Марина Крук - Все будет хорошо!

– Ба! – закричала Маша. – Ты не видела, где я кольцо вчера положила?

– Так ты сняла перед тем, как пошла мыть посуду. Только я не видела, где ты его оставила. Может на тумбочке?

На тумбочке ничего не было. Кроме рыжего кота. Тумбочка была любимейшим местом домашнего любимца. А все, что ему вдруг мешало, получало лапой и летело на пол. Маша заглянула вниз. Ничего. Только пыль и клок серых перьев, залетевших с окна. Странно, подумала девушка. И продолжила поиски. Вместе с бабулей переложили вещи слева направо, а затем справа налево. Заглянули во всевозможные места. А потом сели и разрыдались. Вернее, это Маша. Баба Маня только пригорнула к себе внучку и молча гладила по головке. Что тут скажешь? А затем все-таки сказала:

– Что-то твоя Светка не шибко рада была твоему счастью. Ты не приметила?

– Бабушка, ну что ты такое говоришь? Она моя лучшая подруга. Ну и что, что у нее пока никого нет. Она очень добрая. Глупости! – но червячок сомнения уже начал свою гадкую работу. – И куда Светка потом его оденет. Даже если так. Все сразу же догадаются.

– А может она просто его выкинула? В мусорное ведро. А? Чтобы отомстить.

И обе кинулись на кухню вытряхивать мусор на пол. Перебрав пальчиками несколько раз его содержимое, Маша заплакала сильнее. Что она скажет Антону теперь?

Баба Маня больше не могла это выдерживать. Взяла семечки и пошла на лавочку. Поправлять здоровье. Мозги были набекрень от сопоставления фактов и хронологии событий вчерашнего вечера. Никаких мотивов преступления. А кольца нет.

На лавочке сидел ее старый знакомый. Дядя Ваня. В отличие от бабы Мани, он улыбался во весь рот и был невероятно счастлив. Говорят же, что стар, что мал. Почти как Антон вчера в гостях.

– Слышь, Марфуша. А можно я тебе че скажу?

– Ой, Ванька. Не до тебя.

– Да ты подожди. Не спеши. Я вот че… – тут дед замялся. – А давай поженимся? – и достал кольцо с аметистом.

Бабу Маню чуть кондрашка не хватила. Семечка застряла в горле вместе со словами. Наконец-то она спросила:

– Откуда?

– Не переживай, подружка. Я без пенсии не остался. Что ж я совсем дурак? Пришлось бы полгода на воде и сухарях. Это все Карл.

– Карл? – видно было как у бабы Мани в голове щелкают мысли как в кассовом аппарате. Но не вспомнив ни одного знакомого Карла, она спросила, – Какой еще Карл?

– Так ворон мой, ручной. Где он ночью летает, один черт знает? Что ж я с ним сделаю? Пока все спят, он в форточки залазит, а потом мне приносит всякую всячину блестящую. Ерунду разную. А сегодня подвезло так подвезло. Я как увидел этот трофей, сразу принял решение. Это знак свыше.

– Эх, дурак ты старый, дурак. Знак. Свыше. – Перекривила его баба Маня. Забрала кольцо и побежала домой.

– Фиг поймешь этих баб, – промямлил опешивший дед, почесывая затылок.

Лена пришла с работы. Смска от мужа сообщала: «Буду поздно, много работы». Ну и ладно, выдохнула то ли грустно, то ли радостно жена. Устрою себе выходной. Кушать наварено, кругом чистота и порядок. Сделаю маску на лицо и посмотрю фильм.

Телевизором в их молодой семье служил компьютер. А Сергей, так звали мужа, скачивал хорошие фильмы в определенную папку. Только вот как она называется Лена была совершенно не в курсе. Техникой заведовал муж, а она в семье была начальницей кастрюль и мочалок.

Поиск папки с фильмами женщина решила совместить с ношением тканевой маски, на упаковке которой производители грозились стянуть поры лица и омолодить его аж на десять лет.

Тане на столько было абсолютно ни к чему. Достаточно пары-тройки лет. В ее тридцать один и чуть-чуть выглядела она и так неплохо. Детей у них не было, времени на себя тратила она достаточно. Вот, если бы, пару-тройку килограмм на талии маска убирала, такое предложение звучало бы гораздо заманчивее.

Конечно же маска предполагала релакс в горизонтальном положении и отключение словомешалки в голове. Но попробуй объясни это скучающей женщине, у которой муж решил задержаться на работе. Хотя в последнее время Сергей частенько задерживался. Объяснял, что ненормированный день компенсируется премиальными. А премиальные Лене очень импонировали. На них можно было купить новые шторы вместе с услугами дизайнера и навесом на карниз.

Предполагая будущие обновки, она распаковала голубой пакетик, достала сложенную ткань и аккуратно возложила на свое лицо.

Маска ожила. Пузырики запыхтели и разростались прямо на глазах, придавая Лене образ голубой тучки.

«Хорошо, что Сергей не видит, – подумала тучка, – обсмеял бы стопудово. Последнее время он все более критично относился к ней. То платье ей не идет, то живот как будто торчит».

За это время комп загрузился, явив «рабочий стол» морским пейзажем, по которому пробегал силуэт девушки-спортсменки. Ну вот! И тут намек на стройность и спортивность.

Папок было много. Такие все одинаковые и желтенькие, только назывались по-разному. Лена кликала два раза, и папка обнажала свое содержимое.

Вдруг взгляд скользнул по названию, от прочтения которого маска заплакала. Голубая слезинка капнула прямо на клавиатуру. Химический процесс стягивания пор захлестнул буковки-кнопочки, отчего клавиатура сначала поддалась панике, а потом отчаянно зависла. Еще несколько слезинок маски угодили на рабочую мышку и нанеся непоправимый урон технике, омолодили мышь до ее нерабочего состояния.

Выбившая из колеи компьютер и Лену папка, не хотела никак открываться, чтобы обнажить спрятанные в ней файлы, собранные под ярким и многозначительным названием «Потаскушки».

Голубая тучка охнула и откинулась в кресле, предвкушая грандиозный вечерний скандал, а уже через пару секунд кинулась придумывать варианты хакерского взлома пресловутой папки.

Хакер, правда, из Лены был совсем никудышний. Идей ноль. Зато мыслей насчет мужа и его поведения в последнее время – миллион. Теперь то они обрели свободу воображения, и невозмутимо связываясь в логическую цепочку, давили авторитетом.

Голубая тучка зависла в недоумении. Маска от отчаяния разрыдалась совсем. То ли в знак солидарности со своей носительницей, то ли потому, что не хотела смываться.

Лена сходила в ванную, омыла лицо теплой водой и взглянула в свое отражение. Ничего не изменилось.

«Развод с этими масками. Знают, как играть на женских трагедиях. Кругом один обман, – подумала, глубоко вздохнула и.… увидела. – Фен! Да, точно! Сейчас она подсушит клавиатуру и вскроет компромат».

Идеи – всегда являются двигателем прогресса и энтузиазма. Другое дело, каким боком этот прогресс потом вылазит, но это уже другая история. В тот момент Лене было не до анализа. Главное открыть папку и ее содержимое до прихода мужа. Тут то у нее все козыри в руках и будут. А что дальше она не знала.