Сергей Ерёмин - Терминал «Транзит». Роман

– Кажись, какой-то стон… – Сергей неуверенно указывает на предполагаемое место источника звука.

– Непонятно… – задумчиво произнёс крепыш, идентифицированный мною, как начальник.

– Да, этот дурак, каким-то образом провалился на самое дно! – наконец, догадался Лысый.

– Нн-оо… Эт-то невозможно! – заикаясь, проговорил Сергей.

– Гаврюша может всё! Растаскиваем кучу! Живо! – начальник пришёл в себя.

– По-хорошему, этого «друга» следовало бы немножко там попридержать… – ворчит Лысый, но раскидывать коробки не перестаёт.

– Быстрее, быстрее! – начальник подгоняет сотрудников, но на помощь не спешит.

Завал в лихорадочном темпе ликвидирован. Видна ниша, в которой вниз головой с вытянутыми вдоль тела руками «стоит» Гаврюша и постанывает. Видна красноречивая трёхметровая глубина «колодца», на дне которого оказался, приземлившийся на голову, страдалец. Это расстояние он преодолел, словно торпеда, вылетевшая из пускового аппарата подводной лодки. «Спасатели» застыли в изумлении. Я же с самого начала спасательной операции, как открыл рот, так и не могу его закрыть в восхищении от разворачивающейся передо мной сцены.

– Если кому скажешь – не поверят… – Сергей в полной растерянности от увиденного феномена и не знает: то ли плакать, то ли смеяться.

– Да-а-а, уж… – задумчиво протягивает молодой парень в очках.

Очухавшись от первоначального шока, ребята бросились выколупывать Гаврюшу из образовавшегося «пенала» и переворачивать его на ноги. Бардовое от натуги, выпачканное в потной пыли и выражающее вселенские муки, перекошенное от головной боли, лицо Гаврюши с закрытыми глазами, казалось, ему не принадлежит. То, что он ещё немного живой выдаёт только тихий стон сквозь плотно сжатые губы.

– Крови нет? Сажай его на коробку… Да, не на эту! Передавит лампочки – и тогда для него точно наступит вафларамеевская ночь! – начальник интонационно пытается выразить своё соболезнование. Чувствуется, что он тоже потрясён увиденным.

– Варфоломеевская… – в надежде принять участие в общем разговоре, поправил я крепыша, но был прогнозируемо проигнорирован.

Сидящий на коробке Гаврюша держится за голову обеими руками и тихонько стонет, постепенно оживает и приходит в себя. Все участники спасательной операции полукругом обступили пострадавшего и соболезнуют, как могут.

– Да-а-а… – снова протянул парень в очках.

– Ко всему был готов, но такое… Честно, не ожидал… – с восхищением в голосе от увиденного кошмара проговорил Лысый.

Определённым усилием воли мне всё же удалось закрыть открытый в удивлении рот. Время для знакомства с сотрудниками ещё явно не наступило. Нужна пауза, чтобы переварить полученные впечатления, переосмыслить текущую повестку дня, подумать о бренности бытия… Должна же, в конце-то концов, пройти эта взбудораженность, какая-то болезненная!

Какой интересный получается у меня первый рабочий день! Я ещё не успел устроиться… Не успел даже дойти до того места, где устраивают на работу, как посыпались приключения, одно другого занимательнее! Самое время задуматься, а потяну ли я такой напряжённый в эмоциональном плане график… Надеюсь, что сегодня просто такой день выдался… Чтобы я его навсегда запомнил, как нечто судьбоносное и неординарное.

