Валентина Спирина - Литературные страницы – 6. Группа ИСП ВКонтакте

Муза извечно женского рода!
Значит поэтов мужская порода
Может стихи посвящать и дарить
Женщинам-музам! А что говорить
Будут несчастные женщины-йети,
Что позабыв все законы на свете
Пишут стихи о любви, и обычно
Их посвящают мужчинам привычно?
Женщины эти, что пишут стихами —
Леди, снабженные сзади крылами;
Дамы, которых не тянет к хозяйству;
Женщины те, что свое разгильдяйство
Чаще всего назовут вдохновением
И позабудут весь мир в сотворении
Нового опуса старому другу…
Сколько их страждущих стихо-недугом?
Только скажите, в сообществе муз
Рода мужского отыщется «МУЗ»!?
Слово созвучное просится сразу —
«муж» – завершает открытую фразу…
Мадемуазелям писать о любви
к «музу» нельзя! «Муз» не найден, как вид!
Не нахожу на вопросы ответа…
Дамы, мужьям посвящайте сонеты!

Однажды заискрило
Во вселенной,
Где мир носило
Силою нетленной.
Мир измождённый,
Зыбкий и размытый
Вписался в тон
Космической орбиты.
Пришла с рассветом
Радужная сила.
Таким сонетом
Землю зарядила!
Из всех сюжетов
Испарилась серость.
В тон семицветный
Так попасть хотелось.
Как Феникс-птица
Мир ожил идеей.
Он стал искриться,
Зёрна счастья сеять.
И зря грозила сила
Преисподней:
Мол, вряд ли статус мира
Будет поднят…
Всем жаждущим Творец даёт
По вере…
Однажды распахнёт
И наши двери!

Тернистый путь и неизбежность,
Усталость, клонит в сон Луна,
На сердце горький яд разлитый,
В висках стучит: «теперь одна». Теперь одна…
И полночь эта на часах,
На город льется, темна́ ночка.
Спит тихо сын,
Сопит и дочка.

Теперь одна…
Расставлены все точки,
Клеймо: мать – одиночка.
И впереди сомненья, страх,
тоска,
Чужие пересуды,
Чужое мненье,
Насмешки, осужденье.
Мать – одиночка все вынесет
На хрупеньких плечах.

А в чем ее, голодную, винить?
Она, как многие, осмелилась любить,
Она осмелилась поверить
И таинству великому себя доверить.

Полгода страсти неземной закончились похмельем:
«Решай сама» – слова – отравленное зелье,
Где обещанья те любить до гроба?
Она одна,
Так одиноко…

Отныне ей одной считать
от государства жаленькие гро́хи,
Отныне ей вертеться, выживать —
Растут ведь миленькие крохи.

Отныне ей одной сушить
на солнышке пеленки,
И по ночам вставать кормить —
Растут неугомонные зайчонки.

Усталость ей не избежать,
Подчас и крик душевный,
Но радует ее тот детский смех волшебный,
Что льется по однушке ручейком.

Маленькие ручки ее обнимают,
И знает она – все выдержать надо,
И знает она, что в этих терня́х
Отрада ей будет в детских глазах,
И знает она, что вырастут крохи —
Подождать лишь надо немного.
И будет она иконы молить,
Чтоб дочка ошибок ее не смела свершить,
Чтоб сын ее честным мужчиною стал
И девичьих судеб ни одной не сломал.

Случайно, а быть может не случайно,
Ты повстречался на моём пути,
Я этим днём была такой печальной,
И шли на улице колючие дожди

А я без зонтика была,
Промокли мои замшевые туфли,
В тот день я всё бы отдала,
Но растрепались мои шёлковые кудри

Я в чайную зашла немного отогреться,
И заказала столик почему то на двоих,
Мне так навзрыд хотелось разреветься,
И с горя мне не чай, коньяк бы пить

Случайно, а быть может не случайно,
Присел за столик ты со мной,
И стало сразу всё понятно,
Что мне уже не быть одной

Ты руку взял в свои ладони,
И нежно что то говорил,
А сердце с сердцем билось в унисоне,
И больше ты меня не отпустил!

Маяковский стоит на площади,
Я напротив него стою,
А кругом ни одной нет лошади,
Гул машин. Я как-будто сплю.

Говорю я вдруг Маяковскому:
«Почему ты выбрал, Володь,
Эту даму, совсем неброскую?»
В глаз вопрос мой попал, не в бровь.

Возмутился, Владимир искренне:
«Лиля Брик – демон мой и боль!
Не понять тебе, видно, что истинна
Только с трудностями любовь!»