Сергей Белокрыльцев - Гимгилимы-2: С надеждой на возвращение!

Так же искусно меняет цвет кожи хамелеон, как горовождь Трощ меняет интонации голоса и выражение лица.

– Идите, идите, – дружно закивали Улит и Верум. – Служба превыше всего.

Горовождь выскочил в коридор и спешно загремел каблуками и зазвякал хлыстиками фермерских сапог, которые он надевал почти всегда, дабы подчеркнуть своё простое фермерское происхождение, которым очень гордился и искренне считал фермерское ремесло основой развития жизни на Яппе.

Улит победно посмотрел на подавленного Верума, гаденько улыбнулся и захихикал.

– Фейлова башня! Башня Обезумевшего Троща! А потом и башню терпимости Верума отстроит! Не хочешь башню терпимости в свою честь, Верум? А уж какую историю можно слепить для затравки!

Улит хихикал, за окном рычали грузовики, а зычный глас горовождя Троща, доносящийся с улицы, умудрялся иногда перекрикивать машины. Верум сосредоточенно тёр виски.

– Верум, а помнишь, как ты упрекал меня в болтливости? – мстил злопамятный Улит.

– Я же не знал, что горовождь сумасшедший, – оправдывался Верум. – Он спрашивал, а я, дурак, рассказывал.

– Конечно дурак! – Улит по-детски захлопал в ладоши и рассмеялся.

– Дались ему эти пирамиды с башней. У него есть пепельные сады. Кстати, советую посмотреть. Хотя беспокоит меня не сама стройка, которую затеял этот придурок. Как-то он сказал мне, что подумывает удвоить налоги. Сообрази, сколько денег требуется на эту идиотскую стройку, представь размер налогов, которые смогут окупить это безумие.

– Не понимаю, какое тебе дело до муслинских налогов и безумия их мэра? – удивился Улит. – Лично мне плевать. Теперь даже интересно, что он выстроит. Лишь бы не называл свое убожество Феловой башней. Может, он и тебя увековечит в названии? Башня Безумного Троща и Болтливого Верума! – Улит снова захихикал.

– Рано смеешься, – сказал Верум. – Потерпи, пока до фермеров дойдет, что грандиозная стройка, отбирающая у них добрую часть заработка, началась с подачи уважаемых землян, тогда и смейся. Вот нам весело будет. Просто обхохочешься.

– Нам? Я не имею к этому отношения. Ты языком трепал, ты и отвечай.

– Это ты фермерам объяснять будешь, если слушать станут. Догоню-ка я этого массовика-затейника, пока он своими «фейлами» и «опсами» не ополчил против нас все Гимгилимы.

Автокараван застопорился. Водители озабоченно выглядывали из кабин тарахтящих вхолостую грузовиков и не менее озабоченно крутились у копальной машины, застрявшей поперёк дороги именно на повороте, где ни обойти, ни объехать. Там же крутился Чикфанил, с пяток горколдунов, а среди всех выделялась громадная фигура Троща в зелёном.

Копальная машина застряла стрелой и пропущенными по ней тросами в проводах электропередачи. Под стрелой крепился копальник – огромный ковш, мешающий отвести стрелу от проводов. Этим ковшом машина впечаталась в покосившийся столб.

– Ты что, сволочь, не видел, куда ехал?! – орал Трощ на шофера.

– Задние напирали, сигналили, кричали, – лепетал шофёр, разводя руками, – я не привык в колоннах… я обычный водитель, на передних засмотрелся и – ковшом в столб.

– Как засмотрелся на передних? – ахнул Трощ и сделал угрожающий шаг к шофёру, невольно втянувшему голову в плечи. – Ты на дорогу должен был смотреть, а не на передних! Дорога где? Внизу! А ты вперёд смотрел, на передних!

– Наверное, он засмотрелся на передних, иэх, чтобы не врезаться в них, – предположил Чикфанил. – Если бы он засмотрелся на дорогу, то врезался бы в передних. А если бы он засмотрелся на светостолбы, он бы врезался в передних или… в дорогу. Иэх.

– Пшёл в свой сонодом, болван!

Чикфанил послушно поплёлся в свой сонодом.

Мэр обошел копальную машину, внимательнейшим образом рассматривая её и накренившийся столб. Он искал виноватых. «Найду виноватых, а уж виноватые придумают, что нужно сделать, – думал Трощ. – Чем больше виноватых, тем лучше. Первый виноватый – водитель».

– Я же не привык в колоннах, – бормотал водитель. – Засмотрелся, а тут столб. Я назад сдаю, а копальник в проводах, и мотор как-то… сломался.

Троща осенило.

– Кто врыл светостолбы так близко к дороге? – набросился он на присутствующих горколдунов.

– Всегда они так стояли, и никто не врезался, – подал голос кто-то смелый и глупый.

Казалось, Троща сейчас разорвет от ярости.

– Я не спрашивал, кто в них не врезался и как они стояли, кретин! Я спросил, кто отвечает за светостолбы вдоль этой улицы?!

– А, это… Тогда я, – сознался низенький горколдун с тёмно-травянистым насупленным упрямым лицом и седыми волосами.

– Ах, вот как ты выглядишь, скотина! А я не говорил тебе, что нужно подальше от дороги светостолбы врывать?! Не говорил, а?!

Низенький горколдун нахмурился, напрягая память.

– Не говорили, – сказал он, вспомнив.

– Ах, не говорили?! – возопил Трощ. – Я прекрасно знаю, что говорил, дурья твоя башка! Я не мог не говорить! Я что, идиот, чтобы не говорить?! А ты заупрямился и заявил, что лучше меня знаешь, как врывать светостолбы вдоль этой дороги! Не говорил такого, а, а, а?.. А?!

– Разве говорил? – засомневался низенький и оглянулся на других горколдунов. Те закивали болванчики. Мол, говорил горовождь тебе не врывать светостолбы близко к дороге, а ты взял и врыл.

– Самодур! – подытожил один.

– А может и назло сделал, – подлил масла другой. – Он же сам в горовожди метил! Да на выборах не сумел сожрать столько мясных червей, сколько Трощ, вот и врыл столбы из пакости ближе некуда, чтобы горовождя подставить.

От таких обвинений в присутствии самого Троща низенький отчаянно струхнул.

– Да что вы на меня наговариваете? – вяло защищался он. – Я не метил в горовожди, не я это был. И светостолбы врыл так, как было приказано, никто мне не говорил врывать их дальше от дороги.

– В тюрьму его! – обрадовался Трощ, довольный тем, что опасный заговор раскрыт. Теперь имелось целых два виноватых.

К низенькому подбежали стоявшие наготове военные, живо заломили ему руки, запихали в чёрно-жёлтый фургон и укатили.

Горовождь, решив все интересовавшие его вопросы, подошёл к своей «котлете» и открыл дверцу.

– Мне с вами поговорить нужно, – сказал Верум, влезший в автомобиль с другой стороны. – Вы где столько стройматериалов набрали?

– В Язде, уважаемый землянин, в Язде, – сказал Трощ. – Это несколько опустошило казну, но после возведения гимгилимских чудес, исторических памятников, после постройки лабиринтов, парков с качалками-крутилками сюда хлынут потоки туристов! А ещё я хочу открыть закусочную в заброшенной шахте.

– В заброшенной шахте? – удивился Верум.

– Да! – воскликнул гордый Трощ. – Помните, вы говорили об экскурсиях по пещерам?