Михаил Ростов - Развод. Кинороман

– Тогда… сейчас! – выдыхает Лора.

Дверь в кабинет отрывается без стука, и вошедшая в кабинет миловидная женщина с копной рыжих волос на голове и мелкими чертами лица, которые словно были подчеркнуты прямой линией плотно сжатых губ, останавливается у двери, молча глядя на сидящих за столами сотрудников. И добивается того, чтобы они оторвались от мониторов и посмотрели на нее. Сама же Ирина Зайцева пристально смотрела на ярую брюнетку с крупными хищными чертами лица, сидевшую чуть в стороне от остальных.

Маргарита Высоцкая, руководитель одной из групп маркетологов все еще была поглощена текстом, который печатала со скоростью профессиональной машинистки.

– Марго, это что – правда? – спрашивает Ирина.

– Все в жизни – правда, – отвечает Марго, не отрываясь от экрана монитора. – Но не вся правда жизни нам нравится. Это мой Эйнштейн, муженек, Костик вчера вечером изрек, когда я ему сказала, что с девчонками вчера проболтали за кофе… до часу ночи.

– Умный он у тебя, – замечает одна из женщин.

– Рохля! – машет рукой Марго. – Да и не у меня уже, а сам по себе!

– Да вот Костик-рохля и сказал, что в Саратов едет наша группа! – говорит Ирина, продолжая пристально смотреть на Марго.

Дождавшись того, что хищный профиль Марго медленно превращается в анфас, довольная произведенным эффектом Ирина проходит в комнату и садится за стол в тот момент, когда за Марго захлопывается дверь.

Глядя на подходящую к его столу Марго, Виктор Королев (а именно он и был тем мужчиной, который ехал в метро и в лифте вместе с Катей Королевой и был, как мы теперь уже знаем ее бывшим мужем) подумал, что эмансипация, которая, по его мнению, добилась того, чего добилась благодаря не сколько женщинам активисткам, сколько благодаря любящим и жалеющим дочерей и матерей отцам и сыновьям (насчет пар муж – жена он не был так уверен), так вот эмансипация упростила жизнь мужчинам как минимум в одном – лично ему не нужно каждый раз вставать при появлении женщин в кабинете. Других плюсов он вспомнить не успел, да уже и не пытался, глядя на то, как изящная женская кисть отодвигает с края стола лежащие там бумаги и Марго садится на стол перед Виктором, едва не задевая его бедром.

– Витенька, мы ведь с тобой друзья? – спрашивает Марго.

Виктор наклоняется над бедром Марго, словно внимательно его изучая.

– С тобой мы может быть и друзья, а с этим коленом у нас, я бы сказал, более сложные отношения!

Марго улыбается, чуть-чуть, по миллиметру подтягивая с колена юбку.

– Значит, тебе будет легче сказать, что Костик пошутил и в Саратов едет ВАША группа. Ведь так?

– Костик, зачем? – говорит Виктор, не поднимая головы. – Тебя папа с мамой не учили, что женщины предпочитают сладкую ложь горькой правде, в чем и заключается единственный известный и доказанный рецепт счастливой жизни… – Виктор, наконец, поднимает взгляд от колена к лицу Марго… – С ними.

Сидящий за ближайшим к Виктору столом худощавый мужчина в роговых очках и практически без каких-либо признаков растительности на лице откидывается на спинку кресла, снимает очки и вздыхает.

– Нет. До этого не дошло. Они остановились на мытье ушей, необходимости плотно завтракать и обязательно поступить в институт.

Виктор делает слабый жест кистью в сторону Кости.

– Вот сама подумай, – говорит Виктор. – Можно человека с таким бэкграундом отправлять в ответственную командировку? – он грустно качает головой. – Поэтому ехать придется твоим, или… – Он кивает головой куда-то назад – группе бывшей моей лучшей по-ло-вины…

Он проводит ладонью по телу «разрезая себя» вертикально на две половины.

– Или так?

Виктор проводит ладонью горизонтально у пояса, смотрит на себя. – Никогда не мог понять о какой половине речь?

– Выражение – «моя лучшая половина» – это просто патриархальный анахронизм. – говорит Костя.– Женщине, запертой в треугольнике, известном как «3К» – «Kinder, Küche, Kirche – дети, кухня, церковь», а в случае аграрной страны, еще и наравне с мужиками пахать в поле, нужно было какое-то утешение, более стабильное, чем сказка про Золушку… Ну типа как бедным людям объясняют, что они-то в рай почти наверняка попадут, а вот богатым это будет сложнее чем верблюду сквозь игольное ушко…

– У вашей группы косяков больше, чем у нас обоих вместе взятых! – говорит Марго.

– Косяков? – спрашивает Виктор. Он чуть наклоняется в сторону, глядя за спину Марго, на Костю. – Новое слово в маркетинге?

– В переводе с голландского, «больше косяков» означает, что наша картина мира, а в данном случае – картина ситуации в Саратове, сильнее отличается от того, что там происходит на самом деле, хотя полностью совпадает с тем, что там должно происходить, – отвечает Костя.

Марго одергивает юбку на колене.

Глядя на то, как Марго одергивает юбку, Виктор со вздохом снова наклоняется к ее колену, которое уже закрыто краем юбки.

– Да не решен же еще вопрос! Ну что ты так сразу? Новый директор решит на неделе…

Перед офисным зданием паркуется небольшой седан. Сидящие в салоне Ольга и Олег (обоим на первый взгляд лет по двадцать пять, не больше) видят группу стоящих перед входом в здание мужчин, на которых несколько минут назад из окна кабинета смотрела Катя Королева.

– Он? – спрашивает Ольга, глядя на мужчину в свитере и джинсах.

– Он, – кивает Олег.

– Подождем? – спрашивает Ольга.

– Зачем? Мы же решили – увольняемся! Подумаешь, системный администратор и специалист по 1С опоздали из-за пробок! Кто тут заметит, что нас нет, пока сеть не рухнет или бухгалтерия не начнет какие-нибудь ведомости закрывать и обнаружит, что у них ничего не работает?

Олег поворачивается к Ольге.

– Мы же потому и уходим, что… – Он разводит руками, пожимая плечами.

– Ладно… Пошли, – говорит Ольга, заметив, что мужчина в свитере направляется в входным дверям.

Ольга и Олег выходят из машины и идут ко входу.

– Можем прямо сейчас пойти и написать заявление на увольнение и не париться больше – опоздали-не опоздали, – говорит Олег.

– Но не решено же еще ничего – куда ехать, когда ехать? – пожимает плечами Ольга. – Зависнем: тут уже не нужны, а там еще не нужны.

– Были бы нужны тут – уже нашли бы проекты дома. А так… – Олег машет рукой, – Да и что еще не решено? Тебе же сказали, что остались формальности – до конца года будешь в своей Индии.

– Это не формальности – они еще выбирают их трех кандидатов!

– Таких графиков – моделлеров в анимации у них, на страну в миллиард человек – единицы и все получают бешенные бабки, а ты достанешься почти даром.

– Ну уж и даром… Просто проекты есть такие, каких здесь никто не делает… И это была бы не моя Индия, а – наша! Если бы ты не уперся, что только в Америку и все! – говорит Ольга.