Роман Аленских - Стратурион

– Ну что же, благодарю вас Стезарий Ираклиевич за столь подробный ответ, – рассыпался в комплиментах шоумен. – Побольше бы нам таких экспертов: все кратко, понятно, и по существу. У нас ещё остаётся несколько минут до окончания передачи. Только что на связь с нашей студией вышла наш корреспондент Наиля Зерцалова. Давайте выслушаем, что простые люди думают о проводимой реформе.

Изображение студии сменилось картинкой городской улицы. Корреспондентка – девушка лет пятидесяти, очень старавшаяся выглядеть на тридцать, стояла в окружении толпы людей.

– Добрый вечер уважаемые зрители! – начала она. – Как вы видите, здесь, на площади собралась большая аудитория. Нашим гражданам небезразлична судьба реформы. Послушаем, так сказать «голос улиц». Вот вы, – она обратилась к пожилому человеку, в выцветшем от времени старомодном шерстяном пальто, – что вы можете сказать о программе фалоризации?

– Я? – человек замешкался, явно смущенный вниманием к своей персоне.

– Да-да, именно вы, как представитель трудящейся общности, – нахальная корреспондентка перла на него как танк.

Поняв, что отвязаться от навязчивой репортерши не получится, старик глубоко вздохнул и заговорил, с трудом подбирая слова:

– Я.., вот…, это. Речи говорить не умею. Я вам так скажу, по-простому…, по-рабочему. Всю жизнь на фабрике трудился. Повидал много чего, никогда не жалел сил для нашей Родины. Да я энтих реформ пережил до…, в общем много. Устал я…, вот…

Тут старик задумался, подслеповатым взглядом окинул собравшуюся толпу, словно ища в ней поддержку.

– Что вы думаете о реформе, скажите, как умеете, – пришла ему на выручку корреспондент, – наверное, вы обсуждали реформу, так сказать в своем кругу, в семье?

– Я, вот…, так думаю…, это…, – продолжил он уже более уверенно. – Мы тут с Петровичем…, с соседом…, обсуждали… Если нужно, так нужно. Не пожалеем себя…, свои… Готовы подать пример молодому поколению. Готовы…, это…, в смысле…, заниматься…, энтим делом, хоть три раза в день. Назло мерианским либерастам. Показать… им, так сказать…, нашу трудовую задницу. Вот…

Последние слова старика вызвали в рядах зрителей оживление. Кое-где даже раздались сдавленные смешки.

– Что же, спасибо, всегда интересно выслушать мнение простого человека, – нисколько не смутилась корреспондентка. – Напомню, это было прямое включение в эфире программы «Время накажет». С вами была специальный корреспондент Наиля Зерцалова.

– Спасибо Наиля, – отозвался ведущий. – На этой оптимистичной ноте мы и завершаем наше ток-шоу. Смотрите нас как всегда по понедельникам в девятнадцать часов.

Я уже, было, собрался отключить «шайтан-иллюзиум», как вдруг запели невидимые фанфары, и появилась заставка, символизирующая Стратурион (белые башни Московского Кремля с орлами, красными звездами и крестами на фоне ярко-синего неба). Отец как-то рассказывал, что во времена его детства, еще до эпохи Стратуриона, он однажды был на школьной экскурсии в Кремле. Тогда Кремль был красным. Потом его, по указанию наместника Большой Москвы перекрасили белой люминесцентной краской. По замыслу наместника светящаяся в темноте зубчатая Кремлевская стена, должна стать напоминанием о нашей зубастости врагам Отечества.

– Внимание! – раздался закадровый голос. – Через несколько секунд состоится обращение Великого Верховного Правителя Страны добрых дел к народу.

Почти сразу из воздуха соткался благообразный почти лысый старик с умными усталыми глазами. Сияющий – так его между собой именовали добродельцы. Неофициальный этот титул этот он приобрел совсем недавно, после очередного Дня исполнения желаний, когда некоторые телезрители отчетливо заметили нимб вокруг его головы. Официально Дня исполнения желаний, конечно, не существовало. Так в просторечье именовался день, в который происходило ежегодное обращение Великого Правителя к народу. После традиционного доклада о текущем положении любой житель Страны добрых дел мог задать Великому Верховному Правителю волнующий его вопрос, высказать предложение, а то и просьбу. Разумеется, вследствие занятости Правителя государственными делами, обременять его личными просьбами ни у кого язык не поворачивался. Но, оказалось, что Верховный Правитель умеет читать мысли на расстоянии и совершать чудеса. Первыми это заметили пять лет назад жители богом забытого горного аула Краснодарско-Сочинского кластера. Двадцать лет они всей деревней просили, чтобы власти восстановили им полуразрушенный подвесной мост через ущелье – единственную дорогу, соединявшую аул с большой землей. Сочиняли коллективные жалобы и подавали петиции местоблюстителю Краснодарско-Сочинского наместника. Власть, как обычно, обещала ремонт сначала через полгода, потом через год, потом к тридцатилетию образования Страны добрых дел. Потом и вовсе посетовала на отсутствие в казне денег и тяжелое международное положение. Мол, приходится помогать свободолюбивым белвегам в их героической борьбе с коварными уграми. В День исполнения желаний один древний аксакал сумел дозвониться в эфир. Конечно, гордость сына гор не позволила ему рассказать о такой пустячной, проблеме. Он пожелал Верховному кавказского долголетия и беспощадности к врагам Аллаха – презренным слугам Иблиса – ункам. Наутро, выйдя на улицу, потрясенные горцы увидели возникший из ниоткуда нового моста. О таком чуде они не замедлили сообщить куда следует, то есть в передачу «Время накажет». С тех пор все пообщавшиеся с Великим Правителем, замечали, что их тайные желания начинают сбываться. Один семидесятипятилетний гражданин утверждал, что после сеанса связи с Сияющим он стал лучше слышать и видеть, а также перестал обходиться без костылей, которыми пользовался уже двадцать лет. Почтенная вдова сорока пяти лет стыдливо хихикая рассказала ведущей передачи «На здоровье» Эльвире Болышевой как после трехминутного общения с Правителем полностью вылечилась от геморроя. Маленький мальчик, трогательно шепелявя, взахлеб рассказывал о чудесном щенке, появившемся возле его кровати на следующее утро после Дня исполнения желаний. Вести о чудесах, происходивших во время сеансов, быстро распространились по кластерам. С тех пор, во время прямого эфира с Сияющим улицы вымирали. Добродельцы собирались у видеомов, с нетерпением ожидая, когда закончится доклад и наступит время чудес. Как только подходило время общения с гражданами, больные и увечные обнажали перед виртуальным Великим Правителем страдающие части своего тела, включая самые интимные места. Правда, в передаче «Ункогон» ведущий утверждал, что тут не обошлось без происков того-чье-имя-нельзя-произносить-вслух. Якобы, немногочисленные предатели Родины, попавшие под его влияние, под видом лечения таким образом демонстративно высказывали свое неуважение к Сияющему. Про себя же я чаще именовал Сияющего Вечным. Он возглавлял Страну добрых дел, и то, что было до нее, уже почти шестьдесят лет. Со времени моего детства Вечный ничуть внешне не изменился. Время, казалось, не было властно над ним. Он совмещал множество должностей: Главы Совета Равных – высшего органа, осуществлявшего исполнительную власть в Стратурионе, а также пожизненного Президента, Премьер-министра, Председателя Государственной палаты, Верховного Судьи и Вселенского Патриарха Страны добрых дел. Раз в десять лет происходило всенародное избрание Вечного на пожизненный срок. Такой казус казался мне несколько странным. Зачем каждый раз избирать Вечного, если он и так избран пожизненно? Я даже рискнул задать не дававший мне покоя вопрос нашему университетскому преподавателю социоистории. Старенький профессор Артур Герократович Нессер, обожаемый студиозусами за кротость характера, аж поперхнулся. Откашлявшись, он начал говорить что-то о традициях, особом пути Страны добрых дел и исторических скрепах. Из десятиминутного монолога, я понял только, что решение Вечного регулярно бессрочно переизбираться связано с тем, что он хочет быть ближе к народу, ощущать его доверие и поддержку.