Альбина Снежинская - Новогодний кругосвет!

С утра все дееспособное население подъезда оккупировало две старенькие лавочки, а позже к ним подтянулись со своими сидячими местами и другие жители дома. Все были в предвкушении зрелища.

Когда часам к двенадцати подъехал грузовик с мебелью и прочим хозяйственным скарбом, у подъезда не осталось свободного места.

Под пристальным взглядом жителей новый хозяин квартиры в старой пятиэтажке со своими помощниками принялись разгружать и заносить вещи на второй этаж. Каждая новая вещь подвергалась тщательному изучению, жильцы пытались по ним определить род занятий и пристрастия въезжающего.

– Гляньте, гляньте, сколько кактусов развел, – удивленно воскликнула тетя Катя, соседка новосела по лестничной клетке. – Может он ботаник аль агроном? Вот бы повезло, подсказал, отчего у меня на даче все исчезает.

– Какой ботаник! Вы посмотрите, разве это кактусы? Это мексиканская колючка, из которой там делают первоклассный самогон, не хуже Клавкиного, только пахнет не по-нашему, специями и экзотикой.

– Попробовать бы, – оживились мужики, уважительно поглядывая на нового возможного собутыльника.

– Вам, бездонные, все одно мерещится. Если он таким непотребным делом занимается, то где же сам аппарат?

– Посмотрим, может он его после занесет, – не сдавались любители выпить и еще внимательнее стали приглядываться к разнообразным коробкам и пакетам.

– Во, только пианины нам для веселой жизни не хватило! – возмутился сосед новосела снизу, когда из грузовика вытащили инструмент. – Спать теперь не даст!

– Да ты погоди кричать, может в нем—то он самогонный аппарат и прячет, – успокаивали его и себя мужики. – А, каково придумано! Кому придет в голову пианиста подозревать!

– А это что, никак ружье, с оптическим прицелом, – присвистнул Иван Петрович, бывший военный.

Все настороженно притихли и кто-то тихо, почти шепотом произнес:

– Никак киллер! То-то я гляжу, конспирация на высшем уровне. Разве не так? Когда такое было, чтобы наша тетя Настя ничего не смогла разузнать о новоселе!

– Нет, не может быть! Разве киллеры живут в таких развалюхах как наша. Они при их заработках в разных пентхазах и особняках селятся.

– В петхаузах, баба Маня. Но вы правы, как при такой работе в нашем доме конспирацию соблюсти? Тут подумать не успеешь, а уж все соседи знают об том знают и с советами бегут.

– Да, Санек, ты прав, – поддержали его многие, и споры по поводу предполагаемого места работы Вольдемара разгорелись с новой силой.

– Смотрите, хлыст и плетку понесли. Зачем ему это добро?

– Дрессировщик, наверное, в цирке со зверьем работает, – заявил Николай Иванович, домоуправ. – Ничего, я цирк люблю. Глядишь, и нам билетик бесплатный перепадет.

– Какой, к черту, дрессировщик! Ты на его руки посмотри, белые и с маникюром вроде. Хлыст и плетка в отдельности еще ничего, а если к ним добавить наручники, ремешки разные, это уже совсем другое. Слышали, как они звякнули, когда грузчик коробку уронил?

– Неужто в нашем традиционном тихом местечке садомазохист поселится? – воскликнула молодуха Любка.

Женская половина оживилась, и никакие смущенные «охи» и «ахи» не могли скрыть заинтересованного блеска в их прекрасных глазах.

– А помните, на прошлой неделе подвал взяли в аренду, сказали, новые жильцы. Вот, оказывается, для каких дел его приспособят! Я давно хотел там состояние труб оценить, – инвалид Васюкин возбужденно потряс костылями.

– Ты еще не скоро будешь в состоянии что-либо оценивать, а я как представитель власти имею права собственными глазами убедиться в благонадежности съемщиков и не допустить непотребств, – сверкая хитрыми глазками, произнес домоуправ.

– И нас, Николай Иванович, возьми, ежели что, понятыми будем, – заискивающе взмолились мужики.

– Там видно будет, дайте только срок, с поличным возьмем, – самодовольно ответил домоуправ.

– А чей-то они все в белых тапочках? – заметила вездесущая бабка Настя.

Теперь и все это заметили.

– Он гробовщик, точно! Кладут в домовину в обувке, а только родня по домам, тапки сняли и себе! А что, не пропадать же обновке, Какие по размеру подошли, так себе, а остальные по второму кругу пойдут!

– Жуть какая! – перекрестились «лавочники».

– Точно, говорю! – хмыкнула баба Нюра, довольная произведенным эффектом.

– Как раз для тебя, старая! Будет тебе скидка на похороны, место хорошее по блату и гробик можно бэушный взять, – насмешливо произнес Серега, глядя на свою любимую тещу.

– Это что ж я, после кого-то в ящик лягу? Неужели только на обноски за всю жизнь заработала?

– Чего завелась, ты же всегда в секонд-хенде одеваешься, и ничего, а на кладбище, в темноте, кого стесняться.

– А это что за палка? Полосатая! Батюшки, да это же волшебная палочка гаишника!

– Да, не было печали!

– Теперь тебе, Васек, деньги на штрафы копить надо. А то ты любишь на своем мотоцикле прямо в подъезд въезжать, – засмеялись женщины. – Может, нам с полицией поспокойнее будет. А водолазный костюм в милиции тоже выдают?

– Нет, это костюм сантехника! – уверенно выдал управдом. – Такими пользуются при чистке подводных канализаций. Чего смеетесь, думаете, работяги плавают в нашем добре голышом, без защиты?

Все замолчали и пытались представить симпатичного Вольдемара, плывущего под слоем чего-то мутного и не могли в такое поверить. Их «страшные» видения рассеял звук падающего чемоданчика, из которого посыпались одноразовые шприцы и небольшие ампулы.

– Может он доктор? Или ветеринар?

– Им же запрещено лекарства домой таскать. Это наркотики, точно. Вы заметили, такая жара, мы все как люди в майках, трусах, а этот конспиратор в свитере! Небось, руки все исколоты, места живого нет!

– В соседнем доме один до того докололся, что в теще ангела увидел, никуда её не отпускал и все норовил крылья ей пришить.

– Да, наркоши нам только не хватало! Пристрастит наших баб к этому делу, а потом их в подвал, – возмутились мужики. – Все, завтра сами на разведку пойдем!

Предположениям и спорам не было конца. Уже давно в квартиру был занесен последний баул, а страсти у подъезда не умолкали, и только наступившая темнота заставила разойтись любопытных жильцов.

Утром, едва пробило девять, бабка Настя со свежеиспеченными пирожками стояла у дверей новосела. Любопытство и бессонная ночь заставили её отбросить стеснение и незвано-нежданно заявиться в гости. Вольдемар принял её с улыбкой, по-доброму улыбаясь.

К полудню «радиоточка» под восхищенные взгляды соседей поведала им новость дня. Оказалось, что их нового жильца зовут Володя, что Вольдемар – это его сценическое имя, так как он артист в театре сатиры, и многие привезенные им вещи – это театральный реквизит к новому спектаклю. Все разинули рты от такого поворота событий. А шприцы, ампулы? Это всего лишь лекарство для больной матери, которую на днях свалил в постель острый бронхит и как только она поправится, то с удовольствием пригласит всех соседей на новоселье. Новоселье! С этой счастливой мыслью все шумно разошлись по домам, от души желая скорейшего выздоровления больной. Новый сосед нравился им все больше и больше.