Валентина Спирина - Литературные страницы – 19. Группа ИСП ВКонтакте

Кровать стояла напротив окон, распахнутых в летний сад, где благоухала зелень яблонь и груш. Солнце забралось так высоко в синеву, что не скоро ещё спустится за горизонт и настанет время долгожданного сна. Чтобы как-то ускорить этот процесс, Настя после недолгого отдыха с дороги принялась во всём помогать бабушке – за работой время идёт быстрее. Девочку можно было увидеть и у огуречных гряд, и у кустов смородины, и в компании курей, и с коромыслом у колодца. И на кухне она была не только едоком, но и «помощником повара», а потом и посудомойкой.

Настя так притомилась к вечеру, что, едва подошло время сна, она легла в постель, чтобы провалиться в долгожданный сон, такой же мягкий как подушки. Бабушка присела рядом и, поцеловав внучку и пожелав ей «Спокойной ночи», прошептала: «Не забудь…»

Вообще-то бабушка могла бы и не говорить этих слов, поскольку Настя в течение всего дня ни на минуту не забывала того заклинания, которое ей необходимо произнести перед сном. «На новом месте приснись жених невесте», – произнесла она и, закрыв глаза, отвернулась к стене.

Бабушка не могла нарадоваться на внучку, а потому, прежде чем лечь спать, обратилась к старой иконе, стоящей на божнице в углу: «Господи! Пусть у девочки всё получится».

…Сколько прошло времени в тёплой мягкой тишине, прежде чем из мрака стали возникать силуэты, сплетающиеся в долгожданное сновидение. У колодца, откуда Настя сегодня черпала воду, стояла девушка старше её на несколько лет, но девочка понимала, что это она. Вода, которую она переливала из общего ведра в своё, искрилась на солнце, как непрерывный звездопад, во время которого принято загадывать желание. «Угости водичкой, красавица!» – услышала за спиной девушка Настя и обернулась…

Громко прокричал петух за окном. Настя, проснувшись, увидела его, но в тот же миг осознала, что всё увиденное ею в недавнем сне, растворилось.

– Бабушка! Бабушка! – взволнованно прокричала внучка. – Я сон забыла!

– Ох, я – голова дырявая! – всплеснула руками бабушка. – Что ж не сказала-то, что, ежели, проснувшись, глянешь в окно, то сон враз в то окно и улетучится! Что ж не сказала-то!

С чувством вины она присела на край кровати рядом с расстроенной внучкой и принялась качать головой, прижимая ладони к щекам, точно горели они от стыда.

– Что же делать теперь, бабушка? – с трудом сдерживая слёзы, прошептала Настя. – Ещё раз ведь не получится?

– Ох, не получится! – сокрушалась бабушка, прижимая к себе внучку и приглаживая её растрепавшиеся за ночь волосы.

– Что же делать-то? – шептала Настя. – Ведь он приснился мне… Он воды попросил… А я его не запомнила!

– Ты его видела? – обрадовалась бабушка.

– Да.

– Так, стало быть, выйдешь ты, Настёна, замуж, не засидишься в девках! А коли воды попросил, так значит, добрый будет! – Бабушка обняла внучку и принялась целовать в щёки, на которых уже просохли девичьи слёзы.

В те времена, когда не было ещё ни суррогатных матерей, ни детей из пробирки, а вопрос продления рода решался лишь естественным способом, случилась в одном уральском городке невероятная история.

Николай и Нина жили вместе три года, но детей не имели. Их сверстники, сыгравшие свадьбы в один год с ними, уже растили кто одного, а кто и двоих детей, а они, увы, не познали ещё этой радости.

На вопросы друзей и родственников молодые отшучивались:

– Успеем ещё. Какие наши годы! Для себя пожить нужно.

Но отвечая так всем любопытствующим, себе на вопрос «Почему?» они ответить не могли. Ведь хотели детей, ведь старались…

О том, что что-то у них не так, первым заговорил Николай, сказав однажды жене:

– Может, ты бесплодная? Сходи, проверься.

Нина и сама уже подумывала об этом, но такой проверки боялась: вдруг правда, тогда Николай наверняка уйдёт от неё к другой женщине, которая подарит ему ребёнка, сделав счастливым отцом. Противиться просьбе мужа не было смысла, и Нина пошла. С волнением ждала она результата, но он оказался для молодой женщины благоприятным: она может иметь детей.

Тогда Нина в свою очередь предложила мужу провериться. Он долго упирался, опасаясь медицинского приговора, но после слов жены: «Я же проверялась – теперь ты изволь», сдался. Врачебный вердикт подтвердил его опасения: детей у них нет по его вине. Вечером он растерянно предложил жене, если хочет она, может найти другого, кто осчастливит её материнством.

– Только помни всегда, – сказал он, – что я сильно люблю тебя и жизни без тебя не мыслю.

– Я тоже тебя люблю, – сказала в ответ жена, – а потому никуда не уйду. Если хочешь, мы можем взять ребёнка из детдома.

– Нет, нет, – возразил муж, – я хочу, чтобы ребёнка родила ты.

– Но это невозможно!

То, что это возможно, Николай объяснил Нине через пару дней, когда сам уже всё основательно обдумал и твёрдо решил.

– Поезжай на юга, на курорт, – сказал он, – отдохни у моря, и… – сделав паузу, выдохнул решительно: – привези ребёнка.

– Ты предлагаешь мне?.. – удивилась Нина.

– Да. Пусть он будет от другого, но он будет твой… – и после паузы вновь решительно: – И мой. Я буду любить его как своего. Обещаю.

После долгих уговоров Нина всё-таки согласилась, выдвинув только одно условие: «Ты никогда меня не попрекнёшь».

– Никогда, – пообещал Николай.

Анекдоты о курортных делах, что травили беззаботные пенсионеры, игравшие в домино во дворе, Николай пропускал мимо ушей, а на вздохи жалостливых бабулек у подъезда вроде «Зря ты, Николай, жену-то одну на курорт отпустил, ох зря. Там ведь все мужики холостые. Али веришь ей так?» отвечал: «Потому и отпустил, что верю».