Катя Малина - Аферисты Vs. Сборник стихов и рассказов

День Революции сейчас,
и снова будет праздник
для тех, кто не забыл Союз
и праздники Труда…
И вспомнился мне анекдот
про броневик, написанный в газете,
в ушедшие не очень далеко от нас года.

А что в нём говорилось?
Напомню вам стихами я:
Жил был Герой, творец своих амбиций,
но так боялся девочку одну,
что прикупил он броневик,
в котором ездил Ленин,
и гнал на нём сквозь всю Москву.

Недолго длился анекдот…
В Москве же есть полиция.
Патруль его езду пресёк.
Так получилось,
что московская полиция
его амбициям вдруг стала поперёк.

Как в наши дни Создатель просмотрел:
держась за руки, к нам пришли через века,
и в нашей жизни две карикатуры —
графини Воронцовой и Петра.

Для нас Создателя пока задумка не ясна,
быть может, он послал на землю деда,
чтобы следил за внуком в наши времена…

Но Пётр Третий в наши дни – в своих традициях,
потешную он армию создал за денежку Великого Петра.
Графиню Воронцову века не пощадили,
она у нас гуляет по Москве
и рядышком с Петром в мужском костюме.
Всю свою жизнь она у нас тут провела,
ведь не найти ей платье по фигуре,
тем более, чтоб подошло к лицу её,
и улыбается она тут всем карикатурой,
назло Петру в сторонку даже глазом не ведёт.
Отзывчива она здесь на любую просьбу
любимого на долгий её век Петра
и даже танцевала здесь при всех
стриптиз по воле друга:
в мужских ботинках и мужских трусах.

И в заключение хочу вам всем сказать:
«Прошу потешную компанию не трогать больше деда.
Оставьте вы в покое Великого Петра,
а армию свою, потешились уже немало ею,
отправьте к своим семьям, по домам».

Скорбящая земля,
глухая тишина…
И крики тех ворон
доносит ветер с похорон.
Лихая удаль, старческая слабость,
вот тут в могилах всё осталось.
Глаза в слезах и огонёк свечи.
С покойником поговори,
прости его за всё и отпусти.

Из темноты приходим мы на свет,
живём мы, ожидая чуда…
Никто не думает, что может умереть.
Что впереди черта, где только темнота,
в неё поверить трудно,
так трудно верить в смерть.

А смерть слепа к красоткам томным,
не чувствует и доброты.
А смерть глуха к мольбам и стонам
и стережёт нас у черты…

В церквях царит покой и постоянство,
там нет привычной суеты,
там нет страстей, и грех там – пьянство.
Уединение с душой, слеза мольбы.

Венчает крест церквей убранство,
иконопись – искусство для души,
и музыка там – хоровое пение,
псалмы читают там попы.

Зайди туда и преклони колено
пред образом святым со свечкою в руках.
Будь честен сам с собой
и не забудь молитвы,
оставив за порогом мира прах.

К гадалке ходишь ты,
чтобы узнать,
какая же она – твоя судьба.
Что хочешь ты услышать от неё:
свои болезни, смерть
иль бред про ничего?

Она посмотрит на тебя одним глазком
и сразу про тебя поймёт – кто ты, почём…
Сама судьбу придумает тебе,
не доверяй ей жизнь, а верь себе.

Я знаю, что я верю не тем людям,
и в этом есть моя беда,
и в этом есть моя причина,
чтоб защищать самой себя.

Нельзя равнять людей с собою,
смотри на всех со стороны,
ты замечай их недостатки
и думай: как бы сделал ты.

Нельзя прощать ошибки и просчёты,
ведь не прощают и тебе.
И доверять нельзя им, посторонним,
оставят ведь они тебя в беде.

Хотя мы взрослые давно,
но в сердце, глубоко, мы дети,
маленькие дети.

«Друзья», мне лучше б вас не знать,
не подвергаться испытаньям.
Ах, как бы мне хотелось не страдать.
За что мне это наказанье?
За что трагедию судьба послала мне?
Лишь только в назиданье?
Кому? Нам всем?
Одной лишь только мне?
Как тягостны о вас, «друзья», воспоминанья,
о детстве, которое вы отравили «ядом» мне.

И пусть прошло уже немало лет,
вас не жалею я, себя жалею.

Как можно быть настолько злым?
Стальным ножом по сердцу режет эгоизм
и делает мне сердце маленьким и бесполезным.

И мстила всем, и отомстила
тем, что осталась здесь жива,
та, что обиды не простила,
злодейства не перенесла.

Когда сгущались вокруг тучи,
как страшно было ей порой.
Но вдруг ей в жизни выпал случай,
как оказалось, «золотой».

Тогда подделали ей паспорт
с фамилией совсем другой,
решил он так её подставить,
«дружок» один, совсем дурной.

Поддельный паспорт сунул всюду,
куда протягивал он руку.
Всё ради денег, ради них,
любимых, милых, дорогих.

За документом – «пустота».
Не трогают её подставы,
«дружку» же срок за те забавы
и долгую путёвку в лагеря…

В жизни все мы носим маски,
мы ими прикрываем наготу души своей.
Скрываясь от огласки,
порой мы прикрываем пустоту.
А иногда мы закрываем маской
всё то, что скрыто быть должно от глаз…