залез следом и скомандовал водителю, – «Центральный дом космонавтики».

Они проехали центр города и покружив по улицам, периодически застревая в пробках, въехали через большие ворота с важными львами на колоннах, в небольшой дворик старинного особняка.

– У нас часа два есть, – взглянул на часы гражданин, и задумчиво добавил, – Еще двое должны подъехать. Вы голодны?

–Да, перекусил бы чего ни будь, – кивнул Семен. Он не успел поужинать и только утром в поезде проводник принес стакан чаю.

– Здесь отличная столовка, – радостно потер руки гражданин и лицо его стало добрее. – Сейчас везде ресторанов с экзотическими кухнями поотрывали, а здесь все как в советские времена, – с аппетитом стал перечислять гражданин, – Супчик, салатик, биточки с картофельным пюре и компот из сухофруктов. Любите компот из сухофруктов?

– Давно не пил, – сглотнул подкатившую слюну Семен.

– Тогда пошли, – энергично произнес гражданин, отодвигая дверь микроавтобуса. дверь.

Они вышли из машины и подошли к входу, на стене которого висела слегка облупившаяся табличка «Центральный дом космонавтики».

– Были здесь раньше, – открывая дверь спросил гражданин, пропуская вперед Сема.

– Замечательное место. Жемчужина русского модерна. Здесь все настоящее. Мрамор из Италии. Бронза из Франции, – гордо начал перечислять гражданин, когда они вошли в большой, блестевший полированным мрамором и позолотой на стенах холл. – Меня кстати Коровьев зовут, – протянул руку гражданин.

– В смысле фамилия такая, – уточнил Семен, – А по имени как?

– Это и имя и фамилия. Коровьев, – подмигнул гражданин и подхватив Семена под руку, увлек его вверх по белоснежной мраморной лестнице.

Поднявшись на второй этаж, они прошли по красным, ковровым дорожкам коридора, приглушенно освещенного настенными бра, и вошли в небольшое помещение, с табличкой «Раздаточная». Здесь, за стеклянной витриной, с расфасованными холодными закусками и салатиками у большой алюминиевой кастрюли, стояла полнотелая повариха. Коровьев взял со стола два подноса и протянул один Сене: «Выбирай салаты».

–Здесь же, наверное, очень дорого, – стесняясь, спросил Семен. Зарплату, на заводе задерживали уже второй месяц, а командировочные, должны были выдать только на космодроме.

– У нас спецобслуживание, – с гордостью ответил Коровьев, доставая из кармана пиджака проштампованные синими печатями талоны, протягивая их поварихе, – Нам, два, комплекса, Лидочка.

Повариха ловко, половников, в два приема, плеснула в тарелки супом и равнодушно взглянув на Коровьева, спросила низким голосом: «На второе биточки или макароны по флотские».

– Биточки, только твои биточки, – замахал руками Коровьев, снимая с витрины и ставя на поднос, стаканы с компотом и две тарелки с винегретом.

Загрузив подносы, они вышли из раздаточной и оказались в большом зале со стеклянным, голубым куполом, опирающимся на шесть колонн из розового мрамора. Стены зала были расписаны бытовыми сценами из древнегреческих или римских мифологий. Над облаками парили амуры, а в лесах на заднем плане паслись сказочные стада оленей. Зал, в одну сторону заканчивался полукруглым эркером с небольшим фонтаном посредине, в виде пухлого купидона, в обнимку с гусем. С Другой стороны, висело большой зеркало в толстой золоченой раме, в котором отражался весь интерьер зала, увеличивая пространство и создавая дополнительный блеск. «Ну, ты чего там застрял», – вывел Сему из оцепенения от увиденного голос Коровьева. Он уже сидел за столом с занесенной над тарелкой с супом ложкой.

– Красиво, здесь, – присаживаясь, с почтением произнес Семен, осторожно разглядывая немногих посетителей. В основном это были пожилые люди, старомодно одетые по советской моде женщины, в вязаных жакетах и мужчины в поношенных, но хорошо отутюженных костюмах.

–Ну, а как ты хотел. Центральный дом космонавтики. «Это тебе не сельский клуб культуры и отдыха», —с гордостью произнес Коровьем и быстро начал черпать ложкой суп из тарелки.

– А кто эти люди? Наверное, начальника Квас космоса, – продолжая осторожно разглядывать обстановку в зале, принявшись за еду Семен.

– Какие это начальники, – закончив с супом, Коровьев притянул тарелку со вторым, поддев вилкой биточек, отправляя его целиком в рот, – Это все бывшие, советские профессора, академики. Пенсии у них маленькие. Вот их наше руководство и ссужает талонами на обед. Ты давай, давай ешь, – взглянув на часы Коровьем и потянулся к стакану с компотом.

В это время у него в кармане зазвонил мобильник.

– Да, Софочка, – взглянув на дисплей, испуганно произнес Коровьев и по мере разговора выражение лица его становилось все больше виноватым. Он одной рукой продолжа держать трубку, а второй пошарил в кармане пиджака и достал помятый листок бумаги. – Да, квитанция у меня. Я ее забыл выложить. Не расстраивайся. Я что ни будь придумаю. – И он, закончив разговор сунул телефон в карман и перевел растерянный взгляд на Семена.