Удалая Любовь - Отряд особого назначения!

– Жанна, – услышала я в ухе, – это наш объект.

– Что, эффектное появление отменяется? – прошептала я.

– Попробуй с ним познакомиться.

– Не хотите ли присоединиться? – обратилась я к парню.

– Вообще-то, если честно, я за этим сюда и шел. Я пальто выбросил, а теперь вот передумал, – говорил он, залезая ко мне в бак.

– Вот блин, какая-то сволочь его зачем-то порезала. Ух уж эти бомжи! – сокрушался он.

– Ну что я теперь маме скажу? – чуть ли не плача, жаловался Антошка.

– Ты бомж? – уставился он на меня.

– Только по пятницам, – замотала я головой.

– Ладно. Накормлю тебя, так уж и быть. Пошли.

Он с десятой попытки еле вылез из мусорного бака и подал мне руку. Я, игнорируя его, просто сделала сальто и через секунду стояла рядом.

– Ловко, – захлопал он в ладоши. – Видно, не только по пятницам ты по бочкам лазишь.

Мы пришли к нему домой.

– Да, кстати, я Антон.

– Жанна.

– Дурацкое имя, – скривился мой новый знакомый.

– Жанна, мы с тобой, – услышала я в ухе свою команду.

– Работаем, – сказал мой командир Демон.

– Жанна, – обратился ко мне Антон. – Ты девушка молодая, надо тебя на работу устроить. Ты что умеешь профессионально делать?

– Я…

– Ну…

– Блин, что я умею делать? – зашептала я.

– Убивать! – подсказывал мне Орел.

– Ножи метать, – помогал ему Вихрь.

– Ну что вы несете? – злился Голова. – Не слушай этих придурков, а то парень сбежит.

– Ага, или обсерится, – ржал Химик.

– Скажи, что ты хорошо готовишь, – спокойно сказал Демон.

Теперь в наушнике ржали все хором.

– Я профессионально готовлю.

– Правда? – неизвестно чему обрадовался Антошка. – Тогда, может, борщ сваришь?

– Сварю, а чего не сварить, а борщ – это что?

– Это суп, – удивился и уставился на меня Антон.

– Ну, тащи банку.

– Зачем?

– Варить будем.

– В банке?

– Варить будем в кастрюле, но суп ведь находится в банке, я их профессионально открываю.

– Всё, отравит мужика как пить дать, – услышала я в ухе.

– Ты питаешься консервами?

– Да.

– Да, вам, бомжам, нелегко, – сделал заключение мой подопечный.

– Сейчас праздники, на носу Рождество, так уж и быть, сделаю доброе дело, поживешь у меня, завтра к маме моей на праздничный ужин поедем, посмотришь, как живут нормальные люди. А я тебя сейчас картошкой накормлю жареной. Ты поможешь почистить?

– Помогу.

– На тогда, чисти, а я пока тебе постель постелю чистую.

Я достала нож и стала чистить картошку.

– Этими тупыми ножами только в гестапо людей мучить, что за хрень! – злилась я про себя.

Меня хватило ненадолго, достав из-за пазухи свой перочинный ножик и наточив об него все ножи Антона, спокойно продолжила чистить эту хрень.

– Так мало начистила? – услышала я за спиной обиженный голос.

– Давай я тебе покажу, как надо.

Антошка схватил ножик и тут же порезался. Орал он – мама дорогая.

– Что у вас там происходит? – кричал мне в ухо Демон.

– Подопечный порезался.

– А чего орет, как будто его там жарят?

– Неокрепшая психика, – равнодушно ответила я. Антон всё продолжал визжать и бегать по кухне.

– Какая сволочь наточила мне ножи? – верещал он.

– Жанка! – услышала я в ухе.

– Ты давай там молчи, что этой сволочью была ты, – хихикал Химик. – А то выставит тебя, и дело провалим.

– Этот полудурок меня достал, – шипела я от злости.

