Самуил Бабин - Етьские души

– Неизвестно пока, кого назначат новым начальником почты России, – пожал плечами, ответил почтмейстер, – Уже месяц ждем. Поэтому два.

– А-а-а, – протянул понимающе Сидор, – А кто тогда второй, рядом с президентом?

– Глава района, – немного удивленно ответил почтмейстер.

В это время дверь в кабинет немного приоткрылась и выглянула дама из окошка: «Шеф, почту привезли. Будите смотреть?»

– Что там, – с интересом спросил почтмейстер.

– Письмо и открытка, – ответила дама.

– Давай письмо, – поманил ее рукой почтмейстер.

Дама подошла и, положив перед ним два конверта, уже приветливо улыбнулась Сидору и выскользнула из кабинета.

– Совсем народ, письма перестал писать, – вздохнул почтмейстер и помахал одним конвертом. – Теперь все перешли на интернет, эсэмыски.

– Прогресс, никуда не денешься, – усмехнулся Сидор.

– Никакого порядка от этого прогресса. Одно безобразие. – Почтмейстер, достав из стола тонкую стальную линейку, аккуратно вскрыл ей конверт и, вытащив лист бумаги, надел очки. – Раньше, вся информация через одни руки проходили, – почтмейстер покрутил в воздухе руками. – И начальство в курсе было, что пишет и о чем думает народ. А теперь что? Что хочу, то и пишу?

– Подождите. Так вы, что чужие письма читаете, – воскликнул Сидор.

– Почему чужие, если эти письма наши граждане пишут, – уверенно произнес почтмейстер,– Раньше я в день бывало, до ста писем просматривал. И докладывал куда надо, если что-то не так, – он приподнялся из-за стола и вытянулся в сторону к Сидору, – И уверяю вас, что всяких там педофилией и гомосексуализма в разы меньше было. Потому как вовремя узнавали и пресекали. А сейчас они все в интернете попрятались и что с ними теперь делать прикажите?

– Да, и там их сейчас находят. Вон законы против интернета принимают уже, – ответил Сидор.

– Правильно делают, – опустился на стул почтмейстер, – Нельзя без цензуры у нас никак. Только вот раньше все проще было и надежней, – и он поправил очки, углубился в чтение письма. Вдруг он радостно воскликнул:

–Вот, пожалуйста! Что я вам говорил, – он помахал письмо, – Тут женщина пишет дочери в Язань, что ее соседка гонит самогон, – Он взял конверт, прочитал адрес, – Надо будет проинформировать органы и, взглянув на часы, он вскочил из-за стола, – Так. Через десять минут уже надо быть у главы. Пойдемте, пойдемте, – и он, подхватив Сидора под руку, увлекая его к выходу.

***

Они подошли к зданию Калейдоскопа, возле которого, на парковке стояли в ряд несколько стареньких черных Волг и парочка внушительных внедорожников.

– Уже все собрались, – указывая на машины, сообщил почтмейстер. Они вошли внутрь торгового цента и стали подниматься вверх на эскалаторе.

– Красиво здесь, – оглядываясь по сторонам, на яркие витрины и блестящие мраморные полы, с уважением произнес Сидор.

– Стараемся идти в ногу со временем. Всем районом строили, – с гордостью произнес почтмейстер. – Треть земель района заложили в банки под кредиты. На следующей неделе, кстати, открытие, – он быстро огляделся по сторонам и заговорщицки добавил, – И всем этим будет управлять жена главы.

Они поднялись на второй этаж, и подошли к большой, стеклянной двери.

– Это здесь, – остановился почтмейстер и вытянулся по-военному перед дверью, – А вы собственно, по какому вопросу хотели к главе обратиться, – шепотом спросил он.

– Я насчет фольклора. Хотел по деревням проехать, частушки прособирать, поговорки, – тоже шепотом ответил Сидор.

–Частушки, – усмехнулся почтмейстер, – Что-то на Бибиково, это не похоже. Что интересно задумал хитрец? Ладно, – он потянул на себя створку двери, и они вошли в помещение похожее на ресторан. Впрочем, это и был ресторан. Вдоль стены тянулась барная стойка, у которой сидел большой грузный мужчина в костюме, посасывая через трубочку коктейль. В зале за отдельными столиками с белыми скатертями сидело человек двадцать- двадцать пять, в основном мужчины в строгих костюмах, один военный в звании полковника, какой-то полицейский начальник и несколько дам с высокими взбитыми прическами.

– Здрасти, – тихо поздоровался почтмейстер и, потянув Сидора за руку, прошел к самому дальнему столику у стены. – Это и есть сам глава, – почтительно показал он на грузного сидящего у стойки.

– Ну, что товарищи, начнем,– сказал глава и, вытащив трубочку из стакана, залпом выпил остатки коктейля. – Переходим к первому вопросу. Все ли готово у нас к открытию торгового центра? Где начальник департамента торговли?

– Я здесь, – встал из-за интеллигентного вида мужчина. – Значит, на прошлой неделе мы совместно с санэпиднадзором закрыли оба городских рынка. В это же время департаментом строительства снесены часть незаконно построенных торговых палаток, во всех основных местах скопления людей.

– Почему только часть, – строго переспросил глава.

– Уже подготовлены документы на второй и третий этапы сноса, под кодовым названием «Ночь больших ковшей».

– Заканчивайте с ними побыстрее, – недовольно произнес глава. – Дальше.

– Полиция активно отлавливает уличных торговцев. К сожалению, не хватает помещений для содержания задержанных. Приходится отпускать на третий день.

– А, что со строительством новой тюрьмы, – оглядел присутвующих глава, – Где главный архитектор?

– Проект тюрьмы утвержден и согласован, – встал мужчина творческого вида длинными волосами. – Собираемся реконструировать под тюрьму цеха бывшего завода «Красный Трансформатор», – длинноволосый помялся и с сожалением добавил, – Но, бюджетных средств как всегда не хватает.

– Привлеките спонсоров, – нахмурился глава. – Возьмите кредиты в конце концов. Тюрьма это вам не парк культуры для отдыха. Это государственное учреждение. Без него никак, – и он покрутил пальцем над головой.

– Так и сделаем, – снова вступил начальник торговли. – Уже подготовлены документы о передаче в залог земель бывшего колхоза имени «Февральской революции» под кредит в одном из столичных банков.

– Это правильное решение. Толку никакого от этой февральской революции. Что ни посеют, ничего не вырастает. Только водку пить умеют. И, что нам дали все эти мероприятия для увеличения сдаваемых в аренду помещений Калейдоскопа?

– К сожалению, аренда составляет сегодня всего лишь тридцать процентов от общей площади.

– Ничего. Ничего, – погрозил кулаком в сторону двери глава, – Мы их заставим. Мы прорубим им еще окно в Европу, как Петр Первый когда-то прорубил. Налей-ка, – он протянул стакан бармену и продолжил, – Нам реклама нужна. Слоган, чтобы по всему фасаду, чтобы за душу брал, и люди нам поверили, и потянулись сюда. Вот раньше, при коммунистах, были такие. Например, «Экономика – должна быть экономной» или