Кирилл Перемет - История игрушек Дядюшки Сэма. Факты об армии США с иронией

Принц Евгений Савойский «хапнул» оптовую партию в 10.000 штыков, отвалив Фредерику Второму целый 1.000.000, и пошло-поехало. Гессенцев расхватывали как горячие пирожки – с пылу, с жару, особенно племянник ландграфа, король Британии Георг Третий. Фредерик так и говорил:

«Наши войска – это наше Перу. Не будь их у нас – мы бы стали просто нищими».

Кстати, финансовые транзакции осуществлялись при посредничестве знаменитых господ Ротшильдов. Единственной особенностью было то, что ландграф старался продавать ценное имущество исключительно протестантам, а не «проклятым папистам». Служивые массово дохли от всякого где-то на периферии Ойкумены, а их господин проводил сладостные мгновения «окруженный хмельными красавицами и лихими друзьями». Добрейшей души человечек был, и меценат отменный… Кстати, кроме гессенцев Британия охотно покупала для грязной работы в колониях мекленбуржцев, ганноверцев, нассауцев и прочих европейских мизантропов. При этом подданные ландграфа гессенского могли вполне себе демократично откупиться от службы, всего за… 250 талеров, в 2,5 раза дороже «контракта»! Владелец прекрасно умел считать денежки. В его поддержку, кстати, нужно заметить, что сыновья коммерсанта честно служили офицерами в наемных контингентах, и так же честно гибли в жарких битвах за семейную «кубышку».

При виде злых заокеанских кузенов в компании несколько сумрачных, но в целом улыбчивых тевтонов, пришлось интервентам бежать к озеру Шамплейн, храбро бросив и обоз, и артиллерию. Чин хилого бригадного недогенерала Арнольда не устраивал, он страстно желал звания нормального генерал-майора. Но его замечательный характер данному росту по служебной стремянке не способствовал. Так что наш герой обиделся, и подал в отставку. Вашингтон отставку отклонил, предложив проявить себя в деле еще разок. Так и получилось – в битве за Риджфилд Арнольд опять схлопотал ранение в ногу. Левую. За что был произведен в вожделенные генерал-майоры. Но с ограничениями. Ограничения герою тоже не понравились, и он вновь подал в отставку, которую Вашингтон опять не принял. Тогда Арнольд отправился к форту Саратога, где в пьяном до изумления угаре, в очередной раз пожертвовал несчастной левой ногой! Битва сия будет разобрана чуть ниже. Охреневший от такого адского членовредительства Конгресс утвердил страдальцу все его полномочия, безо всяких экивоков и фиг в кармане. Заслужил. После чего Бенедикта вместо командования войсками назначили на мутную должность главы Филадельфии. Но вел себя разобиженный генерал-майор с полномочиями просто отвратно, общался со всеми «через губу», хамил не по чину, достав окружающих демократов до печенок. В конце концов, его вусмерть задолбали судебными тяжбами, и герой был вынужден подать в отставку с должности, после чего осел командиром форта Вест-Пойнт. Нога болела, далее ее эксплуатировать было опасно, карьера не просматривалась даже в здоровенную подзорную трубу, и бедолага Арнольд в очередной раз предал свои знамена. И начал вдумчиво шпионить уже в пользу британцев, собираясь сдать им форт за долю малую, но был разоблачен соратниками по революционной борьбе. Поняв, что «ему, мил-дружку не до плясок на лужку, Вашингтон за это дело вмиг оттяпает башку», еле успел сбежать. Так вот грустно закончилась Первая Американская Демократическая Захватническая Война. С Канадой.

Но британцам показалось «не комильфо» отпускать мятежников-агрессоров просто так. Они не стали впадать в нездоровый пессимизм, и устроили небольшую «адекватку». После ретирады из Бостона, войска с женщинами и детьми отправились в канадский (Слава Богу, и Королю!) Галифакс. Там они сгрузили человеческий небоевой неликвид, получили подкрепления и провели переформирование войск. После чего решили навестить наглых кузенов. Бостон был не особо интересен, посему атаковали Нью-Йорк. Колонисты понимали важность этого города, и после эвакуации англичан из Бостона начали переброску Континентальной армии поближе к перспективному ТВД (театру военных действий). Дело шло вяло, в Нью-Йорке фактически повсеместно царила Мать Порядка Анархия, ряды колонистов были просто нашпигованы про-британскими агентами и шпионами. Короля даже умудрился поддержать мэр города; вскрылся заговор и в ближайшем окружении самого Вашингтона. В общем и целом, как при любом мятеже либо революции, в пестрой среде колонистов было весело и затейливо. Воевать особо никто не рвался, поэтому в стройные ряды заманивали обещаниями денег, обеспечением одеждой, качественными одеялами (веский аргумент), веселыми и длительными отпусками, а главное призывом всего на 1 годик (365 дней до приказа).

29 июня 1776 года к Нью-Йорку подошла эскадра в 45 вымпелов, и это было лишь начало – всего британцы пригнали до 130 кораблей и судов. 02 июля правительственные войска высадились на Статен-Айленде. «Регулярные части» мятежников непреклонно сбежали, а местное ополчение прониклось вдруг какой-то неимоверной любовью к Родине, и сразу встало под королевский стяг. Со слезами восторга на глазах. Вашингтон же наш коварно ответил противнику тем, что собрал оставшиеся войска на городском общинном поле и зачитал им свеженькую Декларацию Независимости. Много кричали «Гип-гип, хуррэй!». После чего восставшие храбро снесли ближайший памятник своему монарху и переплавили его на пули. Их до сих пор, лет уж как 250, продают в качестве сувениров. Видимо, памятник был покрупнее Колосса Родосского. Дальше начались бесплодные переговоры. Обе стороны выпендривались, мерились длинной… шпаг и занимались тупым крючкотворством.

Далее, британцев эти политесы и замеры достали, и 22 августа 1776 года генерал Уильям Хоу с контингентом из британских бойцов и гессенских голубоглазеньких убийц (всего до 25.000 штыков) высадился с кораблей на острове Лонг-Айленд в заливе Грейвсенд. Ему противостоял местный генерал Израэль Патнэм с примерно 15.000 сбродных воителей, засевших на Бруклинских высотах. Великий стратег Вашингтон считал, что противник полезет на его позиции в лоб. Видимо, сам стратег так бы и поступил. Но 26 августа 1776 года красномундирники почему-то начали странный обход противника слева, по Ямайскому проходу, выйдя в тыл и Джона Салливана (тоже ирландца), и Израэля Патнема. О проходе Вашингтон тупо… забыл, и его защищало 5 (пять) милиционеров. Они, естественно, оборону «фермопил» не сдюжили, и быстро заняв Бруклинские высоты, бритты уже утром 27 августа вошли в Бетфорд. Подчиненные Вашингтона в принципе не озадачились даже подобием разведки, и дело кончилось горько. Левый фланг американцев в беспорядке бежал, лишь только дело приблизилось к штыковой свалке. В это же время злобные германские мизантропы генерала Гейстрера проломили центр колонистов, и драп превратился в нечто эпическое. Американцы спрятались в укрепленном лагере генерала Салливана (порядка 15.000 штыков) у деревеньки Бруклин. Генерал Джеймс Грант намеревался атаковать его своими частями. И вот тут-то Командующий Хоу совершил чудовищную ошибку – вместо того, чтобы добить деморализованного противника, 28 августа англичане просто занялись… укреплением лагеря. Мол, день и так чудесный. Благодаря этому адскому просчету, за 2 ночи 28 и 29 августа 9.000 американцев смогли бросить позиции и переправиться на подручных средствах в Нью-Йорк. Так происходило Героическое Сражение за Лонг-Айленд, стоившее англичанам 64 убитых, 293 раненых и 31 пропавших без вести. А американцам – в примерно 300 убитых, 800 раненых и 1.079 пленных. Британцы по-хозяйски забазировались на острове и просидели на нем 6 лет, пока их оттуда не попросили… галантные французы. 30 августа американцы ушли за Ист-Ривер. В письме Конгрессу Вашингтон признался «в недостатке опыта для действий крупными контингентами войск» и в «своих ограниченных знаниях по военным вопросам». Что не мешало ему при любой проблеме ссылаться «на недостаточную подготовку войск», никогда не признаваясь в собственных перманентных просчетах. О том, что генералы Гейтс, Арнольд и Морган имели точно такого же качества войска, но как-то выкручивались, герой скромно умалчивал.