Ольга Югова - Сага о МаТане, или Сестры-двойняшки: все дальше вперед

Таня ужинает: «я все съела, только один кусочек какой-то темненький. Я не стала его есть. Наверное, там банановая кость». Косточки – это танина фобия, и вообще она высматривает в еде всякие шелушинки, пятнышки и пылинки и придирчиво их не ест. Но чтоб кость в банане…

Таня: «а почему воздух никогда не кончается?» Рассказала ей про кислород и углекислый газ, но не стала говорить, что это она просто в метро в час-пик не была, или даже не в час-пик, а просто когда там вентиляция не работает. Вот когда натурально воздух кончается.

Маха шагает с палкой, ей трудно, она ворчит: «в таком случае скажи мне, смогу ли я все сделать, или нет??» Ты сможешь все, Маха. Ты уже смогла.

Маха утром прилезла ко мне и грызет мое плечо: «мясо! Хочу мяса!» Предупредила ее, что если она меня сожрет, то заниматься с ней будет некому. Маха тут же перестала меня грызть и озабоченно поинтересовалась: «а ты еще живая?» Прям в последний момент успела, ага.

Девочки с утра пораньше покоряют спортивный комплекс. Слышу, Таня мотивирует Маху: «лезь, Маня, не бойся! Что мне, каждый раз выигрывать?» И маруськино: «я боюсь! Слишком высоко!» Я вот тоже что-то боюсь немного, поэтому стащила их с комплекса и посадила причесываться.

Таня: «а почему все предметы падают не вверх, а вниз?» Это сложный философский вопрос, сила притяжения, гравитация, все такое. И ее надо учитывать, когда они играют в догонялки на лестнице.

Днем поехали с девочками на радио, награждать папу призами. Пока ехали, Таня смотрела в окно и изумлялась: «мама, все движется!!» Вот неожиданность. Это она только что заметила? Подъезжаем, Маха смотрит на металлическую скульптуру оленя на газоне: «этот олень декоративный?» Еще какой.

Пришли на радио, Маха тут же требовательно: «а где призы? Когда вручать уже будут?» Когда стали поздравлять победительниц, Маха радостно говорила: «как нам повезло!!» Я тоже так считаю. Повезло по-царски. Все призы вручали папе под видеозапись, и девочки, конечно, блеснули – когда им объяснили, что стены там мягкие для звукоизоляции, Маха деловито сказала: «нам домой тоже такие надо, а то родители громко орут». И главное, ее свидетельство тут же было зафиксировано. Так или иначе, папа оказался засыпан дарами, а девочки получили диплом победительниц и два огромных леденца, которые принялись поедать прямо тут же, повторяя, как им повезло, и что это из всех призов самый лучший.

После торжественного момента мы зашли в Чикен, потому что отнести все подарки и девочек в машину одним рейдом было невозможно. Пока папа носил свои призы и подгонял машинку поближе, девочки грызли леденцы, верещали, Таня бегала вокруг столиков и танцевала, в общем, девочки ушли в отрыв.

Таня, увидев папу на улице из окна Чикена, завопила: «пааапа, я здесь!» Я попросила ее не кричать, на что она важно сообщила: «он идет по улице без куртки». Всех заложила. Уходя, девочки взяли там надувные шарики. Маха: «у меня красный яблочный, а у Тани рыжий». Таня: «апельсиновый». Дома задача была сделать так, чтобы девочки на радостях не разнесли все, особенно папины подарки. Вот это выигрыш, до сих пор не верится.

Когда мы ехали вчера на радио, Таня внезапно поинтересовалась: «а куда мы едем?» Ответила, что на радио. Таня: «так мы же уже там были! Стих читали». Маха, по той же логике, оказавшись в студии и садясь в кресло, сказала: «что, опять что-нибудь рассказать?» Они могут и еще раз, не сомневаюсь.

Сразу как приехали домой, стали осваивать призы – показали девочкам, как играть в дженгу. Маха играла, прямо сидя в укладке, и здорово получалось. Первый раз вообще я проиграла, а они очень хорошо башню удерживали.

Утром Маха опять попросилась ко мне полежать, но лежать не стала, а начала взбираться на мою голову и радоваться: «моя голова достигает потолка!» До потолка там было еще как минимум две Махи, так что это она хватила.

Маха одевается – натягивает на ногу носок и просит помочь ей, подержать ногу. А мне было некогда, я говорю, давай сама. И у нее получилось! Сидит довольная, берет второй носок: «если один смогла, то и второй смогу». Точно.

Наконец вышли на улицу погулять. Дорожки местами растаяли, так что Махе пришлось вспоминать, как это – ходить ногами по улице. Вспомнила она почти сразу. Но я предупредила ее, чтобы она не падала, а шла нормально. Маха, шагая: «мам, ну я буду валиться иногда» – и при этих словах начинает валиться. А я вообще не планировала ее ловить, но там из-под снега уже вылезли камни, об которые можно хряпнуться, поэтому я закричала: «Маха!» И она тут же перестала падать, выровнялась и сказала: «мама, я все-таки стараюсь ловить себя». И хорошо, потому что больше ловить ее некому. А Таня залезла в сугроб по самые уши и сказала: «я делаю снег».

Папа купил девочкам чикеновскую раскраску, и она имела бешеный успех. Правда, Маха сначала изрекла: «а зачем нам папа ее купил? Мы могли бы и без нее обойтись». Откуда у нее такой внезапный минимализм, не знаю. Но потом Таня села ее раскрашивать, а Маха – смотреть и сопереживать, и пищать: «цып-цыпка! Я больше всего люблю цып-цыпку!» Это у нее так называется курица. Садясь обедать, Маха точно с тем же восторгом повторила, что любит цып-цыпку, а на обед как раз она и была. Осуществляются мечты.

Мои мечты тоже осуществляются – Маха, где бы ни оказалась, рвется в бой, отрывается от опоры, слезает со стула и идет, куда хочет, а хочет она сразу и туда, и сюда, и везде идет, прямо как настоящая. И в эти минуты ее даже не надо страховать, она видит цель, идет к цели и не падает. На это можно смотреть бесконечно. Нет слов.

Маха: «ой, у меня так много дел!» Может звучать в ответ на мою просьбу идти заниматься, или гулять, или просто так, фоном, среди обычных маруськиных игр. Деловая!

Маха старательно ходит, я прошу ее не ныть, на что она отвечает: «мне остается только ныть!» Ну да, надо ходить, да еще правильно ставить ногу, держать руки, не хвататься за опоры, не падать… только поныть и есть маруськина зона свободы, да и той мать лишает. А нечего. Тогда Маха говорит: «все из-за тебя!» А вот тут не поспоришь, да, все из-за меня. Не вздумай я их рожать, у Махи никаких проблем бы не было, за неимением самой Махи.

Маха по вечерам ходит босиком – до ванны. Тут она дошла в ботинках до спортивного комплекса, там ее папа разул, и она отползла на четвереньках обратно к лестнице, чтобы пройти босиком максимальную дистанцию. К – когнитивный диссонанс. Еще и закричала, когда папа попытался ее поднять: «я хочу сама встать!» Чувствую, 100500 моих повторений, что ей надо учиться все делать самой, начали действовать.