Самуил Бабин - Хроники не прошедшего времени. Часть 2. Истории из жизни С. Сидорова во времена Гудка

– Тут у вас сидят два иностранца, – подбирая слова, начал Сидор, – Они из правительственной делегации. Приехали ознакомиться с нашими достопримечательностями. А вы их почему-то задержали.

– Я понял. Ошибочка вышла,– продолжая отдавать честь, ответил офицер и крикнул в сторону. – Козлов. Негров на волю.

– Негры, это ругательское слово, – назидательно произнес Сидор, погрозив пальцем офицеру.

– Простите. Я больше не буду, – обреченно ответил офицер. В это время в сопровождение конвойного в помещение вошли оба танцующих негра.

– Это они, – кивнул головой Сидор. – Я их забираю. Мне где-то расписаться?

– Нет, что вы. Мы сами все оформим, – услужливо заулыбался офицер.

–Пошли на выход, – Сидор поманил рукой танцующих негров.

– Шеф, – протянул руки в его сторону, один из танцующих, – Там еще остались не виновные. Можно их тоже освободить. Их по ошибке взяли.

– Кто там у тебя еще сидит, – повернулся к дежурному Сидор.

– Да, пацаны. Которые по призыву Нахального вчера беспорядки устроили. Их законно задержали, – доложил дежурный.

– Да, они просто гуляли по улице, шеф, – просительно произнес один из негров. – Мы спали, они гуляли. А менты приехали и всех арестовали. Где справедливость, я вас спрашиваю?

– Так, – повернулся к дежурному Сидор, – Если не трудно, выпустите всех остальных. Вы меня перед иностранцами в неудобное положение ставите.

–Есть, выпустить, – козырнул в ответ офицер и снова крикнул в сторону, – Козлов! Всех на свободу.

– Спасибо, – пожал ему руку Сидор и, поманив негров, в окружении охранников направился к выходу.

Дождавшись пока негры загрузятся в машинку, Сидор достал из кармана свои красные корочки и протянул их Петровичу: «Возьми себе. Пригодятся по работе. Меня, похоже, узнавать стали».

– А пироги то, – Петрович открыл багажник и достал увесистый пакет. Они попрощались и тот сев в машинку, уехал.

Сидор вытащил один пирог, и разломив пополам, протянул половину Васе, а остальное, в пакете, отдал охранникам в джипе.

В это время из полицейского участка вывалилась толпа молодых ребят, освобожденных из-под стражи. Они, увидев Сидора, садящегося в машину, начали дружно скандировать

«Позор Митрофану! Коррупция не пройдет» и руками показывать в его сторону неприличные жесты.

– Все. На дачу, – приказал Сидор, садясь в машину.

– Вот видите, а если они власть захватят в стране. Представляете, что начнется, – отъезжая от полицейского, с опаской оглядываясь на молодежь, произнес Вася.

– И что же их в тюрьму теперь. Если их коррупция не устраивает, – раздраженно спросил Сидор.

– Зачем в тюрьму. Можно и за кольцевую дорогу переселить. Как мэр Квасквы предлагает, – рассудил Вася.

– А ты откуда знаешь, что он предлагает, – подозрительно посмотрел на него Сидор.

– Так телевизор смотрю. Там про это каждый день сообщают. И я в принципе согласен.

Сидор не стал продолжать разговор, а расстегнув пиджак и удобно откинувшись на спинку быстро задремал.

(Сон Сидора)

Он стоял в плотной толпе народа облепившего памятник великого поэта. «Позор! Позор!» – скандировала толпа в сторону цепочки солдатиков-первогодков, вытянувшейся вдоль Калининской, из-за которых выглядывали синие омоновцы в космических шлемах. Разглядев омоновцев, Сидор попытался выбраться из толпы, но его кто-то схватил за руку и потянув назад, удивленно спросив: «Ты куда?». Сидор оглянулся и увидел Челентано в черных очках с белой ленточкой, привязанной к обшлагу куртки. Это он держал его за руку.

