Дамир Майкенов - СОбытИЕ

«И хрен с ним!» – Сергей выбросил и эту мысль из головы. В конце концов, таких фоток уже тысячи, и все они друг на друга похожи.

Земля – она и в космосе Земля.

Верно? Верно! Более очевидного факта и не придумаешь!

Супруги прислушались к словам взволнованного ведущего.

Евгений Полонов после переключения канала продолжил с полуслова:

– …не находили научных подтверждений. Поэтому можно с уверенностью полагать, что сегодняшнее событие беспрецедентное в человеческой истории…

– Солидарен, – закивал Сергей.

– Что это значит? – не поняла Светлана.

– Что я согласен с его мнением. Ты реально настолько тупая?

– Что значит «беспрезидентный»?

– «Беспрецедентный»! – поправил жену Сергей. – Это означает «произошло впервые». Отвали!

– …В связи с этим было организовано экстренное совещание в министерстве обороны, – продолжал ведущий. – В состав участников вошли командиры всех военных подразделений, ученые Российской академии наук, а также руководитель Роскосмоса. Президент страны в эти минуты внепланово встретился с главами профильных…

– Ну их на фиг, переключи, – попросила Светлана.

«Первый канал»

В рамках экстренного выпуска программы «Время» взволнованный очевидец посреди оживленной улицы давал синхрон (то есть отвечал на вопрос корреспондентки). Это был добродушного вида пенсионер в темном банном халате и со взлохмаченной седой шевелюрой, как у Эйнштейна. Его окружала разношерстная толпа людей разных возрастов. Многие тоже были в домашнем облачении. Все они смотрели наверх и снимали инородный объект на смартфоны.

Корреспондентка вне кадра (то есть находясь сбоку от оператора) держала перед очевидцем микрофон с логотипом «1».

– …сначала было дрожание, – рассказывал пожилой мужчина. Глаза его тревожно бегали, руки сцепились в замок у груди, мысли путались. – Знаете, такая противная мелкая дрожь, будто советская «Свияга» рядом гремит. Хотя вы слишком молоды, чтобы такие вещи помнить. Я не знаю, как было в других местах, но в своей квартире я ощутил, что земля немного дрожит. Вернее, пол задрожал. Я на первом этаже живу, поэтому, наверное, так ясно это почувствовал. Стекла серванта зазвенели. Я от этого звука проснулся, подумал сначала, что началось землетрясение, хотя на моей памяти его никогда у нас не было. Я очень испугался, сразу выбежал на улицу и увидел это! – Он поднял ошеломленный взгляд на небо, показав зрителям полость своего рта.

– Что было дальше? – спросила корреспондентка.

– Меня чуть кондратий не хватил, – продолжил пенсионер. – А я в одних трусах был. Поэтому забежал обратно в квартиру, чтобы халат накинуть, и снова выскочил. А еще мне показалось, будто воздух был немного наэлектризован. У меня волосы на теле дыбом встали…

– Ты почувствовала это? – Сергей не отрывался от экрана.

– Нет, я крепко спала. – Светлана резко зевнула. – А ты?

– Я тоже спал, пока ты на меня не набросилась.

Светлана вскочила, подбежала к окну и сдвинула шторы вплотную. Полоска света, отражающаяся на экране телевизора, исчезла.

Пожилой мужчина тем временем продолжал:

– …может, это из-за гравитации или каких-то электромагнитных полей. Я с наукой плохо дружу. Сорок пять лет историю в школе преподавал, с физикой всегда был на контрах. Потом свет выключили. Не знаю, что это…

Какой-то нетрезвый забулдыга, появившись из ниоткуда, вдруг нагло влез в кадр и с неуместным восторгом шепеляво запел:

– Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе…

Корреспондентка резко отвела микрофон, будто испугавшись за его сохранность. Пожилой мужчина оттолкнул пьяного, и тот исчез из кадра, продолжая:

– Как сын грустит о матери, как сын грустит… – Вскоре его голос утонул в интершуме, то есть в море взволнованных возгласов толпы.

Девушка поднесла микрофон к себе.

– Спасибо вам большое! – поблагодарила она пенсионера, видимо, не только за синхрон, но и за спасение прямого эфира от выходки пьяного быдла. И добавила: – Удачи вам! Не паникуйте, пожалуйста, и сохраняйте спокойствие.

Затем она полностью вошла в кадр.

Появилась плашка с титром:

Вера Патанина

Корреспондент

Ею оказалась симпатичная фитоняшка двадцати восьми лет с нежным лицом, ясными карими глазами и черными, как смоль, волосами. Она была в темных джинсах и светлом кардигане поверх испачканной и немного растянутой (видимо, домашней) футболки. На лице девушки не наблюдалось ни грамма косметики, но это совершенно не портило ее привлекательность.

– Они в такой день еще и на работу вышли, – сказала Светлана. Это прозвучало больше как упрек, а не удивление.

– Профессиональный долг, – кратко ответил Сергей.

Пожилой мужчина быстро потерял интерес к съемке. Он снова уставился в небо, затем постепенно растворился в толпе.

Вера Патанина, стараясь смотреть в объектив, – но периодически зыркая по сторонам, будто опасаясь еще какой-нибудь неожиданности, – обратилась к телезрителям:

– Примерно так очевидцы описывают свои первые впечатления. Сейчас, несмотря на раннее утро выходного дня, улицы города – и, я уверена, всей страны, – буквально заполнены людьми. Многие в шоке. Никто не знает, что думать и чего ожидать в дальнейшем.

Сама Вера Патанина казалась вполне уверенной. Несмотря на ситуацию, она пыталась держать себя в руках, и ей это почти удавалось. Может, подумал Сергей, девушка уже свыклась с будоражащим фактом, поэтому у нее получилось собраться с мыслями и полностью отдать себя работе. «Или она приняла какие-нибудь таблетки? – пришло вдогонку. – Опрокинула рюмашку? Выкурила косячок? Нюхнула дорожку? Быстренько потеребонькала в туалете, чтобы успокоиться?»

Как бы там ни оказалось, волнение корреспондентки хоть и было немного заметно, но все же складывалось впечатление, что ее больше заботит качество прямого эфира (и ее профессиональная репутация), чем причина всеобщего шока.

Съемку эту вел телеоператор Руслан Виденко. Его камера была связана с портативной станцией в специальном ранце за спиной. Сигнал от нее передавался в аппаратную телеканала, а затем через инженерно-режиссерский пульт с n-секундной задержкой транслировался на экраны всех включенных телевизоров страны.

Это подтверждал титр «Прямой эфир».

Съемка велась на улице Академика Королёва, почти у подножия Останкинской башни. Сотрудники телеканала, выскочив с оборудованием, не стали отдаляться от редакции, поскольку «объект» (как его успели окрестить в СМИ) был виден с любой точки целого материка. К тому же очевидцев, из которых корреспондентка планировала вытянуть пару слов на камеру, было на этой улице пруд пруди.