Надежда Песок - Киппирг и прочие Персонадии. Миниатюрный сборник наскоро причесанных миниатюр

– Не понимаю – развел руками, малыш, грустно опустив голову.

– А мы так старались – грустно переглянулись буквы.

– Ничего, милый. Хочешь, я тебе прочитаю что написано? – спросила мама, поцеловав лохматую макушку.

2018

Прояснилось. Тропинка в лесу размякла, словно хлебный мякиш, погруженный в горячее молоко. Идти было трудно, но приятно. Воздух был таким вкусным, что его постоянно хотелось съесть, и совсем невозможно было им надышаться. Широкая чёрная мантия, как не послушная тень, слегка отставала, пытаясь что-то больше разглядеть, потрогать, собрать, впитать, и волочилась следом за старым звездочётом, становясь всё тяжелее и тяжелее, все большее и больше замедляя шаг хозяина. Каждый волосок, белоснежной, мягкой, его, бороды, впитывал благоухание цветений, листьев, травы и хвои. Это был непередаваемо великолепный букет, который бывает только в начале лета, в лесу, после дождя. Каллиграфические морщины, старика искрились и переливались в лучах солнца.

«– Видимое прямое склонение… изменение часового угла..относительно.. интерполировать..если не включено… до Меркурия же.. так формула.. ах нет, не та.. сейчас сейчас..» – бормотал он что-то, изредка, прерывая свои размышления чтобы наполнить доверху свои легкие влажным хвойным воздухом. Широкие плечи его, сбивали капли с изящных сосновых иголок. На секунду ему померещилось, что кто-то тёплый, коснулся его. Звездочёт тяжело вздохнул – старость. Ощущение прикосновения повторилось снова. Старик насторожился и резко обернулся.

– Папа?! – остолбенел он. В его глазах помутнело, и замелькали чёрные точки, в ушах зашумело, какие-то голоса..

– Ну, сколько можно!? – негодовал отец. – Всё, я так понимаю, ты это выбрал!? – и выхватил из рук мальчишки освежитель воздуха, с надписью «Хвойная сказка».

2015

Недобежкин Александр и Чертолысов Вазген – соперники по греко римской борьбе и лучшие друзья по совместительству соорудили на чердаке заброшенного дома, того, что на углу старого парка, – лабораторию по изучению мелких животных, преимущественно, грызунов. Лабораторию назвали – «СКАЗКА». (Серьёзный Кабинет Анализа Зверей Камчатки и Аляски) И в свободное время – изучали.

– Смотри, «испытуемый 1» обгрыз решетку с двух сторон, – однажды сказал Недобежкин Чертолысову – сбежать хочет.

Чертолысов провел тщательное изучение погрызенных прутьев. Внимательно осмотрел «испытуемого 1», и заключил, что испытуемый догрызть решетку в ближайшее время не сможет – зубы сточил.

– Мдаа.. Свобода стоит дорого. Так было всегда – многозначительно сказал Недобежкин.

На этих словах, внезапно, мышь извернулась, выскользнула из рук будущего исследователя и бросилась наутек. Мальчишки за ней. Мышь пробежала по доскам и видимо, ощутив пьянящий запах свободы, потеряла чувство высоты, свалилась с чердака; приземлилась на старую дорожную плитку, и кажется, умерла.

Ребята, быстро спустившись, подняли мышь. Чертолысов осмотрел, «испытуемого 1» и заключил – что: «Мышь живой, испугался просто».

– Мдаа..Испугаешься от такого. Ну, хотя бы ноги целы! – весомо подытожил Недобежкин.

– Может, отпустим? – спросил Чертолысов, продолжая разглядывать беглеца.

– Эх, он же наш первый. Так и быть, отпускай! Только повыше, пойдем, положим, а то его тут кто-нибудь съест – разрешил Недобежкин.

2018

Сто восьмидесятое января. Восемьдесят пустых банок из под солений и варений заполонили сенки, по стенам на стеллажах, и забаррикадировали выход. Бабушка Юша, кое-как подняв себя с постели, пробралась по банковому полю в ночной одежде и вышла во двор. Солнце, уже вовсю, резвилось, донимая бликами глупых кур, кипятя воду в миске у цепного пса и припекая черный хвост сидящему на крыше коту.

