Михаил Громов - Кто хорошо работает, кто пашет на Руси?.. Поэма про нас

Эта поэма не сатира,
На жизнь людей не клевета
И не злословье на кумира,
Что правит нами из Кремля,

Эта поэма как виденье,
Что появилось и ушло,
В ней нет потуг на обобщенье,
Она читается легко.

В поэме мата нет и блуда,
Поэма цензоров прошла.
Да и в России мат откуда?
Мы ведь культурная страна!

В ней всё причёсано, подбрито,
На всём нескромном – лоскуток,
Всё, что шокирует – зашито
И утрамбовано меж строк.

В ней лишь фантазия пустая,
Проказы праздного ума,
И мы, подобное читая,
Всегда бормочем: «Ерунда».

Но если вдруг, на удивленье,
Стихи на жизнь похожи в чём,
Я вам клянусь, тут совпаденье,
И здесь я, в общем, ни при чём.

На перекрёстке трёх дорог,
Где-то вблизи Ростова,
Сошлись семь дюжих мужиков,
Сошлись для разговора.

Уж так ведётся на Руси,
Что как застой с делами,
Сойдутся вместе мужики
И чешут языками.

Мужик был первый кузнецом,
Потомственным рабочим.
Другой на ферме был жнецом,
Мужчина пьющий очень.

На третьем мнение сошлось —
Он землекоп с дипломом,
Таких счас тыщи развелось
По городам и сёлам.

Четвёртый был лихой боец,
На мясокомбинате
Валил быков и драл овец
При мизерном окладе.
Был пятый грузчиком в порту,
Огро-о-омнейший детина,
Всю жизнь недолгую свою
Работал как скотина.

Шестой пастух был, крепкий дед,
Армейского закала.
Седьмой был просто дармоед,
Каких у нас немало.

Сойдясь, они заспорили
Среди степной глуши:
Кто ж хорошо работает?
Кто пашет на Руси?

Способен кто по совести
Всю смену от и до
Работать добросовестно,
Работать хорошо?

Откуда в государстве-то,
Где горами добра
Такая беспросветная,
Глухая нищета?

Давай гадать, заспорили,
Пошёл страстей накал,
Друг друга раззадорили,
И каждый так сказал.
Что больше всех работают,
Всё в пахоте да в хлопотах
Сантехники и плотники,
Фабричные работники,

Ватажники сермяжные,
Полярники отважные,
Шахтёры уцелевшие,
Барыги оборзевшие,

Сапожники и шорники,
С железной бляхой дворники,
Давалки сексуальные,
Чиновники нахальные,

Директора пузатые,
Грузины волосатые,
Министры, власть имущие,
Сердечники непьющие,

Бандиты с автоматами,
Солдатики с лопатами,
Банкиры недобитые,
А Дед сказал: «Сам Царь».

Так слово за слово, увы,
Мужской закон суров,
Передралися мужики,
Устав от бранных слов,
Но русский не злопамятен,
И после пендалей
Он рад всегда без памяти,
Что выжил дуралей.

Вот мужики смирилися,
Утих драчливый мат,
На травке разместилися,
В молчании сидят.

Кузнец поднялся, ростом с дом
От пяток до волос,
В среде с изысканным умом
Таких зовут «колосс».

«Так вот, ребята, чтоб по чести , —
Сказал Кузнец, – Нам надо вместе
Отправиться с рассветом в путь,
Чтобы самим на всё взглянуть,

Аки Христос наш с небеси
На всё, что деется в Руси,
Чтобы почувствовать сполна,
Как наша трудится страна.

Пройдём Россию от и до,
Изучим всю зараз,
Тогда узнаем хорошо,
Кто всё же прав из нас».
На холм взобрались мужики,
Светло здесь и тепло.
Внизу под ними, у реки,
Темнеет кое-что.

Вгляделись, точно – деревушка,
Всё вкривь и вкось, туда-сюда,
Налево – старая церквушка,
Погост направо в два креста.

Куда ни глянь, эх, позорища,
Развал, унынье и грязища,
Здесь окочуришься со скуки,
Но донеслись до них вдруг звуки.

Сначала свист, потом запели,
И над селеньем полетели
Обрывки матерной частушки,
Как элемент родной пирушки.

Народ гулял по-русскому
Обычаю, по-чёрному —
Пренебрегал закускою,
Но наливал по-полному.

Глотнули чарочки по две
И наши мужики,
Румянец вспыхнул на лице,
И тут Пастух спросил:
«А как с вопросом нашим быть?
Пора до темноты
Нам, наконец, друзья решить,
Кто пашет на Руси?

Давайте спросим во-о-он того,
Он хоть и на бровях,
Хоть челюсть вправо повело,
Но разум есть в глазах».

Они к нему: «Давай, браток,
Поведай, не томи,