– Да, мне надо. Я хотел пойти телевизор посмотреть. Политически подковаться, – попытался вырваться Сидор.

– Какой телевизор, ты чего, – воскликнул Челентано, – Там одна пропаганда Нахального. А настоящая политика вся уже на улицу вышла. Тут наши все. Вон Задворкин и Рвачев на памятник залезли, – и Челентано указал рукой вверх, где действительно на великом поэте висели Задворкин с министром сельского хозяйства, с растяжкой в руках «Долой бесплатные парковки». – А силовиков уже свинтили и в отделение отвезли. Целых шесть автозаков набрали, – продолжил просвещать его Челентано.

– А за что, – поинтересовался Сидор.

– Ни за что. Выбежали омоновцы и всех свинтили, – возмутился Челентано, – Это мы еще успели вокруг памятника руками сцепиться и нас не смогли разорвать.

– Я про другое хотел спросить. Мы то за что здесь митингуем, – обреченно произнес Сидор.

– Не за что, а против чего, – назидательно поправил Челентано, – Против коррупционного режима Нахального и его клики.

– Так он же сам против этой коррупции и вашей клики выступал, – удивленно спросил Сидор.

– Это когда было, – усмехнулся Челентано.

– Вчера или позавчера, – попытался вспомнить Сидор.

– Вот то-то и оно. А сегодня он уже во главе страны и раздает все ее богатства своим дружкам и американцам, – нравоучительно проинформировал Челентано, – Эх, Сидор отстаешь ты от времени. Сколько раз тебе говорил, следи за событиями.

– Я и слежу, – обиделся Сидор, – Каждый раз после заседания правительства телевизор смотрю с этой рыжей или гестаповкой из МИДа.

– Не там ты смотришь, пустая голова. В интернете надо смотреть. Там все независимые новости. А рыжая эта и гестаповка, еще вечером переметнулись к Нахальному.

– Я же не знал, – огорчено произнес Сидор.

– Теперь знать будешь, – похлопал его по плечу Челентано, – Кстати, а ты почему на митинг без белой ленточки пришел?

– Забыл, – виновато опустил голову Сидор.

– Сейчас спрошу у ребят. Может у них есть, – и он, подняв голову, крикнул висящему на памятнике министру сельского хозяйства Рвачеву, – Эй, ботаник. У тебя ленточки лишней нет, а то у нас премьер не повязанный.

– Сейчас посмотрю, – ответил Рвачев, и сунув руку в карман, вытащил белый конец материи. – Лови, -крикнул он и стал как фокусник спускать вниз белый хвост, который все никак не кончался.

– Хорош, – махнул ему рукой Челентано и Рвачев, перерезав ткань, бросил вниз второй кусок.

– Сейчас всего тебя замотаю, – и Челентано начал обматывать вокруг Сидора материю.

– Зачем столько много, – попытался остановить его Сидор.

– Нормально, – строго сказал Челентано, – Будешь нашим символом.

– Символом чего, – не понял Сидор.

– Символом взятия Бастилии. – Тут Челентано остановился и подумав немного, размотал Сидора и сняв с него пиджак и рубашку, оголив торс, обмотал по новой, оставив открытой только левую грудь. – Вот так больше похож на образ Свободы, – с удовлетворением произнес он, разглядывая Сидора, – Но все равно чего-то не хватает.

– А почему именно Бастилии, – совсем запутался Сидор.

– Потому, что это послужило сигналом для всех остальных цветных революций. И вот теперь докатилось до нас, – и он забрал у стоящего рядом бывшего полицейского генерала флаг Квасквы, вставил его в левую руку Сидора, – Вот теперь то, что надо, – удовлетворенно закончил он и вместе с толпой стал скандировать: «Позор Нахальному! Власть временному правительству».