Александр Марченко - Медсанбат. Госпиталь. Комедия

– Как вы съездили к генералу? Почему его нет в госпитале?

– Товарищ подполковник, он отказался ехать. Я его осмотрел, давление в норме, он совершенно здоров. Осколок с войны зашевелился, а внучка панику подняла, – оправдывался Степан.

– И?.. – произнёс заведующий.

– Товарищ подполковник, мы его уговаривали ехать в госпиталь, но генерал наотрез отказался и ещё вдобавок отчитал нас, – в защиту своего друга сказал Руслан.

– Допустим. Почему вы не уговорили его пройти обследование? – сказал заведующий.

– Товарищ подполковник, мы старались – честно, старались, но не смогли его убедить, – проговорил Сергей.

– Товарищ подполковник, разрешите уточнить звание Степана Ивановича? А то генерал да генерал как-то это неправильно, – поинтересовался Руслан.

– Согласен. Генерал майор медицинской службы. Он много лет руководил госпиталем, – ответил заведующий и после небольшой паузы добавил:

– Парни, завтра у вас ответственный день, надо вам оставшихся пациентов переселить в первую палату, а освободившие палаты надо вымыть. Послезавтра ваши дежурства заканчиваются, вам придётся вернуться в расположение роты. Вас ждет небольшая благодарность от меня.

– Товарищ подполковник, разрешите поинтересоваться: что за благодарность? – спросил Руслан.

– Всему своё время, не будем торопить события, – ответил заведующий и после добавил:

– Парни, дело не в этом, давай я сразу о главном. Я у вас в шкафу видел лежащий без дела видеомагнитофон и хочу его у вас купить. Я еду на юбилей к родственнику, подарок покупать нет времени.

– Товарищ подполковник, берите так, – в один голос ответили друзья.

– Так я не могу взять, называйте сумму, – сказал заведующий.

– Товарищ подполковник, денег не надо, берите так, это подарок от нас, – сказал Степан.

– Называйте сумму, – настойчиво сказал заведующий.

– Товарищ подполковник, берите так, это всё равно подделка, – сказал Руслан.

– Хорошо, у меня время нет торговаться, ехать надо. По приезду обсудим… Ах, да, ещё два дня меня не будет, все вопросы задавайте вашим наставником, – сказал заведующий.

Степан достал из шкафа коробку и несколько видеокассет и дал всё заведующему, друзья предложили помочь Сергею Николаевичу донести. Тот от помощи отказался, он взял коробку с кассетами и ушёл. Степан, Руслан и Сергей пошли в столовую на ужин в отдельное крыло здания терапевтического отделения.

В это время в расположении роты руководства не было, а сержанты Байда и Калывяка находились в каптёрке в полной темноте. Байда достал из фотоаппарата «Смена-8м» фотопленку и поместил её в бачок для проявки, после чего включили свет. Далее в бачок, куда была помещена фотопленка, Байда налил заранее приготовленный проявитель, выждал нужное время, вылил его из бачка, залил фиксаж, после – стоп-раствор и дистиллированную воду. Хорошо промыв, Байда достал из бачка фотоплёнку и повесил её сушить. Пока фотоплёнка сохла, сержанты Байда и Калывяка готовили оборудования для печати фотографий и, естественно, фотобумагу.

В казарме один дневальный стоял на тумбочке, а двое других находились в расположении роты, остальной личный состав роты был распределён в различные отделения госпиталя. Фотоплёнка сохла, сержанты Байда и Калывяка вышли из каптёрки (точнее, вышел Байда, а Калывяка выехал на своей инвалидной коляске). Они посмотрели на дневального, который стоял на своём посту, словно оловянный солдатик, и смотрел в одну точку, не моргая и не водя зрачками, – просто стоял и смотрел в одну точку. Сержант Байда обратил внимание на дневального, понимая, что здесь что-то не чисто. Он подошёл к нему, помахал рукой перед его лицом, но реакции не последовало – дневальный стоял, его зрачки смотрели в одну точку, и он не обращал внимания на сержантов. Сержант Байда слегка толкнул дневального в плечо тот, словно спиленное дерево, рухнул на пол. Солдат проснулся, увидел стоявших рядом сержантов, резко встал на своё место и пробормотал в своё оправдание:

– Извините, товарищи сержанты: голова закружилась.

После слов дневального сержанты засмеялись, потом перестали. Байда посмотрел в глаза дневального, хлопнул его по плечу и сказал:

– Так, рядовой Солодухин, за то, что спишь на посту и врёшь своим отцам командирам, ты приговорён к электрическому стулу.

– Есть электрический стул! – в ответ пробормотал рядовой Солодухин.

– Живи пока, – сказал сержант Калывяка.

Сержанты вошли в расположения роты. Там стояла тишина, сержант Байда почесал подбородок, посмотрел на друга, сказал:

– Где-то они щемят. Пошли будить.

Сержанты начали просматривать кубрик за кубриком; сержант Байда шёл, а сержант Калывяка ехал на своей коляске. И вот в последнем кубрике друзей ждал небольшой сюрприз: на кровати прямо в одежде беспардонно спал свободный дневальный. От увиденного сержанты открыли рты, их возмущению не было предела. Сержанты посмотрели на бойца, который лежал на кровати; руки его лежали на груди, а ноги свисали – точнее, голенище свисало с кровати, чтобы не пачкать одеяло сапогами. Сержант Байда подошёл к кровати, взял в тумбочке тюбик зубной пасты и начал выдавливать пасту из тюбика парню на лицо. Он нарисовал ему зубной пастой брови, усы, бороду, бакенбарды и очки. Парень крепко спал и даже не чувствовал, что происходит с его лицом. Сержант Калывяка спросил друга:

– Он жив?

– Да, вроде дышит, – в ответ пробормотал сержант Байда, положил пустой тюбик обратно в тумбочку, расстегнул брючный ремень парня и начал вытягивать; вскоре ремень оказался у сержанта в руке.

– Он, жив? – поинтересовался сержант Калывяка.

– Веришь, что-то я уже сам не уверен в этом. Да нет, вроде сопит, – пробормотал сержант Байда и обмотал ремнём голенище сапог, застегнул, то есть ремень перекочевал при помощи сержанта с брюк на сапоги спящему парню. Сержанты стали наблюдать за измазанным зубной пастой и связанными ногами парнем; солдат сквозь сон чувствует неладное. Он проводит левой ладонью по своему лицу и размазывает зубную пасту. Едва он собирается открыть глаза, как Калывяка, вскрикнул:

– Рота подъём!!!

Солдат вскочил с кровати, но, поскольку его ноги были связаны брючным ремнём, не устоял и рухнул на пол, успев только выставить руки. Сержанты засмеялись. В это время из помещения для сушки одежды выбежал третьей дневальный, лицо у него было заспанное. Сержант Калывяка посмотрел на него и воскликнул:

– Опа-на, ещё один щемил!

– Никак нет, товарищ сержант я убирался в сушилке, – в своё оправдание пробубнил третий дневальный.

– Ясненько. Помоги своему товарищу, приведите себя в порядок. Вам три минуты, и жду вас у тумбочки для оглашения приговора, – сказал сержант Байда. Он со своим другом направился в сторону каптёрки. Сержанты ушли в каптёрку, а Лев начал помогать измазанному зубной пастой товарищу, развязал ему ноги и помог встать. Юра возмущённо пробормотал: