Анна Зимина - В рейд пошла одна старушка

Предисловие

Наместник Темного Лорда любовался. Светлая эльфийка была прекрасна. Настолько, что старые знахари застенчиво краснели, воины невольно напрягали мышцы бицепса и пресса, а пролетающие мимо голуби сознательно не гадили, терпели.

Кожа нежная, глазки фиалковые, волосы до пояса золотые, ушки чуть остренькие, губки коралловые, грудь, попа и талия как надо. Прелесть что за эльфийка! Наместник Темного Лорда томно облизнулся, глядя, как она пружинистым шагом подходит к его замку в окружении пары десятков знакомых недоумков, которые сбежали из плена в его дворце. Чего, интересно, явились? Снова в плен хотят? Ну, он и не против, особенно если еще вот эту красоту пленить, желательно в своей койке…

Эльфийка же тем временем поднимает очаровательную головку вверх, встречается взглядом с Наместником Темного Лорда. Ее фиалковые глаза яростно сияют праведным гневом, приоткрываются прекрасные губки… Интересно, какой у нее голос? Такой же волнующий, как и она сама?

– Итить твою налево! Ты, ирод проклятый! ЖЭКовец! Фашист! А ну выходь, окопался он! Калитку отпирай, гости к тебе, по душам говорить будем!

Дивное явление пару раз пнуло ворота носком сапога и злобно ругнулось. И вот тогда до Наместника Темного Лорда дошло, кто стучится в его темную обитель.

Та самая сумасшедшая! Которая кастует и темные, и светлые заклинания!

Наместник Темного Лорда быстро проверил уровень маны и здоровья, сложил в рюкзак с десяток склянок с зельями, напихал в многочисленные карманы редчайших бомб с каплями Черной ночи и кусочками Мертвечьей хвои, которые разносят светлую ауру на осколки. Сосредоточился, пользуясь ежедневным умением призывать полчища нежити – сейчас все его слуги отправились в рейд, поэтому крепость пуста и беззащитна. Ну а кто бы рискнул напасть на самого Наместника Темного Лорда в его замке? Только эта неадекватная…

Каст заклинания длился десять секунд, и Наместник Темного Лорда был уверен, что успеет. Пять, шесть, семь… Восемь…

– Да чтоб ты провалился, – с досадой буркнула прекрасная эльфийка, поняв, что «открывать калитку» никто не собирается.

И ровно на девятой секунде каста заклинания страшная сила выбила из Наместника Темного Лорда весь воздух, обвалила под ним пол, который встопорщился мраморными кусками. Ноги Наместника потеряли опору. Более того, они потеряли опору навсегда. Проклятия прекрасной эльфийки невозможно было отменить или прекратить их действие без ее на то желания.

Где-то на пути к центру земли печальный Наместник Темного Лорда открыл рюкзак, хлебнул укрепляющего и исцеляющего зелья, меланхолично поболтал ногами в воздухе – твердой опоры не предвиделось. Вот это проклятие! Такая сила… Интересно все-таки, с чего это такая сильная темная стоит на стороне светлых? У нее совсем с головой неладно?

Наместник вдохнул, поняв, что не сможет предупредить своего Лорда. Под таким проклятием он может только ждать, пока эта светлая овца сменит гнев на милость и освободит его. Правда, он не знал, что ждать придется о-о-очень долго.

Эльфийка же тем временем, покачивая красивыми бедрами, вошла в распахнувшиеся сами по себе ворота замка Наместника Темного Лорда. При уничтожении босса замок переходил в ее полное владение. Ее строгому фиалковому взгляду открылись десятки художественно расположенных гильотин, острые копья уровня, прислоненные к стенам замка. В чанах, которые грелись на кострах по всей призамковой территории, варился низкоуровневый яд, который, однако, являлся основой для ядов посильнее. Картину дополняли плачущие горожане, сидящие в клетках.

– Освободите, госпожа, – кинулись они к ней, протягивая связанные руки. Одна из пленниц и вовсе была совсем еще маленькой девчушкой, замурзанной, в грязном платье. Алая шкала ее здоровья полыхала где-то в самом конце.

– Ах ты фашист! Ах ты верблюд помойный! – шептала себе под нос прекрасная эльфийка, перерезая веревки на тонких грязных запястьях. – Чтоб у тебя на жопе грибы выросли!

– Грибы разве на жопе растут? – удивилась только что освобожденная девчонка, присасываясь к кувшину с исцеляющим зельем.

Эльфийка досадливо поморщилась – плохой пример молодому поколению подает.

– Нет, солнышко, не растут, – сказала она и ласково погладила девочку по голове.

– «(непереводимая игра матерных слов)» – сказал Наместник Темного Лорда, ощутив сзади определенный дискомфорт.

Теперь проваливаться к центру земли ему предстояло в компании вешенок.

Некоторое время назад…

Пиликнуло уведомление. Зоя Валерьяновна с почтением, почти что с благоговением достала пупырчатый целлофановый пакетик, осторожно его развернула. В пакетике лежала маленькая сумочка, закрытая на замочек, а в сумочке – телефон, огромный смартфон, доставшийся ей от внука.

На зеленом экране мигнула заставка какого-то жуткого типа в капюшоне и с красными глазами. Зоя Валерьяновна привычно перекрестилась и нажала на значок уведомления.

«Мама, привет. Можно я Никитку с ночевкой у тебя оставлю? У нас детскую затопило».

Зоя Валерьяновна медленно, но уверенно ткнула пальцем в телефон. Спустя минут семь она уверенно отправила ответ: «Да!»

Ставить восклицательный и вопросительный знак она только недавно научилась и теперь ставила их к месту и ни к месту. Зато картинки-открытки с цветочками, щеночками, иконками и жуткие видео с поющими котиками научилась отправлять мгновенно, демонстрируя новый навык всем своим контактам уже второй год. Кому-то везло особенно сильно, и открыточки с пожеланием доброго утра, доброго дня и приятного аппетита в обед отправлялись строго по три раза на дню.

На мягкие просьбы перестать слать спам в таких диких количествах Зоя Валерьяновна обычно не реагировала – она пропускала всякие глупости мимо ушей. Такой уж у нее был легкий характер.

– Ишь, проститутка, – недовольно буркнула Зоя Валерьяновна, со всеми предосторожностями заворачивая телефон обратно в пупырчатый пакетик и пряча его в сумочку. Все ее внимание теперь было сосредоточено на тонированном блестящем джипе, из которого выбиралась молоденькая соседка Машка, покачиваясь на высоченных каблуках и одергивая короткую юбчонку. В серых выцветших глазах вредной семидесятишестилетней старухи раздражение смешалось с осуждением, замешенном на хорошей порции чистой зависти.

– Здрасьте, Зоя Валерьяновна, – пискнула Машка, пугливо проскакивая мимо.

– И тебе здравствуй, Машенька, – расплылась в улыбке голодной гиены вредная бабка.