Бабушка глубоко вдохнула в себя солнечные лучики, сладко потянулась, и отправилась умываться в баню. Там же, прочесала свои завсегда распущенные длинные волосы, в которых по ночам мифические птицы тренировали своих слетков вить гнезда.

Снаружи, у бани, её уже ожидал Вадим Захарыч – знатных кровей хрыч, который, вот уж лет десять не оставлял попыток зачем-то заграбастать себе взбалмошную бабушку.

– Утро добрейшее, милейшая Юша – расплылся, в деланной улыбке, хрыч в накрахмаленной рубашечке, застегнутой доверху, и поклонился.

– Ох, ёпт! – выдала своё приветствие бабушка. – Хоть бы один день тебя не видовать! Вот бы порадовал меня!

– Вижу, вы уже соблаговолили утренние гигиенические процедуры провести, это достойно тщательной похвалы. Однако, вынужден обратить ваше внимание, милейшая, что в таком хрупком и почтеннейшем возрасте как наш с вами, не сообразно совершать перемещения по дворовой территории в интимной одежде предназначенной исключительно для таинства просмотра сновидений и отвода избыточной влаги в течении ночи. И..так же вынужден сообщить вам, что вы растлеваете юные умы. Те самые юные умы, которым ежедневно доводится лицезреть с улицы, а также через окна, ваше милейшество, в чрезвычайно неподобающем для вашего возраста виде и одеянии. Но собственно, я к вам сегодня держал путь, не только чтобы видеть вас, но и чтобы сообщить о вечернем собрании с церемонией чаепитий на который вы тоже приглашены и я..

– Ох, ёпт! Поняла! Зовешь меня составить компанию тебе. Дай-ка подумаю, помолчи – выдала бабушка, сидящая возле бани на лавочке, отчаянно размышляя как отделаться от назойливого хрыча, чтоб не было потом обращений участковому. И придумала!

Она бодро подскочила, к ещё не кормленому Рексу, ловко выволокла его из будки и начала отстегивать его от цепи.

Вадим Захарыч побледнел и попятился к калитке.

– Куда же вы Захарыч?! Щас бы погуляли вместе, да и подумали, как нам с чаепитием то быть. Хотите дам за ошейник подержать? – веселилась бабушка, видя, как Захарыч закрывает за собой калитку, и отходит все дальше от дома, делая редкие странные взмахи руками, как будто собирается что-то сказать.

2018

Мини-ужасы

Джей, в последний раз просканировала собравшееся общество глазами и вздохнула.

– «Нет, в этом сборище, мне определенно, не поможет даже это чудное вино». Оставив бокал на тумбе, она вышла на улицу. Теплый, сырой, летний ветерок щекотал её плечи и открытую спину. Джей, любила летние ночи и часто ходила сюда, к причалу. Ночью здесь никого не было. Да и днем, тоже редко. Причал был почти заброшен. Только несколько отчаянных рыбаков, швартовали здесь свои лодки на ночь.

Джей, приподняла до бедер узкое платье, положила возле себя очки и туфли, спустила ноги в воду, устремив взгляд на млечный путь. «А почему-бы и да?!» – вдруг воскликнула она, в ответ своим размышлениям. И вот, решительная Джей, уже плывет в чем, мать родила, дальше, дальше, дальше! Словно, стремясь доплыть до звезд. Потерявшись во времени, она не заметила, как небо заволокло тучами, и вдалеке послышался слабый раскат грома. Он отрезвил Джей, и только тут она, заметила, насколько далеко она уплыла. «Греби! Греби! Греби!» – подгоняла она саму себя, плывя к берегу. «Черт! Судорога!» – вскрикнула Джей. Ей пришлось, остановиться. И тут, она смутно различила, что вода вокруг неё начала темнеть. «Что за..!?» – похолодев, выругалась Джей, и начала грести, превозмогая боль.