Воспользуюсь, пожалуй, я любезным приглашением Сергея и начну своё официальное знакомство с конторой, как и планировал, с её руководства. С рядовыми сотрудниками поговорю попозже, когда все оклемаются…

Я отыскал Сергея и напомнил ему о своём намерении с его помощью пробраться к директору. Понятно, что человеку нужно немного успокоиться от столь будоражащей разгрузки и её последствий. Мы отошли в сторонку и разговорились. Общими словами он сориентировал меня в складской системе координат и том месте, которое он в ней занимает. Сергей – сотрудник фирмы, отвечающий за обеспечение склада товаром. Ответственное и официальное лицо! Старается быть в стороне от событий, но обязанности, на него возложенные, этого сделать не позволяют. Самый критикуемый (смягчим определение) из постоянно «доступных» для кладовщиков персонаж. Является наглядным образчиком общего беспредела, творящегося в фирме в области снабжения. Скачкообразное поступление товара на склад (кладовщики неделю «сосут лапу» – неделю загибаются от перенапряжения в попытке разгрести привоз) выматывает и не улучшается из года в год – Серёга под рукой, ему и по шапке. Не во всём он объективно виноват, но критикуется всегда.

Кладовщики знают о «подневольной» должности снабженца и долго зла на него не держат. Один из самых профессионально подготовленных сотрудников фирмы, реалист, но «инфицирован» тотальным равнодушием и легко может «забить» на какой-то второстепенный вопрос. Его можно охарактеризовать как жизнерадостным хамом и добродушным матершинником, так и просто уставшим от пахоты конём, стремящимся «соскочить» с пашни в холодок. Кладовщикам помогает на разгрузке совсем нечасто, а сегодня – вообще, форс – мажор.

Полученные из беседы сведения я аккуратно сложил в копилочку своих знаний о конторе, но конкретных выводов делать не торопился. Определённое мнение сложилось, но торопливое принятие решения о конторе и моём в ней месте, если таковое случится – дело последнее… Стал мысленно перебирать все имеющиеся пословицы и поговорки о труде, но зациклился на испуганных глазах и работающих руках, плюнул… Опять всплыл образ Гаврюши, стоящего на ушах. Надо поскорее забыть этот образ, какой-то демотиватор несвоевременный… Надо срочно переключиться на позитив! Негоже, вот так, сразу включать заднюю передачу… По всем раскладам день сегодня явно не ординарный и спешить не стоит. Я даже на склад ещё не зашёл.

Пока мы перекуривали, освободился генеральный директор, и Сергей проводил меня бочком – бочком по «тропинке», образованной выгруженным товаром, в его кабинет. Этот кабинет – обыкновенная выгородка из гипсокартона, смастерённая местным самоделкиным – завхозом. Таких «кабинетов» в административной секции, отделённой от производственного помещения склада, несколько. Заняты они бухгалтерией и прочим секретариатом. Вместе с боссом в этой коммуналке ютятся ещё трое обитателей. Я их не вижу, но очень хорошо слышу.

Сама директорская коморка красноречиво говорит за своего хозяина. На стенах и шкафах расставлены макеты кораблей и прочая морская атрибутика, вплоть до андреевского стяга. Ну, и для души – мотоциклетный шлем с крагами.

Анатольевич – генеральный директор фирмы. Все его зовут просто босс. Он к этому, как я понял сразу, привык и не обижается. Ну, и я в дальнейшем буду его величать боссом. Едва познакомились, сразу же перешли к делу. Мне даже не пришлось долго его изучать – вполне характерный персонаж из сериалов о бандитах. Матёрый кабан. Является яркой иллюстрацией понятия «русский бизнесмен из лихих девяностых». Я понял, чего не хватает в общем антураже его кабинета – биты! Обыкновенной бейсбольной биты, которая вписалась бы в обстановку идеально и естественно. И ни у кого из посетителей кабинета даже и в мыслях не возник бы вопрос, а, собственно, зачем? Ответ сидит в директорском кресле, собственной персоной, по – ленински прищурившись. Кажется, что сам ещё не осознал, что на дворе новое тысячелетие. Повадки в поведении, манера вести дела, осуществлять руководство и стилевые «тонкости» в общении с кем бы то ни было – всё говорит о том, что он пребывает в счастливом осознании самого себя в качестве отрыжки эпохи малиновых пиджаков. Считает, что он не обязан быть психологом, и «рулит» в директорском кресле так, словно казак в седле шашкой машет. В коллективе считается, как выразился Сергей на предварительном перекуре, что он обоснованно пользуется авторитетом, скажем так. Характер подобен весеннему ветерку – хрен поймёшь, что будет через минуту.