– Очень даже понимаю, но задания мы не обсуждаем, а выполняем. Давай держись!

– Хватит прыгать, как кузнечик! – прикрикнула я. – Это всего лишь небольшой порез.

– Я истекаю кровью, ты что, не видишь? – плакал навзрыд Антон.

– Сколько тебе, мать твою, лет?

– Я не понял вопроса, мне или моей маме?

– Тебе, – еле сдерживалась я.

– 33.

– А ведешь себя как пятилетний. Давай я перевяжу палец, и всё пройдет.

– Нет, ты не умеешь, как мама, я только маме доверяю такие ответственные дела.

– Какие на хрен дела? Это маленький порез.

– При чем тут хрен? – взвыл Антон.

– Пристукну этого полудурка, – прокричала я в ухо.

– Жанна, остынь, и без тебя желающих хоть отбавляй, только двоих на площадке обезвредили. Шли нашего прикончить.

– Ух, как я их понимаю и даже осуждать не берусь.

– Полудурок, то есть Антон. Давай сюда палец, – дернула я ему руку. – Бинт есть или пластырь?

– Есть, – плакал он, не переставая.

– Вон, в шкафчике.

Я достала аптечку и быстро принялась за дело.

– Ну вот и всё, дел-то на полминуты.

– Я говорил, что у тебя ничего не получится, – всхлипывал он.

Я уже еле сдерживалась, чтоб его не стукнуть.

– Чего не получится? – взорвалась я. – Бинт на месте, кровь не идет, тебе чего еще надо?

– А по голове погладить, а стишок прочитать?

– Какой еще стишок?

– У собачки боли, а у Антоши не боли, заживи. А поцеловать, а конфетку дать? Говорю тебе, ты не мама, – обиженно гундосил он.

– И пусть земля ему будет пухом, – проговорила я и услышала в наушнике:

– Ну его, и так природа обидела, ты-то хоть не обижай.

Проснувшись утром, Антон постучал ко мне в дверь.

– Заходи! – крикнула я.

Он вошел и выпучил глаза.

– Ты чего? – спросила я его.

– Смотрю и удивляюсь, ты что, кровать по линейке заправляешь?

– Да, а что не так?

– А где ты этому научилась?

– На помойке, – ответила я. – А ты разве в армии не был?

– Нет, у меня плоскостопие.

– Ума, – хмыкнула я.

– Вот если б ты училась в школе, то знала бы, что плоскостопие бывает только ног.

– Скажи ему, что ты закончила мед, – услышала я в ухе.

– Да, и знаешь пять языков! – подсказывал Орел.

– И можешь дать ему фору в знаниях, – проговорил Демон.

– Может, просто дать ему пиз*ы? – высказалась я.

– Я натурой не беру, – посмотрел на меня Антон.

– Тем более ты не в моем вкусе, на маму мою совсем не похожа. Страшненькая ты, – высказался мой подопечный. – Вот сегодня посмотришь, как должна выглядеть настоящая женщина.

Мы подошли к дому, и Антон позвонил в дверь.

– Красивый у вас особняк.

– Да, ничего.

И не успела я толком оглядеться, как нам открыли дверь.

– Кто это у нас тут? – заверещала женщина.

Я просто обалдела:

– Это твоя мама?

– С ума сошла! Эта разукрашенная фурия, слезы нашей семьи, – моя сестра.

Красивая девушка лет 40 смотрела на меня так же, как и я на нее.

– Проходите в дом, – улыбнулась она.

В доме уже был накрыт стол и пахло очень вкусно.

– А вот и мама, – захлопал в ладоши Антон.

Мы с сестрой переглянулись. Маленькая ростом и очень толстая женщина в переднике и чепчике спускалась по лестнице. Такие же рыжие и непослушные волосы, как у сына, торчали в разные стороны.

– Ой, кто пришел! – заверещала она на весь холл.

– Мама, а я не один. Это Жанна.

– Очень приятно, – протянула она мне руку и полезла целоваться.